- Забрать свет, чтобы освободить место для тьмы? – сказал Эдди.
Серебряных пуль будет мало.
И кола, чувствуется, тоже не хватит.
- Именно. Грубовато, но верно. Сам путь описан Сердриком довольно верно. И да, первые эксперименты он ставил отнюдь не на себе. Лишь когда убедился, что методика работает, рискнул её использовать… и развить. Проблема в том, что, как я сказал, там, где урожденный некромант использует всю силу, урожденный, но молодой, - четверть её, то сделанный – лишь десятую часть. Хорошо, если десятую. А потому приносить в жертву животных для него бессмысленно.
- Людей?
- Разумных существ, - поправил Орвуд. – Любых. Но лучше – одаренных. Чем выше их уровень, тем больше получит некромант.
- То есть… этот ублюдок…
- Седрик в конечном итоге сошел с ума. В свое время. Это не сразу заметно, ибо не всякое безумие бросается в глаза. У него появилась идея… одержимость даже. Вечная жизнь. Душа ведь бессмертна, а тело слабо. Но если его изменить, то и тело тоже станет, если не бессмертно, то близко к тому.
Опасная идея.
Опасно привлекательная.
- Он и начал менять, подробно описывая каждый шаг… а каждый шаг требовал жертв. Больше и больше. Настолько больше, что даже в те времена, когда полагалось, что в дела магов лезть не след, люди не выдержали. И объединившись, сумели одолеть того, во что превратился Сердрик… в общем, тогда его изыскания попали под запрет. Да и в целом многое переменилось. В том числе и для магов.
- Думаете…
- Почти уверен. Записи Седрика… некогда попали в королевскую сокровищницу.
- Их не сожгли? – Эдди даже удивился.
Сперва.
А потом понял. Вечная жизнь… и сила. Сила и жизнь. Кто не захочет? И ведь наверняка находились те, кто полагал, что этот вот свихнувшийся Седрик в целом выбрал правильное направление.
Но ошибся.
Где-то. В чем-то. И надо лишь ошибку отыскать.
- Были те, кто требовал… замок Седрика был уничтожен, как и все его обитатели. Даже те, что казались людьми… во избежание, так сказать, - Орвуд слегка задумался. – А знаете… вы описывали тех слуг. И девочки рассказывали… люди, которые не совсем люди. Или уже не люди. Ненастоящие. Так вот, в записях… Седрик научился создавать помощников. Идеальных. Поднятые мертвецы, конечно, исполнят любой приказ некроманта, но весьма дословно. Да и постоянно требуют силы на поддержание. И в целом… мертвечина в доме – так себе идея. А он что-то делал с людьми. И они оставались живыми, были способны думать, во всяком случае, им не нужно было оставлять подробную инструкцию по завариванию чая. Но при всем том эти слуги были связаны с Седриком. Подчинены ему абсолютно… и да, это тоже привлекало. Однако про слуг в записях сказано мало, он все-таки больше вечной жизнью одержим был, а это так… рабочий момент.
Надо же, сколько полезного может быть в логове безумного некроманта.
- То есть…
- Сокровищница. Императорская. Старого света. К тем свиткам не было открытого доступа…
- Но вы о них знаете, - Чарльз смотрел на Орвуда, но тот нисколько не смутился.
- Мой род весьма… стар. И мои предки воевали с Седриком. А еще помогали разобраться с его наследством. Там в целом весьма богатый материал собрался по влиянию магии тьмы на живое. Именно тогда было признано, что излишняя склонность к жертвоприношениям… вредна для некроманта. Да… так вот, пусть не полноценные копии, но кое-какие записи остались.
А затем переехали с Орвудами в Старый свет.
- У кого еще могут быть записи? – поинтересовался Чарльз. – Его Императорское величество?
- Не знаю, но… вряд ли. Его предка отправляли наводить порядок, зачем ему старые и, честно говоря, изрядно забытые архивы? Его самого интересовали скорее тайны стихийных магов, нежели некромантия…
- Забытые?
- Вряд ли кто-то из простых магов знает, кем был Сердрик. В университете его не изучают. Ни в одном из университетов…
- Тогда… вы? – Чарльз приподнялся.
- Увы… в свое время я искренне верил, что должен изменить мир. И для этого готов был отдать все. Что уж о копиях старых бумаг…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- То есть… вы когда-то… принесли в братство… в прошлый раз вы об этом не говорили!
