— Отказываться глупо, — я улыбнулся. — Мы можем даже купить… хотели в Шахтах еды купить, но приехали туда поздно и уехали рано, ни одного магазина не застали. Нам немного надо, я за рулем, и если наемся сильно, то засыпать начну, а моя девушка вообще малоежка.
Дверь я не закрыл, и слова про «мою девушку» и «малоежку» предназначались для чутких ушек Аллы.
— Какие деньги, окстись! — старушка снова замахала руками. — Давно я деньги не брала за свою стряпню!
Я понял, что мы договоримся, и попробовал нащупать ещё одну точку взаимодействия.
— Извините, а у вас баня есть? Нам бы умыться, сутки уже в дороге, да ещё и с приключениями…
Суть наших с Аллой «приключений» я, конечно, раскрывать не собирался.
— Ох, есть, есть! Сын построил, всё по чудному как-то, но греет на зависть соседям! Вчера Самойловы мылись, но я на ночь воды дотаскала и дров подкинула, там и сейчас, наверное, тепло, и горячая вода есть. Будете мыться?
Вообще-то я действительно хотел просто ополоснуть морду лица, чтобы убрать с кожи неприятную липкую пленку, которая была нежелательным последствием наших «приключений». Чикатило всё же заставил меня несколько раз покрыться неприятным потом. А у Аллы, наверное, до сих пор в волосах мусор с той тропинки, да и белье ей надо бы поменять — все мои знакомые женщины были очень чистоплотными существами, возможно, это вообще свойственно прекрасному полу.
Но идея полноценной помывки в баньке — пусть в простой и деревенской — меня воодушевила. Это позволит переключить Аллу на другие заботы.
— Мне ужасно неловко так вам надоедать… — начал я, надеясь, что меня сейчас начнут уговаривать.
На самом деле мне не было неловко, я уже был согласен на всё, что может предложить эта деревенская волшебница. Баня — это то, что сейчас было нужно Алле гораздо больше, чем любые мои слова. Слова не могли её успокоить, а вот горячий пар мог убрать лишние переживания из её головы. Но я готовил почву для последующей оплаты, потому что пользоваться благами цивилизации даром не хотел. Да и старушке лишние деньги вряд ли помешают — у меня были какие-то смутные воспоминания о размере нынешних пенсий. Они, кажется, были побольше тех, что получали пенсионеры в моем будущем — в относительном выражении, конечно, — но всё равно маленькими.
Бабушка ожидаемо стала настаивать, а я быстро согласился — чтобы не трепать языком попусту, теряя время.
— Я сейчас, предупрежу подругу, — сказал я и открыл дверцу машины.
Бабушка понятливо пошла к своей калитке.
— Ал, у нас праздник, — сказал я, плюхнувшись на сиденье. — Добрая бабушка разрешила нам воспользоваться её баней. И обещала накормить.
— Зачем? — она посмотрела на меня удивленно.
Я её понимал. Совсем недавно мы обсуждали достаточно жуткие вещи, а тут вдруг появилась какая-то баня.
— Чтобы плохие мысли из головы ушли, — объяснил я. — Да и нельзя, чтобы мы в Ростове выглядели как два бомжа… так нам даже билеты не продадут.
— Как кто?
«Черт».
— Ну такие… опустившиеся люди… это сокращение — без определенного места жительства, б, о, м и ж. Иногда употребляется, в Америке таких полно, им даже помыться негде, — выкрутился я. — А нас ждет пар, жар и горячая вода. Так что собирай наши полотенцы и прочее бельё. У нас праздник.
— Я не моюсь в банях, — гордо сказала Алла.
— Сегодня хороший денёк, чтобы начать делать это, — я меланхолично пожал плечами. — Воспринимай это как утренний душ. Мы сутки в машине, давай немного освежимся. Горячая вода — она успокаивает, я читал.
Она фыркнула.
— Читал он! Не хочу я…
— Это не обсуждается! Хотя бы умоешься и прическу в порядок приведешь.
Это было запретный прием — я намекал на то, что Алла выглядит не очень. Девушки такое на дух не переносят и готовы на всё, чтобы доказать свою красоту и привлекательность. В том числе и на применение неконвенционального оружия.
