потребителей вести себя "правильно", и, казалось бы, дезадаптивное поведение будет искоренено. Здесь я демонстрирую ошибочность этой позиции. Например, несмотря на то, что женщины лучше мужчин осведомлены о негативных последствиях загара, они гораздо чаще им занимаются. 5 Этот выбор не связан с недостатком информации. Я покажу, что в большинстве случаев многие виды дезадаптивного поведения обладают ярко выраженной половой спецификой, независимо от культурной среды или периода времени. Мужчины в подавляющем большинстве случаев чаще страдают от патологических азартных игр, порнографической зависимости и других форм чрезмерного риска (например, неосторожного вождения), в то время как женщины составляют большинство пациентов, страдающих от расстройств пищевого поведения, компульсивных покупок и чрезмерного загара. Эти дисфункциональные действия коренятся в адаптивных процессах, которые стали неправильными или плохо настроенными. Таким образом, вопреки мантре социальных конструктивистов о том, что плохая социализация и неполная информация приводят к такому плохому выбору, я предлагаю, что он коренится в нашей биологии.
Несколько лет назад один из моих студентов поделился запоминающимся личным анекдотом. Он был заядлым курильщиком и прекрасно знал о пагубных последствиях длительного курения. Однако он утверждал, что открыл для себя "безотказный" метод, позволяющий избежать тревожных и навязчивых мыслей о таких негативных последствиях. Каждый раз, покупая новую пачку сигарет, он приобретал только ту, на которой было написано предупреждение, не относящееся к нему. Например, мой студент мог пропустить предупреждение генерального хирурга США "Курение беременных женщин может привести к травмам плода, преждевременным родам и низкому весу при рождении[]", поскольку оно не относилось к нему! Связь между курением и сердечно-сосудистыми заболеваниями, раком легких и эректильной дисфункцией слишком близка к сердцу. Но вредное воздействие курения на беременных женщин и их детей не имело никакого отношения к его реальности. Я был поражен не только откровенностью студента, рассказавшего эту историю, но и его вопиющей иррациональностью. Однако он настаивал на том, что его диссонанс значительно уменьшился. Я рассказываю эту историю, потому что она служит наглядной демонстрацией того, что недостаток информации редко является тем механизмом, который побуждает потребителей к непродуманному поведению.
В триллере "Седьмой сезон" 1995 года Брэд Питт и Морган Фримен играют детективов, выслеживающих несколько уникального серийного убийцу (его играет Кевин Спейси). Убийца начинает с убийства пяти человек, каждый из которых представляет один из семи смертных грехов (обжорство, жадность, похоть, лень и гордыня). Затем он поддается шестому смертному греху, завидуя жизни, которую построил для себя герой Брэда Питта (например, женитьбе на красавице-жене, которую сыграла Гвинет Пэлтроу). Из-за своей садистской зависти убийца обезглавливает ее и отправляет коробку с отрезанной головой герою Питта. Кульминация фильма наступает в тот момент, когда Питт получает коробку, а серийный убийца оказывается в его руках. Естественная реакция детектива - жажда мести, и он поддается седьмому и последнему из смертных грехов - смерти, застрелив серийного убийцу. О притягательности семи смертных грехов много писали как философы-моралисты, так и богословы. Неудивительно, что многие потребительские излишества, которые мы совершаем, в конечном счете можно отнести к этим грехам, поскольку они удовлетворяют многие из наших самых основных дарвиновских инстинктов. 6 Другими словами, именно манящая сила этих грехов заставила нас придумать кодифицированную систему морали, чтобы попытаться избежать их. Патологические азартные игры в конечном итоге можно отнести к жадности, чрезмерные пластические операции - к тщеславию, безудержное объедание - к чревоугодию, а порнографическую зависимость - к похоти. Вместо того чтобы трактовать эти виды поведения, связанные с потреблением, как "иррациональные", лучше задаться вопросом: Что в биологии человека делает нас столь восприимчивыми к этим соблазнам? Если мы зададим правильные вопросы, у нас будет больше шансов определить соответствующие стратегии государственной политики и вмешательства.
Давайте рассмотрим различные кажущиеся иррациональными модели поведения и продемонстрируем их дарвиновские корни, начиная с компульсивных покупок.
КОМПУЛЬСИВНАЯ ПОКУПКА
Недавно на телеканалах A&E и TLC состоялись премьеры новых сериалов под названиями "Барахольщики" и "Барахолка: Buried Alive, соответственно. Они рассказывают о жизни людей, страдающих от особой формы обсессивно-компульсивного расстройства (ОКР), известной как барахолка. Дом барахольщика, как правило, настолько загроможден бесконечными собранными вещами, что в конце концов в нем становится небезопасно жить (например, из-за физических опасностей, связанных с обрушением штабелей собранных вещей или загрязнением воздуха). Когда терапевт, как правило, в рамках когнитивно-поведенческой терапии, просит обсудить, почему тот или иной предмет нельзя выбрасывать (например, пустые пакеты из-под молока более чем десятилетней давности), барахольщик способен "рационально" увидеть несостоятельность логики в своем мышлении. Однако на аффективном уровне этот предмет приобретает монументальное значение, поскольку он связан с каким-то событием в прошлом или может пригодиться в будущем ("когда-нибудь мне понадобится именно этот пакет"). По этой причине наведение порядка становится практически невозможной задачей, поскольку каждому предмету в бесконечном множестве собранных вещей приписывается особый важный статус.
В другом месте я утверждал, что многие проявления ОКР возникают в значительной степени в зависимости от пола, потому что они связаны с вопросами, имеющими эволюционное значение для пола. 7 Например, навязчивые и навязчивые мысли (одна из форм ОКР) о своем социальном статусе - "Не сказал ли я на вчерашнем собрании что-то идиотское, из-за чего все подумали, что я идиот?" - должны чаще возникать у мужчин, поскольку эта проблема, говоря эволюционным языком, имеет для них большее значение. Аналогичную логику можно применить и к навязчивым мыслям о вреде своему ребенку: "Меня беспокоит, что я могу выбросить своего ребенка с балкона"; в этом случае подобные мысли чаще возникают у женщин. В целом эволюционно мыслящие исследователи утверждают, что ОКР - это чрезмерная активация адаптивного сканирования окружающей среды или социальных угроз. В то время как большинство людей могут отвлечься от навязчивой мысли (например, "я проверю один раз, чтобы убедиться, что духовка выключена"), страдающий ОКР застревает в бесконечном цикле проверок, независимо от проявления ОКР, которым он страдает. Например, человек, страдающий страхом загрязнения, будет многократно мыть руки; человек, одержимый потребностью в симметрии, будет часами следить за тем, чтобы набор предметов был идеально симметрично выровнен. А человек, страдающий от навязчивой мысли "Я уверен, что сбил кого-то, когда ехал домой с работы", будет беспрестанно повторять поездку, чтобы убедиться, что ничего подобного не произошло.
Компульсивные покупки можно рассматривать как одну из форм накопительства (хотя, с технической точки зрения, это разные расстройства). Вместо того чтобы собирать множество предметов, каждый из которых не имеет никакой функциональной ценности, как в случае с "классическим" накопительством, компульсивные покупатели часто накапливают товары для красоты (например, обувь, одежду, косметику). Поэтому, наверное, нет ничего удивительного в том, что подавляющее большинство компульсивных покупателей,
