- Какая же ты заноза! - вздохнула Фанни.
- Или вернее будет сказать - зараза?
- Ты извращенка, как Фейри любила говорить, - Фанни обожала, когда Селеста была в таком настроении.
- Серьезно? А я-то всегда считала, что меня ничем не проймешь, - Селеста умолкла, а затем торжествующе улыбнулась. - Партия!
- Сволочь ты. - Фанни поднялась, чтобы налить себе выпить. - Гляди, Кора уснула на диване без задних ног.
- Все эти свары с Луизой насчет Мери и Лишнего Билли Биттерса утомили ее. - Селеста посмотрела на Кору. Ну и как теперь прикажете выигрывать в карты?
Фанни вернулась за карточный стол с полным бокалом.
- Ты, конечно же, в курсе, что Дидди ван Дазен возглавила Академию благородных девиц после смерти своей матери?
- Если говорить о детях, то Карлотте достался в личное пользование крайне неприятный экземпляр. Надеюсь, я больше никогда не услышу о Дидди ван Дазен, не говоря уж о том, чтобы видеть ее.
- Не будь к ней слишком строга, Селеста. Она все еще никак не оправится от выпавшего ей на долю детства, - Фанни жадно схватила карты, которые Селеста только что сдала заново.
- Это в тридцать семь-то лет?
Фанни принялась разбирать свои карты по старшинству и мастям. На это у нее могло уйти несколько минут.
- Луиза должна быть вне себя от ярости из-за выходки Лишнего Билли. Ему бы сняться для журнала с рекламой "Листерина" на фоне раннимидской пожарной части.
- Хорошая идея, Фанни. Почему бы тебе не послать ее в "Раннимидский вестник" под вымышленным именем?
- Ага, - глаза Фанни озорно заблестели. - Обучение в академии не очень повлияло на Мери, а вот Мейзи явно мечтает пойти по стопам матери Кабрини.
[Кабрини Франциска Ксаверия (итал. Cabrini Francisca Xaveria; 1850 - 1917) — блаженная Римско-Католической Церкви, монахиня. Основательница монашеской конгрегации Сёстры миссионерки Святейшего Сердца Иисуса. Покровительница эмигрантов.]
- Если бы Луиза угомонилась, Мери в свое время забыла бы об этом молодом варваре. Но для Лисси это вопрос чести, и ей непременно надо настоять на своем.
- Кто-нибудь должен предупредить Мери, что прежде чем встретишь своего прекрасного принца, тебе придется перецеловать целую кучу жаб, - Фанни сбросила двойку червей.
- Кому это и знать, как не тебе.
- Черт бы тебя побрал, Селеста!
- Теперь, когда Карлотта умерла и покинула нас, мы можем обратить свои взоры к Луизе, на которую периодически снисходит священный огонь Пятидесятницы, - изящный голос Селесты оттенял слова, делал их четкими, звенящими, и само звучание их было едва ли не забавнее содержащегося в них смысла.
- Если бы ты только послала Луизу в школу для юных леди Фокс Ран! Для женщин важны условности. По крайней мере, она тогда обсуждала бы стати лошадей с тем же пылом, с каким нынче обсуждает Иисуса.
- Mea culpa, - Селеста стукнула себя в грудь. - Смотри, Фанни, какой переменчивый выпал расклад!
[Mea culpa (рус. моя вина), mea maxima culpa (рус. моя величайшая вина) — формула покаяния и исповеди в религиозном обряде католиков с XI века. Выражение происходит от первой фразы покаянной молитвы Confiteor, которая читается в Римско-католической церкви в начале мессы: Confiteor [...] quia peccavi nimis cogitatione, verbo et opere: mea culpa, mea culpa, mea maxima culpa (Исповедую … что я много согрешил мыслью, словом и делом: моя вина, моя вина, моя величайшая вина.)
Верующие в ходе этой молитвы, как правило, ударяют себя три раза в грудь.]
Без сигналов Коры Селесте было трудно. Сейчас у нее и у Фанни были примерно одинаковые шансы на выигрыш.
- Сейчас мой ход, Чальфонте. Могу ходить, как пожелаю. Господи, в этом Билли Биттерсе привлекательности ровно столько же, сколько в кучке свежего козьего дерьма!
- Вполне верное суждение. Но мы с тобой не были в шкуре дочерей, которых растят властные матери. Боюсь, Мери выберет для своей борьбы путь наименьшего сопротивления, - вздохнула Селеста.
- Это как?
- Использует свое тело. Как и всякая молодая женщина, которая жаждет свободы, но при этом не хочет думать, она забеременеет и потом выйдет замуж. Вуаля!
- Тебе еще не надоело играть? - забеспокоилась Фанни.
- Нет. Я же еще не выиграла, - Селеста уселась поудобнее. - Нальешь мне чашечку чая, дорогая? Пожалуйста.
- Рамелль должна вернуться в обычное время?
- В конце марта.
- Я слыхала, что лицо Спотти теперь украшает обложки всех кошмарных журналов о кино.
