И когда вы это сделали? Сколько арбалетов заказали?
— Столько, сколько можно изготовить до нашего отплытия. Сперва я попросил изготовить пять сотен, но решил на этом не останавливаться. Заказ был сделан неделю назад, и мне пришлось отправить гонца на быстроходном судне домой, в Пуатье — ведь это единственное место, где теперь мастерят арбалеты. Конечно, не все они будут с металлическими дугами — такие чрезвычайно трудно изготовить, — но я распорядился делать как можно более мощными и дальнобойными даже обычные арбалеты, из дерева и рога. Кроме того, я послал сообщение в Тур, заказав тамошним оружейникам ещё пять сотен лёгких арбалетов с дугами из дерева и сухожилий. И потребовал, чтобы ваши англичане, мастерящие длинные луки из тиса, делали их ещё больше, хотя мне говорили, что мастера и так выбиваются из сил.
Ричард глубоко вздохнул.
— Быть по сему, — сказал он. — Насчёт оружия вы решили правильно. Но оружие не сражается само по себе, им должен владеть воин. А у нас практически нет людей, умеющих стрелять из арбалета.
— Верно, но ведь вы поручили моему сыну подготовку наставников-арбалетчиков, и он не терял времени зря. Обученные им люди смогут обучать новичков. Сколько у вас арбалетчиков в Аквитании?
— В Аквитании? Немного. У меня их больше в Анжу, есть ещё и в Пуату...
Ричард поджал губы, подсчитывая в уме.
— В Аквитании осталось сотен пять или шесть. Я привёз сюда, в Англию, двести — двадцать отрядов по десять человек.
— А как насчёт более лёгкого стрелкового оружия?
— Если речь по-прежнему идёт об Аквитании, думаю, цифры будут такими же. Может, ещё сотня или две... В общем, около тысячи. Но опять же лучников у меня больше в Анжу и в Пуату. И прежде, чем вы зададите следующий вопрос, скажу: в моём обозе тысяча английских длинных луков и ещё не меньше тысячи добавится, прежде чем мы покинем Англию.
Ричард прислонился спиной к дереву и умолк, глядя перед собой и оценивая названные цифры. В целом стрелки составляли лишь незначительную часть той предположительно стотысячной армии, которую он снаряжал против Саладина вместе с французским королём и более мелкими союзниками. Но Ричард понимал: заниматься стрелками придётся ему одному — и поневоле воздал должное покойному отцу. Лишь благодаря Генриху у него имелось хотя бы столько лучников и арбалетчиков. Лазутчики доносили, что Фридрих Барбаросса, император Священной Римской империи, намереваясь принять участие в провозглашённом Папой походе, собирает в своих владениях армию в двести пятьдесят тысяч человек. Однако, если даже слухи соответствовали действительности, маловероятно, чтобы в этой огромной армии имелось много стрелков — как из арбалета, так и из лука.
Взгляд Ричарда снова сосредоточился на Сен-Клере.
— Ладно, положим, оружие у нас будет и людей мы обучим. А вы задумывались о том, как размещать их на поле боя? Думали уже о диспозиции и тактике?
— Да, думал. Общее представление у меня есть, осталось уточнить некоторые детали. Теперь, заручившись вашим одобрением, я уделю этому больше времени.
— И как всё это согласуется с вашими словами о твёрдости и объединении?
— Как я уже говорил, некоторые шаги мне ещё неясны, я пока размышляю над ними, но уже вижу: нам потребуется создать отдельные отряды стрелков, подвижные, но способные встать намертво, чтобы отразить атаку. И нужно, чтобы стрелки эти научились действовать заодно с кавалерией.
— А что насчёт нашей пехоты?
— Её опять-таки следует обучить сражаться в строю, как сражались древние, у которых каждый воин мог рассчитывать на поддержку и силы соседа.
Ричард кивнул, начиная медленно понимать.
— Древние... Вы имеете в виду древнеримские легионы?
— Именно. Монолитные, стойкие, уверенные в себе, спаянные жёсткой дисциплиной и почти непобедимые.
— Понятно. Перечислено немало качеств, которые ещё предстоит привить нашим людям.
— Да, но это можно сделать. Это необходимо сделать, если мы собираемся выступить против сонмищ, которые бросит на нас Саладин. Мы можем осуществить задуманное, но не должны терять времени.
— А как насчёт ливня сарацинских стрел?
Сен-Клер пожал плечами.
— Если потребуется, мы заново изобретём «черепаху» и прикроем наших воинов панцирями из прочных металлических щитов.
Ричард окинул старшего собеседника долгим, задумчивым взглядом и кивнул:
— Очень хорошо, займитесь этим. Есть ещё какие-нибудь соображения?
— Есть. Сарацины захватили все франкские города и крепости в Святой земле, значит, нам придётся отвоёвывать их, беря в осаду. Я хотел поговорить с вами насчёт осадных машин, но мы обсудили это сегодня утром, и, похоже, с машинами всё в порядке.
— Да, похоже. Думаю, наша наипервейшая задача — найти наставников и начать обучение пехотинцев и стрелков. Вы проведёте эту ночь со мной, всю ночь, если потребуется, и мы вместе найдём способы претворения в жизнь новых идей. После я подберу подходящих людей и отдам им соответственные приказы. Но вы по-прежнему будете играть главную роль в подготовке воинов. Вы немедленно вернётесь домой, Анри, и приступите к набору и обучению арбалетчиков — пусть их будет как можно больше. Сперва набирайте добровольцев — они, как правило, усваивают всё быстрее, но если добровольцев не хватит, найдите пополнение любыми способами. Для этого наделяю вас всеми полномочиями. Полагаю, теперь, когда мы сможем открыто использовать метательное оружие против мусульман, наши французские союзники, а может, и не только они, захотят послать к вам на обучение некоторых своих бойцов. Но сперва им придётся отрядить своих лучших кузнецов в наши оружейные мастерские в Анжу и Аквитании, чтобы те научились делать арбалеты.
Ричард осёкся, заметив выражение лица Сен-Клера.
— В чём дело, старина?
Мессир Анри выглядел озадаченным.
— Прошу прощения... Вы хотите, чтобы я отправился домой до вашей коронации или после?
— Вы, часом, не спятили, Анри? Конечно, до неё. Обучение стрелков — слишком важное
