случаях требуется точный расчет массы взрывчатых веществ, а они бывают разные, а уж что касается отравляющих веществ, так это вообще обязательно: мало рассчитать дозировку для применения, надо иметь и антидот на всякий случай, – объяснил ей Данич.
– Понятно, – ответила Ева и спросила: – То есть получается, Митрич испугался последствий? Или подумал о сотнях тысяч людей, которых собираются убить эти нелюди с его непосредственной помощью?
– Думаю, все же первое: испугался последствий, – поделился своим предположением Данич. – Мы не знаем, почему он решился на этот шаг, как собирался объяснять своим кураторам пропажу «посылки» и почему не передал ее дальше. Сдать всю систему ФСБ, отнести вещество к нам и «покаяться» он не мог, это нереально. Но факт остается фактом: благодаря тому, что Митрич спрятал и не передал «посылку» дальше, капсулы с боевым отравляющим веществом не попали по назначению. Вряд ли имеется вторая, еще одна такая же «посылка», дублирующая утерянную, по ряду объективных причин это невозможно. И это последнее звено логично встроилось во всю, уже распутанную и просчитанную нами, операцию террористов. И это результаты нашей очень серьезной, многоуровневой и невероятно сложной оперативной работы.
– Так, с этим моментом почти все понятно, – руководила их беседой, прямо как завзятый медиатор, Ева. – Кроме того, конечно, что непонятно и что уже не имеется никакой возможности выяснить. Теперь вопрос следующий: какого, простите, хрена эти террористы потащились к нам с Пал Андреичем?
– Ну, тут все логично и просто, – принялся объяснять девушке следующий этап и пул вопросов Данич. – Митрич умер от инфаркта, очевидно по всем признакам и их дальнейшим действиям, что умер, не выдав своей тайны, а «посылку» террористы не нашли.
– А чего конкретно он так смертельно испугался, вам удалось выяснить? – спросил с большим интересом Павел.
– Удалось, – покивал Данич и покачал головой где-то даже сочувственно: – Змеи. Диверсанты показали ему живую змею, которую носили с собой с определенными целями. Одной из которых, по всей видимости, являлось «тихое убийство» лишних свидетелей. Змейка-то у них непростая: маленькая такая, юркая, но невероятно ядовитая. После ее укуса человек испытывает ужасные боли и умирает в течение часа, если не ввести антидот. И самое ценное в этой змейке то, что ее яд полностью нейтрализуется в организме через пару-тройку часов и определить, что именно от него умер человек, уже невозможно. Только по двум маленьким точкам от укуса. Так ведь и укусить можно в таком месте, что эти точки и не отыщешь. Вот это все они и объяснили Митричу. Пообещав запустить змейку ему в рот. И несколько перестарались со своим красочным описанием предстоящих ему мучений, напугав старика до смерти.
– То есть по-русски они говорят? – уточнила Ева.
– Коряво, но говорят. По крайней мере, пробудить красочное воображение Митрича им удалось, – усмехнулся саркастически подполковник.
– То есть его смерть в их планы не входила? – уточнила Ева.
– Входила, но не в момент ведения допроса, – пояснил Данич. – Это для них стало конкретным «попадаловом». Не ожидали они, что он так быстро окочурится, не успев выдать места, в котором спрятал «посылку». Покрутились они, посмотрели в наиболее вероятных местах хранения и, оценив ситуацию, поняли, что для того, чтобы отыскать «посылку», им понадобится за несколько дней все тщательно обыскать, переворачивая при этом и дом, и участок буквально наизнанку. А вот времени на это у них не имелось, подгорало у ребяток конкретно. Пока они обсуждали да думали, что делать дальше, прибежал Казбек, у которого, как нам удалось выяснить, случилась большая романтическая история с сучкой на другом конце поселка. Но видимо, почуяв, что с хозяином случилась беда, или, может, просто нагулявшись вдоволь, он возвращается и начинает завывать. Причем на участок пес попал через подкопанный им лаз под забором. Знал ли о нем Митрич, сие нам неведомо, но этот лаз хитрым образом обходил всю его налаженную систему слежения за периметром. Правда, надо сказать, что и отыскать эту дыру весьма проблематично. Хитрый зверюга, умный. Бандиты бы его прибили, но им надо было сохранить естественную версию смерти Митрича. И тут появляетесь вы с Пал Андреичем. Диверсанты увидели, что вы направляетесь к дому Митрича, и, проникнув в законсервированный на зиму соседний дом, напротив и чуть в стороне, наблюдали за вами. И что они видят: Казбек мгновенно успокоился, встретив вас, как знакомых людей, и вы вдвоем заходите в дом. То, что вы потом сидели в темноте на веранде, они не смогли просечь и заметить, поскольку точка их наблюдения находилась сбоку, в окне второго этажа, и оттуда им был видна только лестница главного входа. Какие выводы делают террористы на основании увиденного? Самые логичные для данного расклада: вы пробыли в доме Митрича около трех часов, за это время не вызвав полицию и даже не оповестив председателя, иначе бы он пришел на происшествие. Колесина и его группу сопровождения они срисовали, но не поняли, кто это и что им понадобилось в столь расширенном составе, да еще явно с какой-то аппаратурой, к тому же действует группа скрытно, соблюдая тишину. Это не полиция точно, никакая полиция на ночь глядя бог знает в какую глушь не потащится из-за естественной смерти какого-то старика, да еще такой толпой молодых здоровых мужиков. Вариант с ФСБ они откинули сразу, поскольку было явно, что вы пришли на вой пса и случайно обнаружили мертвого хозяина. А они, прежде чем к нему сунуться, все проверили вокруг и никакой слежки за домом и его хозяином не засекли. Вот они и предположили, что все вы – это какая-то непонятная группа, которая сотрудничала с Митричем параллельно с его кураторами, а обнаружив «почтальона» мертвым, вы вызвали своих подельников, которые и обыскивали самым тщательным образом весь его дом.
– Ну-у-у, – протянула Ева, – похоже на версию.
– Эти показания дал один из диверсантов на предварительном, легком допросе, – пояснил Данич и добавил: – Он же поведал и про змею, которой они напугали Митрича до кондрашки.
– Ага, – произнесла задумчиво Ева и хохотнула: – И поправьте меня, если я ошибаюсь, но вот уж чего точно никак не могли предположить эти ребята, так то, что в глухих российских бебенях, в каком-то там безлюдном поселке найдется человек, который сможет связать зеленую ленту с надписью на незнакомом языке вообще с кем-то и с чем-то в этом мире, и уж тем паче с их организацией. И каким-то вообще сказочно-необъяснимым образом именно этот человек и обнаружит Митрича.
– Знаете, Ева Валерьевна, – признался Константин Алексеевич очень серьезным тоном, – ваше появление в Калиновке именно в эти дни,
