не наяву. Что надо уметь жить в этом самом моменте, в трезвом уме. – Он покосился на бокал розе. – Ну, почти в трезвом.
Глаза Таш засверкали.
– Ты как будто читаешь мои мысли.
Таш хотела было продолжить, но Анна резко оборвала ее.
– Кому – страдания, а кому комфорт! Заканчивайте! – Она размазывала крем от солнца по своим длинным ногам, – мы на отдыхе, а не на собрании анонимных алкоголиков.
Философствования Ника и Таш наводили на нее смертельную тоску. Анна, как и любой обыватель, редко выходила за рамки плотских желаний и приземленных ценностей. Все, что не было нацелено на достижение материального благополучия и повышение статуса, не входило в круг ее интересов.
Вот уже несколько минут Таш наблюдала за мужчинами. Похоже, они сошлись характерами и, скорее всего, станут хорошими приятелями. Обсуждение планов на неделю заняло у них ровно пять минут, так что повестка была моментально исчерпана. Франческо развлекал Ника историями, от которых Ник, не переставая, смеялся.
– Франческо – это находка. Почему вы скрывали его от меня? – Ник разлил вино по бокалам.
– Надо было тебе все-таки приехать на Ибицу, – донесся голос Шарлот из бассейна. – Ты бы не пожалел.
Таш бросила взгляд на Анну, которая от последней фразы Шарлот чуть не поперхнулась вином. Анна прыгнула в бассейн. Проплыв туда и обратно, она подплыла к Таш.
– Я должна нейтрализовать Франческо. Их дружба мне совершенно не на руку. – И, не дождавшись ответа Таш, нырнула под воду.
Анна крутилась перед зеркалом, нанося последние штрихи макияжа. Интересно, что сейчас делает Карл. Надо будет ему написать. Она почувствовала, как руки Ника обвили ее бедра. Шелковый халат соскользнул на мраморный пол, обнажив ее белое, еще не тронутое солнцем тело.
Ник развернул ее к себе и опустился на колени. Прижавшись губами к ее животу, он прошептал: «Как же я хочу, чтобы в этом животике была маленькая девочка, похожая на тебя». Анна попыталась было его оттолкнуть, но, встретив сопротивление, сдалась. Пока Ник пыхтел, она рассматривала пустую кровать, мечтая, как бы они с Карлом могли порезвиться на ней, не будь Ника дома. Возможно, им удастся ненадолго ускользнуть с новогодней вечеринки, пока Ник будет болтать с Франческо? Ах да, Франческо, надо его нейтрализовать.
– Дорогой, что ты думаешь про Франческо? Мне кажется, с ним не все чисто, какой-то он очень уж совершенный. Тебе не кажется? – Анна подняла руками его голову, – Что ты думаешь?
Он отпрянул и резко поднялся.
– Как ты можешь в такой момент думать о каком-то Франческо? Почему ты такая холодная?
– И вовсе я не холодная, глупенький. Просто он меня беспокоит.
Да, похоже, она перегнула палку. Глубоко вздохнув и смирившись, она приступила к исполнению супружеского долга. Она услышала собственный стон. Он зарождался в глубине живота, легкими вибрациями поднимался по горлу и мягким теплом вырывался из губ. Она не понимала, что вызывало в ней этот стон. Было ли это отвращение от прикосновений Ника или же это был крик наслаждения каким-то незнакомым доселе чувством? Казалось, оба ощущения слились воедино и не хотели ее отпускать.
– Ах, вот как тебе нравится… Грязно и жестко, – он поднял ее. Она чувствовала, как неистовствовало все его тело, пока он тащил ее на кровать. Он бросил ее на постель. Мысли Анны путались. Ей-то казалось, что она с Карлом, она видела отражение его очертаний в окне, но затем наступала боль, и перед ней вновь появлялся Ник. Наконец он остановился. Анна попыталась вырваться, но он не отпускал ее от себя.
– Я тебе сказал, что хочу ребенка. Дай ему время зародиться. – Он рассмеялся. – Так что ты говорила про Франческо?
Он взглянул на жену. Ее длинные русые волосы были разбросаны по подушке, а растерянные глаза будто искали ответ в окне. Быстро совладав с собой, она ответила:
– Я говорю, что он подозрителен. Надо навести побольше справок. Дорогой, пора собираться, мы опаздываем на ужин.
От растерянности Анны не осталось и не следа. Перед ним лежала прежняя надменная и практичная особа, в которую он без памяти влюбился пять лет назад.
Ей наконец-то удалось вырваться из его объятий. «У меня только закончились месячные, все должно быть нормально», – подумала Анна.
Дорога на другой конец острова заняла менее получаса. Хостесс, представившаяся Марией, проводила их за большой круглый стол. Ник не мог налюбоваться на разрумяненную жену. Он все еще ощущал кожей тепло ее тела. Каждый раз, занимаясь с ней любовью, он влюблялся в нее все сильнее.
В ресторане не было свободных мест. Тяжелые красные шторы с золотой бахромой, позолоченные люстры, стулья с красными балдахинами – весь антураж был пропитан роскошью и побуждал клиентов к основательным тратам. Холодное шампанское побуждало гостей к горячим танцам, безудержному веселью, а главное, дальнейшему расточительству.
Таш узнала точеную фигуру подруги издалека. Марк, словно раб, охранявший свою королеву, следовал за Каролиной, оберегая ее от назойливых взглядов. Они приземлились всего час назад, но Каролина успела заехать в отель и переодеться в вечернее платье.
– Познакомьтесь, это Марк, – представила его Каролина.
Марк робко показался из-за ее спины, будто опасаясь быть отвергнутым ее друзьями.
– Марк, присаживайтесь к нам, – подбодрил его Ник. В этот раз во взгляде Анны проскользнула теплота. Добрый нрав Марка не мог не вызывать ответных симпатий.
Вчерашняя встреча Кати с родителями Чарльза стала главным предметом обсуждения за столом. Даже крушение самолета Хью отошло на второй план. По словам Чарльза, его отец, маркиз Монтагю, член палаты лордов и председатель комитета по внешней политике, был сражен совершенным английским, а также космополитичностью Кати. Она совсем не походила на туповатого шпиона с бутылкой «новичка» в руках, так хорошо нарисованного в его сознании английской пропагандой. Маркизе Чарльз предусмотрительно прислал подборку глянцевых журналов с Катей на обложках, зная, что они должны произвести нужное впечатление на его американскую мать. Посмотрев журналы, маркиза Монтагю не столько оценила Катину красоту, сколько успокоила душу, что Катя не какая-нибудь экоактивистка без гроша за душой, как невестка их соседа, маркиза Волдерри. С отцом Чарльза Катя сразу же нашла с общий язык. Он все-таки был маркизом, и такие занудные занятия, как учеба и саморазвитие, никогда не входили в круг его интересов. Прочитав за всю жизнь не более дюжины книг, он развлекал Катю рассказами о разведении лошадей, которые она встретила с необычайным восторгом и даже отметила, как было бы замечательно делать для них специальные сбруи из экокожи.
Шарлот с вожделением слушала разговор об особях высшего света. Кажется,
