изнеможения, из-за чего у нас с Кристианом постоянно происходили некоторые разногласия. Тот считал, что мне стоит больше уделять времени себе и дару, нежели обычной грубой силе, упрекал в том, что я совершенно не умею отдыхать и стараюсь выжать из себя все силы.
Я не любила доказывать свою точку зрения, потому что не могла пояснить. При таком ритме моя жизнь действительно обретала смысл. Может быть, это звучало странно для остальных, но разве чье-то мнение меня должно волновать?
К тому же, парень был из разряда любителей поспать до обеда, и встать к ранней тренировке для него равнялось чрезвычайному подвигу. Иногда он пропускал занятия, но потом все равно отрабатывал, хоть и неохотно.
Мирослав Елизарович ворчал на парня из-за его безалаберного отношения, и не просто так. Я тоже успела заметить, Крис действительно привык пользоваться только силой своего дара, как истинно одаренный крылат. Мне же роднее были ножи, и я полагалась только на надежную сталь, а не на эфемерные возможности.
Иногда присутствовала на тренировках Кристиана, но чаще всего после обеда уходила в близлежащий лес и практиковалась в своем даре. Из энергии я выкручивала жгуты, вешала на ветви шары с белоснежной или темной, как смоль, энергией. В темноте училась творить из света ночники. Словом, занималась всякой энергозатратной дрянью, пытаясь найти предел собственных возможностей, чтобы в решающий момент не шагнуть туда, куда мне доступа нет.
И вот Генхард наконец объявил, что мы готовы вернуться в Нараву, чтобы все решить раз и навсегда. К тому времени я почти потеряла счет времени. Сутки слились в одно за счет постоянно переживаемого дня сурка. Только потом узнала, что прошло не так много времени, как я предполагала. Всего две недели непрерывных и напряженных тренировок. Зато сейчас я была готова крушить и ломать все, что только могло нам помешать, с особой легкостью. Но к убийствам была по-прежнему не готова.
Тот месяц, что провела без физических тренировок в замке Алтуса, с легкостью компенсировали недели тренировок с прекрасно физически подготовленным учителем. Магический аспект своей силы развивала сама, однако изредка мне помогал Кристиан. Не могла не упомянуть, я продолжала жить в его доме, но общения с ним в разы стало меньше, если не считать постоянных ссор, поэтому его помощь в практике была не просто полезной, но и наполненной искренним счастьем.
Больная рука практически не беспокоила. Но я все же обратилась к местной целительнице за помощью. Элоиз, а именно так ее звали, долго осматривала мой грубый и убогий шрам и недовольно качала головой. Но в конце концов, не произнося ни слова, протянула какую-то остро пахнущую эвкалиптом и мятой мазь и показала два пальца. Пришлось обращаться за переводом к Кристиану, пошедшему со мной в качестве поддержки, Элоиз была немой от рождения, и ее жест означал, что руку нужно мазать пару раз в день, пока целебная жижа не закончится. Это поручение я выполняла с особой тщательностью, поэтому к моменту отправления на человеческий материк больная конечность окончательно перестала болеть, по ощущениям сравнявшись со здоровой.
* * *
И вот я вновь смотрела на остроконечные верхушки наравского замка, словно и не было прошедшей пары месяцев. В вышине кружили вороны, своим пронзительным криком возвещая о приближении чего-то страшного, гнетущего. Вопреки разным разговорам, люди тоже могли предвидеть недобрые вести, стремящиеся к ним. Это же происходило и сейчас, никто не знал, что должно произойти, но чувствовал необратимое: мамы ловили своих чад и под руку уводили домой. Мужчины, которых я крайне была рада видеть среди населения столицы, прижимали к себе жен и девушек и тоже утаскивали их в сторону казавшихся надежными домов. Незакрытые ставни противно хлопали на сильном ветру.
Конечно же, подобная реакция была вызвана отнюдь не появлением трех грозных крылатых фигур на горизонте, а приближающейся бурей и дождем, грозившим залить все вокруг.
Сейчас не было нужды прятаться, поэтому мы полетели прямиком к замку. Параллельно в голове крутился план, как рассказать людям о гнусном преступлении, которое все это время Альпин проворачивал прямо в собственном королевстве. Главный моральный вопрос заключался в ином. А нужно ли вообще об этом говорить? Или не выносить сор из избы, предоставив доверенной верхушке Альпина из числа людей разрешить этот момент мирным путем? Я больше не хотела погружать целое государство в пучину хаоса, как сознательно, хоть и нехотя, сделала это с Гальей. На мое счастье, там нашелся действительно достойный правитель из числа людей, который без кровопролития и разворачивания междоусобиц занял трон. Но кандидата, способного занять трон Наравы, у меня не было.
Мирослав Елизарович пребывал просто в искреннем восторге от полета. Я постоянно тайком бросала на него взгляды, и каждый раз на лице расплывалась довольная улыбка. Не буду кривить душой, было приятно видеть его настолько счастливым.
С Кристианом мы по-прежнему очень мало разговаривали, каждый был погружен в свои мысли, в ожидании предстоящего в замке. Каждый раз, когда я старалась начать диалог, смотрела на его сосредоточенное, страдальческое лицо, и умолкала, давясь собственными словами.
И вот наконец добрались до крепостных стен, отделявших замок короля от остальной столицы. Мы ловко перемахнули через них, пролетев все тропинки.
Я первой приземлилась, поднимая размашистым движением крыльев пыль, скопившуюся на давно не подметаемых дорожках. Два моих спутника приземлились по бокам, напряженные до предела, готовые к любому исходу событий. Провела рукой по перевязи, закрепленной на поясе, удостоверяясь, что ножи на месте и находятся в секундной доступности, не без помощи Криса толкнула высокие, массивные створчатые двери внутрь.
Нашему взору открылась мирная картина, в былые времена от которой меня прошибла бы слеза. Девушки, которых я помнила с того времени, когда была тут последний раз, с усилием драили полы, натирая их до зеркальной чистоты, другие остервенело вычищали застывший воск из подсвечников. Спокойствие и нерушимая идиллия витали в спертом помещении. Но разве что-то может быть нерушимым?
Наше вторжение до чертиков напугало служанок, они не знали, что им делать: то ли встречать меня с распростертыми объятиями, то ли бежать как можно дальше от устрашающей компании крылатов. Все-таки они знали о моей сущности, как-никак я не пыталась ее скрыть, но внезапно появившиеся фигуры за моей спиной повергли их в животный ужас. Девушки побежали врассыпную, громко крича и взывая о помощи у стражников, стоявших за поворотами разветвлённых коридоров. Мужчины хотели броситься за ними вслед, чтобы прекратить ненужные вопли, но я взмахнула рукой, останавливая спутников.
— Не стоит тратить силы, —
