— Отговорки, полковник, пустые отговорки, — буркнул Григс. — Как я и ожидал…
— Прошу прощения, сэр, — уважительно, но с отчетливым нажимом произнес лейтенант. — Однако я считаю своим долгом сообщить, что полковник прав. Мы — команда. Нам потребовалось много сил и времени, чтобы отдельные бойцы «притерлись» друг к другу. Посторонний человек будет лишь помехой, способной поставить под удар успех всей операции.
— Можно подумать, вы собрались на штурм эльфийской цитадели, — проворчал бригадный генерал. — А ведь… О! Лейтенант! Человек будет вам помехой… а эльфа ваша команда сумеет переварить?!
— Эльфа?!
У меня оставался последний шанс. Правда, генерал и егерь стояли на пути к выходу из палатки, но если выбить центральную стойку и…
Вместо этого я вздохнула, откинула капюшон плаща и мотнула головой, давая волосам рассыпаться по плечам.
Кард состроил недовольную мину, у Мэллори отвисла челюсть, — надо же, а я была уверена, что майор раскусил меня с первых минут, — лейтенант Хауст выпучил глаза, Григс довольно хрюкнул. Один лишь командор невозмутимо продолжил грызть давно погасшую трубку.
— Что скажете, лейтенант?!
— Было бы замечательно, сэр! — с почти детским восторгом отозвался Хауст, продолжая раздевать? поджаривать на медленном огне? пожирать? меня взглядом.
— Слышали, Кард? Или, — хрюкнул генерал, — со слухом у вас еще хуже, чем со зрением?
— Нет, на слух я пока не имею повода жаловаться.
Кард произнес эту фразу, заметно растягивая паузы между словами — и я с ужасом поняла, что полковник растерян и отчаянно пытается выгадать время для обдумывания. Увы, его противник понимал это ничуть не хуже меня.
— В таком случае, сэр, вам достаточно лишь отдать приказ.
— С этим есть некоторые… сложности, — выдавил Кард. — Формально инспектор Грин является служащим департамента полиции, она прикомандирована ко мне лишь в качестве эксперта.
— А вы все же попробуйте, — злорадно ухмыляясь, посоветовал генерал. — Ну а я, со своей стороны, прослежу, чтобы параграф устава за номером двести четырнадцать «о неподчинении в боевой обстановке» был выполнен до последней буквы.
Судя по скрипу зубов, карта полковника оказалась бита генеральским козырем. Впрочем, Кард уже не играл — он подался вперед, придвинувшись вплотную к генералу, на щеках выступили багровые пятна, а смявшие тулью шляпы пальцы, наоборот, побелели.
— Вы переходите опасную границу, бригадный генерал, — прошептал он. — Подумайте, стоит ли оно того.
— Хотите снова остаться в стороне и с чистенькими руками?! — от ядовито-змеиного шипения генерала меня едва не передернуло. — Не выйдет, Кард!
Еще секунда, и они начнут глотки грызть, поняла я, и в этот момент лейтенант Хауст неожиданно шагнул вперед и опустился на колено перед полковником.
— Сэр, — звенящим от волнения голосом начал он, — клянусь честью: пока в жилах моих егерей будет хоть капля крови, ни один волос не упадет с головы прекрасной леди!
Глава 13
В которой инспектор Грин знакомится с лягушками.
Когда в костер упала очередная доска, язычки огня поначалу испуганно шарахнулись в сторону. Но почти сразу же, осмелев, сползлись обратно, вцепились зубками, пробуя на вкус — и, распробовав, снова пустились в задорный перепляс, пытаясь добросить искры до шампуров. Заточенных палочек на сымпровизированной из штыков и кинжалов подставке поместилось целых пять. Нанизанные шампиньоны уже вовсю дымились ароматным парком, вызывая у оголодавших эльфиек острый приступ слюнотечения.
— Ваши грибы, хэя. — Капрал Малреннон осторожно снял шампур с рогулек и передал мне.
— Вэнда, — поправила я, беря палочку. — Мне все-таки не двести лет.
Капрал «смущенно» улыбнулся. Люди в таких случаях говорят: «улыбкой можно детей пугать», хотя эльфийских детей одноглазый, с жутковатого вида шрамами Малреннон мог напугать и без улыбки. Тем удивительней было видеть на нем эльфийскую шелковую безрукавку с орнаментом «ивовый лист» — да еще надетую прямо поверх бахромчатой орочьей куртки (а также перевязи с метательными ножами, двумя револьверами и связки ручных бомб).
Столь же экзотично выглядели остальные егеря, чинно рассевшиеся на коленях вокруг циновки. Откровенно зверские бородатые рожи… с бисерными налобными повязками, глядевшие на меня, словно эльфята из «ростков» на древнего, как обе луны, Наставника. Не будь я настолько голодна, наверное, и рот открыть бы не смогла, однако сейчас борьба смущения и голода закончилась решительной победой пустоты в желудке — осторожно подцепив крайний шампиньон зубами, я сняла его с палочки, разжевала и проглотила.
— Что скажете, хэя… ой, простите, вэнда?
Вопрос, требующий серьезного раздумья. Конечно, проще всего сказать чистую правду: знаменитая эльфийская грибная церемония на самом деле — дурацкая выдумка группки бесящихся от скуки эстетов. И подавляющее большинство эльфов, буде им захочется жаренных на костре грибов, просто возьмут и приготовят их, не забивая себе голову строгим исполнением каких-то там канонов, ритуалов и прочим. Но… боюсь, в лучшем случае моим словам просто не поверят.
Я даже не решалась заявить, что мне очень понравились грибы. Малреннон и его товарищи наверняка бы решили, что я героически давлюсь горькой отравой, лишь бы не открыть им еще более горькую истину. Нет, здесь явно нужен снисходительный комплимент от высшего существа в стиле: «ну, еще через век-другой у вас начнет что-то получаться».
— Очень, хм, неплохо, капрал. Только на шампур все же стоит брать ветки лесного ореха и, пожалуй, чуть меньше держать грибы над огнем.
— Боялся, что не прожарятся как должно из-за проклятущего ветра, — виноватые нотки в голосе капрала плохо маскировали охватившую его радость. — А насчет лещины, — добавил он, раздавая остальные шампуры, — мы знаем. Достать ее не вышло, уж простите, вэнда. Вот кабы заранее узнать, что к нашему костру присядет настоящая, — это было произнесено с таким почтительно-восхищенным придыханием, что у меня «загорелись» уши, — эльфийка.
Я величаво кивнула и сосредоточилась на грибах — разбуженный первыми кусочками волчий аппетит настоятельно требовал отбросить прочь приличия и начать жра-а-а-ать!
— Лейтенант идет!
Все же вокруг меня собрались особые солдаты — о приближении офицера сидевший чуть поодаль егерь сообщил не заполошным выкриком, а негромко произнесенной фразой. Никто не стал вскакивать, суетиться — но лица разом посуровели, в расслабленных прежде позах появились напряженность и хищная опасность. Теперь меня окружали не любопытно-расслабленные древесные коты, а изготовившиеся к прыжку тигромедведи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
