Воины уселись на землю прямо в строю, достали из заплечных мешков вяленое мясо, хлеб, овощи и вино и принялись ужинать, поглядывая в сторону войск противника.
Барон Торгус, тоже понимая, что на ночь глядя воевать никто не будет, отдал такой же приказ своим войскам. Однако, в отличие от Редома, его воины поужинали горячей кашей, сваренной кашеварами в котлах, установленных в лесу и готовивших её заранее.
На следующий день, на рассвете, войска барона Редом были разбужены звонкими сигналами труб своих сигнальщиков. От лагеря Торгуса донеслись такие же сигналы.
Воины хмуро поднимались, наскоро перекусывали всухомятку, запивая еду водой, оправляли одежду и доспехи, которые так и не снимали со вчерашнего дня. Только ослабили перед сном ремни, стягивавшие панцири и поддерживавшие вооружение. Всадники вскакивали на лошадей, не рассёдланных с вечера.
Постепенно отряды начали занимать отведённые им в боевом построении места.
Барон Редом так же, как и Торгус, выдвинул в первую линию всю свою артиллерию. Сразу за ней расположил смешанную пехоту копейщиков и мечников, разбив их на шесть отрядов. Два более крупных он поставил на левом фланге. И четыре, поменьше, в центре и на правом фланге.
Учитывая численную слабость правого фланга противника, Редом решил пробить построение его войск в этом месте, а потом, развернувшись, пройти вдоль всего вражеского строя и довершить разгром.
В центре же, перед пехотой, поставил мушкетёров, разбитых на два отряда по двести человек в каждом. Ближе к флангам с обеих сторон от мушкетёров поставил лучников, так же по двести человек и разбитых на четыре отряда.
На левом фланге, прикрытые отрядами пехоты и лучников, продвигались десять мортир, имевшие задачу, стреляя через головы наступающих отрядов разрывными бомбами, существенно проредить ряды противника и в итоге — подавить сопротивление на его и так ослабленном правом фланге.
Между отрядами пехоты были оставлены довольно широкие проходы для продвижения по ним в ходе боя конницы, расположившейся позади пехотного строя. Там барон Редом поставил конных пикинёров, разделив их на пять отрядов по сотне всадников в каждом.
Фланги построения прикрывало конное дворянское ополчение, разбитое на два отряда и державшееся уступом позади пехоты. В тылу, напротив центра своих войск, барон поставил тяжёлую конницу, приберегая её, как основной резерв.
Заняв указанные им позиции, отряды Редома замерли в ожидании сигнала к началу атаки. Барон Редом, сидя в седле, молча смотрел на выстроившееся напротив него вражеское войско и ждал, поглядывая на деревья за спинами противника.
Вот верхние листья крон осветились первыми солнечными лучами. Постепенно, по мере того, как солнце вставало за спиной барона, деревья освещались всё ниже и ниже. Вот лучи уже на середине лесных крон. Вот они поползли ещё ниже… Наконец, барон Редом приподнялся на стременах, внимательно осмотрел поле битвы и, оглянувшись на сигнальщика-горниста, махнул рукой. Тот поднёс трубу к губам и над полем поплыл ровный серебряный звук, призывающий воинов умереть во славу своей земли и своего барона.
Сигналисты в отрядах отозвались ему и весь строй баронова войска, качнувшись, пришёл в движение, постепенно набирая ход.
Войска барона Торгуса стояли молча, наблюдая, как стена вражеских отрядов неумолимо приближается к намеченной невидимой черте. И едва они пересекли эту черту, как разом ударили все орудия Торгуса, стоявшие на десяток шагов впереди его воинов.
Первые ядра вспороли землю прямо перед орудиями Редома. Некоторые, отскочив от удара о землю, ворвались в ряды воинов, калеча и сбивая с ног свои первые жертвы. А следом за первым выстрелом вскоре прогремел второй.
— Скорее! Вперёд! Бегом! — раздались крики офицеров Редома.
Войска заметно увеличили ход, переходя с шага на бег. В проходы между отрядами пехоты начали выдвигаться конные пикинёры, изготавливаясь для атаки.
И тут воинам Торгуса, стоявшим спиной к лесу, в глаза ударило яркое утреннее солнце, поднявшееся из-за спин наступающих. Щурясь и прикрывая глаза руками от слепящих лучей, артиллеристы обороняющихся вели стрельбу скорее наугад, чем прицельно. Ядра их пушек всё чаще перелетали строй стремительно наступавших редомцев. Эффективность их стрельбы заметно снизилась.
— Дьявол! — невольно вырвалось у барона Торгус, внимательно наблюдавшего за началом сражения, — Дьявол! Чёрт бы побрал это солнце! Как оно не вовремя вылезло…
— Скорее, это наш противник очень вовремя начал атаку, Ваша светлость, — почтительно произнёс кто-то из членов свиты барона.
— Да, вы правы, — задумчиво ответил барон, — пожалуй, сегодня нам придётся здорово попотеть, господа.
Артиллерия его била по наступающему противнику не переставая. Начали изготавливаться к стрельбе лучники и мушкетёры, стоявшие во второй линии армии.
Но вот пушки Редома, катившиеся впереди наступающих отрядов, вышли на расстояние прямого картечного выстрела. Остановившись для уточнения наводки и стрельбы, они приостановили и движение своей пехоты. Этим тут же воспользовались лучники Торгуса, дав по противнику дружный залп. Копейщики Редома вскинули щиты, прикрываясь от стрел. В ответ тут же полетели стрелы редомских лучников.
А несколькими мгновениями спустя по пехоте Торгуса хлестнул картечный залп пушек Редома.
В отличие от артиллеристов Торгуса, наводчикам Редома солнце не мешало, а скорее помогало произвести точный залп, ярко освещая стоящие впереди цели. Одновременно через головы наступающих на правый фланг отрядов Торгуса посыпались бомбы, посылаемые мортирами из-за спин атакующих.
И тут же с места галопом в атаку пошли пикинёры Редома. Их задачей было не дать возможности артиллерии врага нанести картечный залп по наступающим войскам.
Навстречу пикинёрам спешно выдвинулись мушкетёры Торгуса. Изготовившись для стрельбы, они дали дружный залп из сотен мушкетов и бегом отошли под прикрытие построившихся за ними копьеносцев и мечников.
От их выстрелов десятки пикинёров полетели на землю, выбитые из сёдел. Однако остальные, продолжая бешеный галоп, на всём скаку врубились в строй пехоты, вовремя выстроившейся перед своими орудиями. По всему фронту завязалась кровавая рукопашная схватка.
На флангах отряды поместной конницы уже вовсю рубились с такими же отрядами противника. Из всех орудий, участвовавших в битве, продолжали стрелять только мортиры Редома, внося опустошение в ряды Торгуса, расположенные на правом фланге. Остальные, боясь поразить свои войска, молчали.