- Да.
- Партия! - шлепнула картами по столу Фанни.
- Черт, - Селеста швырнула свои карты на середину инкрустированного столика.
- Моя очередь сдавать, - довольная Фанни сгребла карты. Она не часто выигрывала у Селесты и подозревала, что та жульничает, но вот как именно - это всегда оставалось для Фанни загадкой. Миссис Крейгтон была не настолько проницательна и могла только догадываться.
- Грейс прислала мне последнюю книгу Сигурни Ромейн. "Рождение Артемиды". Тебе тоже достался экземпляр? - весело спросила Фанни. Не было еще случая, чтобы вопросы о Грейс не разозлили великую красотку. Во времена Вассара она вспыхивала точно так же, как вспыхнула и сейчас.
- Конечно, она прислала мне книгу. Представляешь себе Сигурни, упивающуюся предполагаемым литературным триумфом? Всеобщая любимица Парижа. Фу. Она безграмотно пишет на обоих языках - что на нашем, что на их.
Фанни зацокала языком и покачала головой.
- Самая бездарная строчка в этой книге - "Ее крылья бьются о мою грудь, словно ангел мести". Романтическая дрянь! - Селеста шлепнула картой по столу.
Самым невинным голосом Фанни спросила:
- А Грейс билась о твою грудь в Вассаре с этими самыми крыльями ангела мести?
- Фанни, это тебя не касается, - голос Селесты угрожающе зазвенел.
- Нет, дорогая, а вот тебя она касалась, правда? Или у вас было наоборот?
- Это дело прошлое. Я тогда была совсем юной.
- Не такой уж и юной ты была, когда закрутила безумный роман с Клэр в том же Париже, - не отставала Фанни.
- Я была сущим младенцем, едва только выпустилась из колледжа. А ты зато, как мне помнится, перетрахала кучу мужиков в этом путешествии по Европе.
У Фанни отвисла челюсть.
- Hie! - припечатала она Селесту ее детским прозвищем, - то, что ты такая красивая, не дает тебе право бить ниже пояса!
- Даже боги теряли разум от любви.
- Лучшая проверка для романа - это то, что его участники будут говорить, когда он закончится, - проворчала Фанни и подобрала карты со стола.
- У меня было много романов. Я чувствовала себя обязанной предоставить материал своим будущим биографам, - Селеста подхватила карты, которые Фанни сбросила в отбой.
- Ха! Я так и знала, что ты во Франции даром времени не теряла! - Фанни весьма обрадовалась свидетельству человеческих слабостей Селесты.
- Теперь я уже слишком стара, чтобы об этом беспокоиться. Любовь Рамелль к Кертису глубоко потрясла меня. Я верила, что для нее это было правильно, меня это не задевало, но мне нужно было убедиться, что я по-прежнему красива и желанна для других.
- Рамелль обожает тебя сейчас, обожала тогда и будет обожать всегда, - Фанни отпила из бокала.
- У Рамелль хороший вкус, - усмехнулась Селеста. - Но на тот момент мы прожили вместе много лет, и мне нужна была встряска. Я ее нашла. Это был легкий, воздушный и солнечный роман.
- Не жалеешь? - спросила Фанни.
- Ни капельки, - убежденно ответила Селеста. - А ты?
- Вообще ни разу не пожалела. Хотела бы я снова вернуться в детство и начать все сначала.
- Если переселение душ существует, тогда так и будет.
- Ты в это веришь?
- Нет, но в то же время не могу сказать, что не верю. Я бы хотела перевоплотиться в носорога. У них такая толстая шкура.
- С тех пор как Грейс встретила Сигурни, у вас с ней больше ничего не было, да?
- Нет, и это большая глупость с ее стороны, - Селеста посмотрела на свои карты и ласково произнесла: - Партия.
- Да пошло оно все к чертовой матери!
Перетасовывая колоду, Селеста подняла глаза на Фанни.
- Когда дело доходит до секса, у женщин оказывается меньше мозгов, чем Господь вложил в голову гусыне.
- Да мы вроде неплохо справляемся.
- Мы - это исключение, которое подтверждает правило, - Селеста снова раздала карты.
- Ну, я лично не из тех созданий, которые думают, что путь к познанию высшей истины лежит через их вагину, - процедила Фанни Джамп.
- Вот-вот!
- Знаешь, что меня больше всего раздражает в Сигурни?
- Что?
- Она всегда так трещит о том, что всего добилась сама.
- Так великодушно с ее стороны принять вину на себя. Сигурни Ромейн как средство эстетической профилактики.
Фанни подняла бокал и отсалютовала Селесте.
- За нашу породу!
- Я подумываю устроить вечеринку в защиту ценностей западного образа жизни, - Селеста выдвинула новую тему, чтобы отвлечь Фанни.
- Это еще как?
- Партия! - наголову разбила ее Селеста.
- Вот невезенье! Ну ничего, я до тебя в следующий раз доберусь, - Фанни повысила голос и разбудила Кору, которая услышала слово "невезенье".
