– Назад! – раздался громкий голос. – Фан-Лер, назад! Убирайся прочь!
Руки шуана мгновенно разжались, и, тяжело дыша, он отошел, шлепая сапогами по воде. Я поднялась, дрожа от холода и бешенства. На берегу стояли братья – Поль Алэн и Александр и взирали на меня с холодным изумлением.
– Отлично! – воскликнула я в ярости. – Превосходно, господа! Я не могу и шагу ступить, чтобы на меня не набросились!
– Что вы делаете так далеко от замка? – изумленно спросил Поль Алэн. – Вы оказались на расстоянии лье от дома!
– Я гуляла, сударь! По-моему, это не так уж удивительно, как вам кажется. И я заблудилась! А вы спустили на меня этого бретонца!
– Но мы же не знали, что это вы.
Поль Алэн какой-то миг смотрел на меня, а потом искренне расхохотался. Его смех вывел меня из себя. Черт бы побрал этого молодчика! Если бы он оказался в воде, ему было бы не до смеха!
– Довольно! – резко и раздраженно прервал младшего брата Александр.
Это было первое слово, которое он произнес. Герцог внимательно взглянул на меня.
– Сударыня, я приношу вам извинения за то, что случилось. Но, рассудив здраво, вы должны понять, что в этом не было нашей вины.
Он протянул мне руку, и я приняла ее. У меня зуб на зуб не попадал от холода. Не долго думая, Александр набросил мне на плечи свой плащ, оставшись лишь в рубашке и жилете. Я мельком заметила, что за поясом у него торчат пистолеты. Похоже, этот человек никогда не расстается с оружием, даже в своем парке…
– Мы возвращаемся, Поль Алэн, – приказал он брату. Не сказав мне ни слова в предупреждение, Александр подхватил меня на руки. Я не успела запротестовать, когда увидела, что он несет меня в лодку. И я затихла. Больше всего на свете мне не хотелось снова брести по воде, а герцог был в высоких кожаных ботфортах. Ему вода была нипочем… Когда он поставил меня в лодке, я, поразмыслив, осталась в его объятиях… Несмотря на неприязнь, которую я к нему испытывала. От него исходило тепло, а у меня даже нос замерз. Три часа я бродила по парку, а потом еще выкупалась в ручье. Рука Александра обвивала мои плечи: он не отталкивал меня, но и не поощрял.
Лодка тронулась, углубляясь под землю. Это насторожило меня, но я не стала задавать вопросов.
– Вы шли прямо в лес, сударыня! – заявил Поль Алэн, стоявший рядом.
– Не знаю, – сказала я недовольно. – Я думала, у парка должны быть ограда или решетка.
– Нет здесь никакой ограды. Здесь парк переходит в лес, запомните это.
– Непременно, – сказала я язвительно, вне себя от того, что этот юнец поучает меня. Для меня почему-то все молодые люди моего возраста казались юнцами, настолько я привыкла иметь дело с мужчинами старше меня.
Я шевельнулась в руках Александра, чтобы принять более удобную позу, и словно тысяча иголок пронзили меня: своим бедром я ощутила то самое, ужасно твердое, налитое необыкновенной мощью… Кровь бросилась мне в лицо, я отпрянула назад, едва не сбив с ног Поля Алэна. На какой-то миг у меня перехватило дыхание. Этот человек желал меня! Просто удивительно, как ему удается сохранить такое бесстрастное выражение лица!
Он нисколько не удерживал меня, и, вероятно, никто вокруг не понял, что между нами произошло. Я стояла теперь одна, предпочитая холод этому соседству и отвернувшись в темноту. Я испытывала какую-то странную смесь возмущения, стыда и удивления. Боже мой, это просто кошмар какой-то! Меньше всего на свете мне хотелось вызвать у этого человека желание, я предпочла бы этому любую холодность, ибо не хотела быть связанной с ним никакими чувствами! Я вообще не намеревалась долго жить с ним…
Мы плыли по подземной реке, но здесь вовсе не было того кромешного мрака, как можно было ожидать. Как звезды в ночном небе, над моей головой изредка проплывали люки-колодцы, дающие струю чистого воздуха. Свод был выполнен в виде арки и сделан из дубовых брусьев; стены канала и основание, похоже, были облицованы гранитом. Я представила себе, сколько земли надо было выкопать, чтобы создать эту реку… Лодка слегка покачивалась, минуя изгиб за изгибом, а мне вдруг вспомнились мифические сказания о царстве Аида. Эта река была похожа на реку Стикс… Где-то вдалеке до пронзительности гулко капала вода.
Прошла четверть часа, прежде чем я увидела перед собой светлое отверстие, услышала нарастающий шум воды и листвы. Постепенно отверстие увеличивалось, и наконец перед нами раскрылось небо и мы оказались в круглом бассейне, над которым склонили ветви вековые ясени, а берега которого были устланы виноградом.
– Куда мы попали? – спросила я невольно.
Герцог очень спокойно ответил:
– Это Чарующее озеро, сударыня. Отсюда вода по каналу и по каскаду ступенек падает в Нижний пруд.
Чарующее озеро… На его берегу герцога уже ждали. Я увидела около десятка человек с ружьями. Чуть вдалеке лошади грызли кору с деревьев.
Я подозрительно оглядывалась. Люди герцога были похожи на шайку бандитов, готовившихся грабить дилижансы. И то, что они поклонились мне, меня нисколько не успокоило.
Ведя меня к лошадям, герцог вполголоса отдавал распоряжения:
– Люди Мусташа пусть отправляются к воротам… Фан-Лер, ты отправишься в Фужер и дашь мне знак, едва он появится…
Снова «он»! Несомненно, речь шла о человеке, которого они выслеживали. Но зачем? Лицо Поля Алэна было непроницаемо, да и Александр вряд ли даст мне объяснения. Кроме того, мне очень хотелось поскорее расстаться с ним. С тех пор как я обнаружила, что он вовсе не холоден ко мне, во мне проснулись сильные опасения: несмотря на всю его бесстрастность, я боялась какой-нибудь вспышки с его стороны. Мало ли что может сделать мужчина, желающий меня с силой, в величине которой я сама имела возможность убедиться!
Он помог мне вскочить в седло.
– Быстрее, Поль Алэн! Герцогиня должна как можно скорее быть дома.
Поль Алэн, как всегда, не заставил старшего брата повторять приказание дважды.
ГЛАВА ПЯТАЯ
СПЛОШНОЕ НЕСЧАСТЬЕ
1
Старая герцогиня вела себя отнюдь не так приветливо и дружелюбно, как мой свекор. Я встретила ее ранним утром в четверг; как всегда, возвращаясь с фермы в сопровождении служанки, она вдруг остановилась и преградила мне дорогу в парк.
– Нам пора поговорить, не кажется ли вам, девочка?
Она дала знак служанке отойти. Я остановилась, внимательно глядя на Анну Элоизу. Старуха выглядела на все свои полные восемьдесят лет – иссохшая, морщинистая, с фальшивыми волосами и зубами, но очень чопорно. Наверняка она целых три часа в день тратит на туалет. Все в ней было старо, кроме взгляда – насмешливого, зоркого, цепкого, почти молодого.
