наркотикам становилась невыносимой, она отправлялась в спортзал. Когда они поженились, она уже полгода не употребляла.
Избавиться от тревоги оказалось сложнее. Ей было трудно общаться с людьми, но Спенсер, казалось, не возражал. Он постоянно улетал на встречи с клиентами то в одно, то в другое экзотическое место. Было всего несколько мероприятий, на которых она должна была присутствовать каждый год. В остальное время Розамунда сидела дома в окружении прекрасных вещей, которые он собирал.
Она чувствовала себя виноватой в том, что еще недостаточно окрепла, чтобы всегда быть рядом с ним.
– Розамунда, не мучай себя, – говорил он ей. – Я люблю тебя такой, какая ты есть.
Она обожала Спенсера. Она искренне верила, что он спас ее. И так старалась стать лучше для него.
Она заметила листовку на доске объявлений в «Яростном фитнесе», когда они приехали в город, чтобы посмотреть, как дизайнер обставил новый дом, который Спенсер купил в Пуант. «ПЕРСОНАЛЬНЫЙ АССИСТЕНТ, СИДЕЛКА, НЯНЯ» – гласил заголовок. Внизу страницы была фотография девочки-подростка, похожей на Анну из «Зеленых крыш». Розамунда рассмеялась. Вот кто ей нужен. Она будет отвечать на письма поклонников, которые все еще приходили. Будет готовить ей смузи, которые помогут прийти в форму. Будет удерживать ее на краю пропасти. Внизу страницы один и тот же номер телефона был напечатан с десяток раз на бумажной бахроме. Розамунда оторвала номер и набрала его, когда снова села в машину.
Девушку звали Мэнди, и звонок застал ее врасплох. Никто больше не ответил на объявление. Услышав это, Розамунда предложила ей вдвое больше, чем планировала. Она чувствовала, как отчаянно девушка нуждается в деньгах, и ей было приятно, что она может их дать. Положив трубку, Розамунда ощутила прилив надежды на лучшее. Мэнди собиралась приехать во второй половине дня.
Близился вечер, Розамунда ждала и ждала, но девушка все не появлялась. Она продолжала набирать номер Мэнди и готова поклясться, что один раз услышала звонок где-то в доме.
Она рассказала об этом Спенсеру, когда тот принес ей чашку чая.
– Ложись спать, дорогая, – посоветовал он. – Ты расстроена, и твой мозг сыграл с тобой злую шутку. Утром тебе станет лучше.
Но ей не стало лучше. Она чувствовала себя вялой и больной.
После той ночи она начала видеть странные вещи, например, длинные черные волосы у него на халате. Слышала странные звуки в темноте. Было похоже, что кто-то приходил к нему посреди ночи.
– Ты ведешь себя как сумасшедшая, – сказал тогда ее муж. Он очень беспокоился о ней.
А потом она обнаружила те фотографии. Три штуки лежали в портфеле. Внизу одной из них кто-то написал «ВЕРА». Розамунда взяла ту, на которой подписи не было, и спрятала в шкафчике в спортзале. Даже тогда она не была уверена, что это то, что ей кажется. Может, это какое-то странное искусство. А потом в спортзале появился Чертов, и она поняла, что нашла что-то по-настоящему важное.
Это было последнее четкое воспоминание Розамунды.
– Депрессивный психоз, – поставил диагноз доктор. Он прописал таблетки, которые пришли в баночке без этикетки. И научил Спенсера вкалывать успокоительное в экстренных ситуациях.
Она перестала принимать таблетки после того, как женщина из спортзала появилась на пляже. Когда голова прояснилась, она уже не могла перестать думать о фотографии. А чем больше думала, тем больше пугалась своего мужа. Если женщина из спортзала не вернется в ближайшее время, она попросит Клод помочь ей сбежать из Пуант.
Инвазивные виды
Каждые несколько минут в «Яростном фитнесе» появлялась еще одна клиентка в тренировочной экипировке и со спортивной сумкой, перекинутой через плечо.
– Мне очень жаль, – говорила Хизер, вручая очередной из них подарочный сертификат на смузи в кафе на соседней улице, – у нас проблемы с водопроводом, поэтому мы будем закрыты в течение следующего часа. Побалуйте себя, пока будете ждать.
Со своей позиции прямо у раздевалки Джо одним глазом следила за входом, а другим – за местом преступления. Она с тревогой наблюдала, как очередную клиентку отправляют на выход с купоном. Пришлось раздать уже тридцать два.
– Сколько еще это займет? – спросила она Франклина. – Я не уверена, что смогу позволить себе столько смузи.
– Похоже, они скоро закончат, – сказал Франклин, когда криминалист начал упаковывать оборудование. Кодовый замок забрали в качестве улики, как и фотографию. Техник прошелся кисточкой внутри и снаружи шкафчика, но обнаружил только два частичных отпечатка. Джо, Несса и Гарриетт предоставили отпечатки пальцев для сравнения.
Тут Джо услышала, как входная дверь снова открылась. На этот раз шеф Рокка ворвался в зал, даже не взглянув на девушку, которая придержала для него дверь. Он стремительно направился к раздевалке, поприветствовав Джо лишь формальным кивком.
Она последовала за Роккой и увидела, как он удивился, заметив Нессу и Гарриетт на скамейке в раздевалке в нескольких метрах от шкафчика, в котором была найдена фотография.
– Все трое были здесь? – бесцеремонно обратился начальник полиции к Франклину.
– Да, – ответил тот.
– Вы, конечно, дали понять дамам, что все, что они видели и слышали сегодня, конфиденциально в интересах раскрытия дела.
– Это будет трудно, – встряла Гарриетт. – Всем известно, что дамам сложно удержаться от желания посплетничать.
– Добрый день, миссис Осборн, – холодно приветствовал ее шеф. – Вы решили немного отдохнуть от садоводства?
– Зовите меня «мисс», – поправила его Гарриетт.
В ответ он лениво моргнул, словно ящерица на солнце, и снова обернулся к Франклину:
– Это тот шкафчик, где нашли фотографию?
– Точно, – подтвердил Франклин, а Рокка присел на корточки перед шкафчиком. – Мисс Левисон – владелица спортзала. Она считает, что шкафчиком пользовалась Розамунда Хардинг.
Рокка резко развернулся и посмотрел на Джо:
– У вас есть записи о том, что это миссис Хардинг арендовала шкафчик?
– Нет, – ответила Джо. – Он использовался без договора аренды.
– Вы обнаружили какие-то вещи миссис Хардинг в шкафчике?
– Нет, – на этот раз ответил Франклин.
Рокка встал:
– Тогда откуда мы знаем, что Розамунда Хардинг вообще прикасалась к этому шкафчику?
– Комбинация замка была «В-Е-Р-А», – объяснила Джо. – Я смогла взломать его только потому, что Розамунд подбросила нам с Гарриетт яблоко с вырезанным на нем словом.
Шеф Рокка в ответ фыркнул:
– Простите, что?
– Она…
– Нет-нет. – Рокка оборвал ее, как будто у него не было ни времени, ни интереса слушать то, что она скажет. – Я все понял с первого раза, и одного раза было более чем достаточно. Будем надеяться, что кто-то оставил отпечатки на этой фотографии.
– Но…
– Не то чтобы я вам не верю, миссис Левисон, – шеф давал понять, что, конечно, не верит, – но я не хочу быть тем человеком, который расскажет эту историю окружному прокурору, не подкрепив ее судебно-медицинскими доказательствами. Пока у нас