Орвуд нисколько не смутился.
- В прошлый раз не было нужды. На самом деле мы тогда… в общем, у каждого рода свои тайны. А тайны тормозят прогресс. Вот мы и создали общую библиотеку.
Чудесно.
Просто… чтоб их всех.
И пуль придется отлить много. Очень много. Ничего, Эдди как-нибудь справится.
- И да, - взгляд Орвуда остановился на нем. – Серебряная пуля его тоже не возьмет. Если он прошел по пути Седрика, то… тот был почти неуязвим. Только совместная сила круга и Его императорского Величества сумела преодолеть щиты Седрика. Ну а тело потом сожгли. Долго жгли. Пока не осталось даже праха.
Охренеть, какая радость.
- Ну… - Эдди поскреб себя за ухом. – Император, если чего, думаю, подсобит…
Куда ему деваться-то?
Глава 36 В которой снова появляются драконы
Эва не собиралась спать.
Вот ни на мгновенье.
Как уснешь, когда такое вот… сперва цветы доставили. В корзинах. Сразу с полдюжины и это только Эве. И во всех-то записки с извинениями.
А еще Тори цветы получила.
И матушка.
Наверное, раньше Эва пришла бы в восторг. Нет, точно пришла бы. И вообразила бы, что те, кто цветы прислал, они в глубине души прекрасны, просто вот… ступили не на тот путь.
Ошиблись.
Во всех романах герои ошибаются, а потом вымаливают прощение. И цветы тоже шлют. А героини их отвергают. Цветы в смысле.
Ерунда какая…
Эва потрогала восковые лепестки. Цветы красивые. И композиции составлены идеально, стало быть, из хорошего магазина, может, индивидуальный заказ, хотя вряд ли. Уж больно одна корзина на другую похоже. И на третью. И на те, которые Тори…
Тори, к слову, была тиха и задумчива.
И цветы тоже потрогала. А вот записки все сняла, чтобы разодрать на мелкие клочки. И выражение лица у нее было таким злым, что Эва не выдержала и обняла сестру.
- Мы можем отсюда уехать, - сказала она тихо. – Попросить маму… скажем, что у меня от науки голова болит. И вообще я слишком глупая для этого.
- Ты?
- Почему нет?
Тори ведь сама в жизни не скажет, что глупая или голова болит, даже если та и вправду будет болеть. А Эве не сложно.
- Этот твой…
- Не мой.
- Он цветов не прислал.
- И что?
- Ничего, наверное… - Тори вытащила из корзины веточку гипсофилы, хрупкую донельзя. – Когда-то я мечтала, что мною будут восхищаться. Влюбляться. Цветы вот слать… и чтобы толпы поклонников…
- То есть, остаемся?
- Да ты сама уезжать не хочешь, - Тори протянула веточку. – Обидно просто… я ведь красивая?
- Красивая.
- И ты.
- Мы двойняшки.
- Ну да… а они вот… это все… - она провела ладонью над корзиной и цветы вдруг почернели. А Тори отряхнула руку. – Что-то в них… не так. Погоди.
Она коснулась второй корзины, прислушиваясь к чему-то.
Третьей.
Четвертая… а в пятой снова цветы почернели. И в одной из тех, которые Эве достались.
- Что ты делаешь? – цветы было немного жаль, самую малость, ведь живые они как-никак. Да и темные куски пепла рассыпались по полу.
А горничной тут нет. И радоваться надо, что эта странная женщина, приехавшая с леди Элизабет, взяла на себя труд готовить. Пепел убирать она точно не станет.
- Понятия не имею… тут какая-то магия.
- Может, просто от неувядания зачаровали?
- Может, - Тори быстро потеряла интерес. – А может, приворот какой. Кто их знает… сволочи.
- Ты из-за того, что было утром, да? Расстроилась?
- Да, - Тори подняла то, что осталось от цветов. – Потому что… понимаешь, как такое возможно? Они сперва вон там пытались нас прогнать. И за что? Мы ведь ничего плохого не сделали. Мы… мы ничего у них не отбирали. И разве стало бы у них меньше знаний, если бы мы учились? А они вот… и потом в лицо же улыбаются. Воркуют. Этот вот, любезный, который чай хлебал после, это же он с жезлом стоял.
