прежде чем снова посмотреть на Анри.
— Нет, и вправду показалось. Мы весь день провели в седле, и нам нужно отдохнуть... и взбодриться.
Он выпрямил руку со щитом, другой рукой расстегнул пряжку плаща.
— Томкин! Прими это, быстро.
Один из молодых оруженосцев быстро подошёл, чтобы забрать щит и плащ своего монарха, а Ричард продолжил разговор.
— У вас здоровый и бодрый вид, Анри, и до меня со всех сторон доходят слухи о том, что работа тут кипит. Да!
Избавившись наконец от щита и плаща, король привстал на стременах и потянулся, отведя локти назад, чтобы размять спину.
— Припоминаю, я обещал при следующей встрече рассказать вам о своей коронации... И вы, конечно, горите желанием о ней узнать.
Ричард огляделся по сторонам, заметил выражение лиц своего окружения и рассмеялся.
— Что ж, друг мой, если вы умеете держать язык за зубами, почему бы и нет? Честно скажу, вам повезло, что вы вовремя уехали, потому что всё это было чертовски скучно. Правда, мессир Андре? Кроме одного-единственного момента, конечно, — когда я почувствовал, как корона опустилась на мою голову. Один этот миг оправдал всю церемонию, сделав её незабываемой и стоящей. Зато остальное было безмерно нудным: облака ладана да заунывные латинские песнопения, как на панихиде.
Ричард, прищурившись, снова с интересом вгляделся в даль.
— Будь я проклят, это всё-таки Брайан!
Посмотрев на Анри, король нетерпеливо промолвил:
— Послушайте, мне нужно перемолвиться с моим английским капитаном, Брайаном из Йорка, вон он! Так что прошу, дружище, подождите здесь со своим сыном, пока я не кончу разговор. Или, если хотите, можете меня сопровождать: так или иначе, это не займёт много времени.
Ричард пришпорил коня, а мессир Анри посмотрел на сына, который наблюдал за отцом, держась бок о бок с другим сопровождавшим короля рыцарем. Анри подумал, что незнакомый рыцарь — почти ровесник Андре, может, на год или на два постарше. Любезно кивнув молодому незнакомцу, Сен-Клер обратился к сыну:
— А ты что скажешь? Отправиться нам с королём?
Мессир Андре улыбнулся и пожал плечами. На мгновение Анри показалось, что он приметил во взгляде сына некое странное выражение, похожее на горечь. Но, повнимательней вглядевшись в глаза молодого человека, он не обнаружил ничего подобного и отбросил эту мысль.
— Если он, как я подозреваю, собрался сражаться пешим с английскими бойцами, нам никак нельзя пропустить такое зрелище, — ответил Андре. — Многие говорят, что на это стоит взглянуть.
Он наклонился к отцу, который тепло пожал его руку.
— Добрый день, отец. Позвольте представить вам мессира Бернара де Тремеле, который сопровождал нас от Орлеана.
Мессир Анри сердечно кивнул.
— Де Тремеле, говоришь, из Орлеана? Кажется, некогда был магистр Храма, который носил такое же имя и был родом из Орлеана?
— Мессир Бернар де Тремеле. — Рыцарь, улыбнувшись, кивнул. — У вас превосходная память, мессир Анри. Это было более тридцати лет тому назад, и он пробыл магистром всего лишь год. Он был старшим братом моего деда. Я много слышал о нём в юности, потому что этот человек пользовался большим уважением, но самому мне с ним встречаться не довелось. Может, присоединимся к королю?
Все трое направили коней туда, где король и два оруженосца спешились перед небольшой группой коленопреклонённых английских йоменов. Когда рыцари подъехали, Ричард уже поднимал своих подданных на ноги, со смехом похлопывая по толстым стёганым курткам, заменявшим лучникам доспехи.
— Вставайте! — говорил он. — Воин ни перед кем не должен стоять на коленях. Можно преклонить колено, чтобы принести клятву верности, но оставаться в такой позе — значит выказывать раболепие, а я не потерплю подобного от людей, которых считаю своими друзьями. Брайан! — окликнул Ричард командира англичан, единственного человека среди йоменов, не носившего громоздких стёганых «доспехов». — Отбери трёх самых лучших своих людей. Нет, постой. Это было бы... неблагоразумно. Я сам выберу этих троих, испытаю удачу. Ты будешь наблюдать за схваткой.
Обведя взглядом дюжину изумлённых простолюдинов, король поднял руку.
— А сейчас все послушайте меня. Я выберу из вас троих и сойдусь с ними в схватке на дубинках. Три поединка — пока один из нас не будет сбит с ног или не выйдет из строя после крепкого удара. Судьёй станет Брайан.
Король подбодрил воинов ослепительной ухмылкой: зубы его поблёскивали, глаза искрились.
— Но, предупреждаю, драться без дураков: любой, кому придёт в голову поддаться мне из почтения к королевскому достоинству и сану, будет следующую пару недель рыть нужники. Всё поняли? Лучше уясните это как следует, потому что я не шучу. Я знаю себе цену, я действительно хороший боец и желаю лишний раз подтвердить это в честной схватке. Если кто-то из вас окажется лучшим бойцом и одолеет меня, так тому и быть. Но тот, кто поддастся, нанесёт мне оскорбление и не дождётся никакой благодарности! Зато для того, кто сумеет сбить меня с ног, у меня припасён золотой византин. Если понадобится, найдутся и три монеты.
Ричард снова оглядел строй, встретившись взглядом с каждым, а потом пальцем поманил к себе трёх человек.
— Ты, ты и ты. Я буду драться с вами. Пусть кто-нибудь даст мне дубинку — и за дело!
Тем временем весть о предстоящих поединках уже облетела всё ристалище. Воины знали, что король любит развлекаться подобным образом, и, прежде чем Ричард и его первый противник подготовились к схватке, толпа окружила их таким плотным кольцом, что остальным девяти йоменам отряда Брайана из Йорка пришлось образовать заслон, чтобы сдержать натиск любопытных и дать соперникам свободное место. Но девять англичан, хоть и были крепкими парнями, не смогли бы сдержать напиравшую толпу, поэтому мессир Анри вмешался и быстро выделил людей для поддержания порядка.
Первый поединок начался не слишком красочно: оба противника легко кружили на слегка