Но я не стал дожидаться, пока к ней вернется дар речи, в темпе выбрался из машины, напомнил про полотенчики и пошел к терпеливо ожидающей меня бабушке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Домик у неё на участке, скрытый с дороги большими кустами с ярко-белыми цветками, которые потом превратятся то ли в сливы, то ли ещё во что, оказался очень аккуратненьким. Привычный пятистенок, он был выстроен из ошкуренных бревен, покрыт оцинкованным железом и даже имел крыльцо — не самый необходимый элемент деревенских домов, насколько я знал. За домом виднелся такой же бревенчатый сарай, но его покрывала простая солома. А мы пошли налево, к одиноко стоящей у ограды участка крошечной хижине — уже каменной, с плоской крышей и торчащей из неё трубой. Из трубы шел легкий белесый дымок.
Внутри баня выглядела значительно просторнее, чем снаружи, хотя всё равно оставалась крошечной. Небольшой предбанник с лавкой и вбитыми в стены гвоздями вместо вешалок и с небольшим окошком, выполняющим неведомую функцию — наверное, служило аварийным освещением, которое работало только днем. Парилка была размером два на два метра, но часть этого квадрата занимала небольшая печка, дрова в которую следовало подкидывать из предбанника. На уступе печки стоял плоский железный бак с краном внизу — это было, по всей видимости, горячее водоснабжение. Внутри печки, на пути горячего воздуха, была устроена выемка, заполненная округлыми камнями — похоже, импровизированный генератор пара. И ещё один угол занимал большой бак с водой и висящим с краю ковшиком. А на стене висел простой эмалированный тазик.
Это была хорошая конструкция, достаточно простая для изготовления и предельно функциональная. Я был с ней хорошо знаком — в одни из каникул мы с родителями ездили на какую-то заимку в глухой тайге, где местные обитатели устроили нечто подобное. Правда, у них, кажется, был доступ к советским космическим технологиям, и потому оба бака были изготовлены из самого настоящего титана. У бабки баки были из обычной нержавейки, но и они работали как часы — главное, не забывать воду доливать и дрова подкидывать. Поленницу у неё во дворе я видел — запас там был приличный для конца весны
— Хорошая баня, — похвалил я.
Бабке моя похвала понравилась.
В бане было жарковато — видимо, дрова с вечера хозяйка подкидывала не единожды, но я не стал расспрашивать её о том, как она провела эту ночь.
— Как пользоваться, знаешь?
— Да, приходилось, — кивнул я. — На камни плескать можно?
— А как же! Они для того и лежат там, так что плескай, сколько надо. Так что бери свою невесту и мойся. Полотенца есть или принести?
— Спасибо, — от души поблагодарил я. — У нас свои, купили по дороге.
В подобных баньках, конечно, много пара не добыть — через какое-то время камни остывают и надо дать им время, чтобы снова накопить тепло. Но вообще для того, чтобы помыться, ничего лучше сейчас не найдешь. Наверное. я бы предпочел привести Аллу в президентский люкс с видом на море и с огромной джакузи, но где всё это взять в Красном Колосе, я не представлял, а спрашивать бабушку постеснялся.
Бабушка отправилась в дом, а я вернулся к машине. Алла всё ещё сидела внутри, но, кажется, смирилась с тем, что будет чистой.
Я постучал в стекло, и Алла с видимой неохотой выбралась наружу.
— Ты вот серьезно сейчас? — прошипела она очень тихим голосом. — Предлагаешь просто сходить в баню и всё? После того, что было?..
— Ну да, а что такого? — я развел руками. — Есть какие-то другие предложения? Например, продолжать грызть себе душу или что-то подобное, вспоминать эту неприятную ночь и думать о том, что могло случиться, а могло и не случиться? Глупость какая-то… Пойдем, теперь я обещаю, что тебе понравится.
— Не хочу я ничего, — Алла притопнула ножкой. — Может, просто поедем?
— Да не опоздаешь ты на свой поезд, обещаю. Там и мыться-то — полчаса, потом внутри станет неприятно находиться. Зато грязь смоем.
Довод был так себе, но Алла сдалась. Не вернулась в салон с гордым «не хочу и не буду», а полезла на задние сиденья собирать нужные ей вещи. Я тоже подхватил своё полотенце и трусы с носками. Конечно, ничего ещё не решилось, но о будущем думать надо было тоже.
