– Ладно, – сказал я наконец. – Я вчера говорил, будто не хотел показаться назойливым. Это, конечно, была импровизация. Не особо удачная, и магистры с ней. На самом деле, я вовсе не собирался терять вас из виду. И планировал время от времени справляться о ваших делах – не из вежливости, мне действительно было интересно, как всё сложится. Но тут как понеслось...
– Что – понеслось?
– Да всё сразу. Трудно на самом деле объяснить. Ну, то есть, если я скажу, что вскоре после вашего отъезда мне пришлось превратиться в чудовище и отправиться на тот свет[29], это будут просто слова, правда? Я бы и сам на твоём месте подумал, что оправдание так себе, не слишком убедительное – ну превратился, ну пошёл, молодец. Раз здесь сидишь, значит, всё закончилось хорошо, в чём проблема? Просто пока сам не попробуешь, не узнаешь, что творится с сознанием, получившим подобный опыт. И как мало общего у того, кто вернулся, с тем, кто уходил.
– Да нет, почему же, – растерянно сказала Айса. – Как раз вполне убедительно. Это я наверное могу понять.
– Вот и хорошо. Потому что по сравнению с тем, что было дальше, прогулка на тот свет – просто забавное приключение. Я только с ума сходил раза три... Или больше? Не помню. До сих пор не хочу вспоминать. А потом я вообще исчез из этого Мира и долгое время был уверен, что никогда не смогу вернуться. Но, как видишь, вернулся. Всего полгода назад. Мне бы теперь ещё окончательно поверить, что это правда. Ай, ладно, поверю когда-нибудь, куда я денусь.
– Ну ничего себе, – вздохнула Айса. – Получается, не зря говорят, что за магию высоких ступеней приходится слишком дорого платить.
– Ерунду говорят, – отрезал я. – Что значит – «платить»? Магия – не тайный игорный дом, где новичка тут же разденут до нитки. Нет никакой расплаты. Опасностей – да, сколько угодно. Но они – не цена за входной билет в магию, а просто естественное следствие нашего персонального несовершенства. Внутренней неготовности иметь дело с силой, масштабы которой превосходят возможности нашего воображения.
– Ты сейчас сказал примерно то же самое, что и я, просто другими словами. Ладно, не будем называть это «платой». А просто «опасностями». Всё равно они есть.
– Ну так они и без всякой магии есть. Например, опасность свалиться с крыши...
– Вот зря ты это сейчас сказал, – поморщилась Айса. – Мне и так не очень уютно. Я боюсь высоты. Тут, конечно, ровная площадка, и от края далеко, а всё равно ноги немеют.
– Извини. Об этом я не подумал. Хотя когда-то мы с тобой обсуждали, что оба боимся высоты. У меня, кстати, прошло – сразу после того, как я вызубрил заклинание, превращающее падение в свободное планирование, и перестал ощущать себя беспомощным. Может, и на тебя так подействует?
Айса ничего не ответила, но адресовала мне заинтересованный взгляд человека, готового попробовать.
Уже хорошо.
– Если хочешь, можем перебраться в гостиную, – предложил я.
Она помотала головой.
– Не стоит. Если делать уступки своему страху, сожрёт с потрохами и не подавится, это мы уже проходили. Лучше жить так, словно его нет.
– Разумное решение. Ты молодец.
– У меня просто нет особого выбора, – горько усмехнулась Айса. – Или быть молодцом, или прожить самую скучную и жалкую жизнь за всю историю человечества. Вот и стараюсь как могу.
И после недолгой паузы вдруг добавила:
– Только знаешь, на самом деле, у меня плохо получается.
– То же самое может сказать о себе любой человек, ежедневно совершающий невозможное и страшно недовольный тем, что делает это не дюжину раз в сутки, а всего один.
– Вот что ты действительно умеешь, – сердито сказала Айса, – так это создавать у собеседника впечатление, будто он молодец, и всё преодолимо. Ужас в том, что оно отлично работает, пока ты рядом. А стоит тебе уйти – и всё. Бедный одураченный собеседник снова остаётся наедине с самим собой, который, положа руку на сердце, совсем не молодец. И с жизнью, состоящей из великого множества утомительных препятствий и просто малопривлекательных обстоятельств. Вот и я так влипла. Под твои разговоры о вольном ветре странствий изгнание стало казаться отличным приключением. Конечно я его выбрала! И когда ты увозил нас из Ехо, была счастлива, что сделала такой выбор. Но потом ты уехал обратно, а мы остались одни. Ну, правда, с деньгами, спасибо тебе за них. Но энтузиазма у нас после твоего отъезда всё равно поубавилось... Ладно, не буду расписываться за всех. У меня поубавилось. Не было дня, когда бы я не пожалела, что купилась на твои вдохновляющие речи.
Вот оно значит как.
– То есть, всё пошло настолько плохо? – спросил я.
Айса задумалась. Наконец неуверенно помотала головой.
– Да не то чтобы именно «плохо». Ничего такого, что принято считать несчастьями, с нами не случилось. Просто наши скитания оказались совсем не похожи ни на игру, ни на приключение. Вполне обычная жизнь, только не такая удобная, как дома. Трудная и суетливая. Слишком много посторонних людей, бестолковых впечатлений, глупых разговоров и постоянных усилий себя от этого оградить. Даже в Холоми я бы провела эти годы с куда большим толком. Как, например, Аватта. Помнишь его? Вот кто времени зря не терял! Вызубрил наизусть всю тамошнюю библиотеку и выгрыз таки Королевскую стипендию. Мне, правда, стипендия ни к чему, но всё равно обидно, что он оказался умнее меня.
– Он – это он, а ты – это ты. Глупо сравнивать. Аватта, насколько я помню, попал в вашу компанию случайно. Не было у него особого стремления колдовать. А тебя в ту пору интересовала только магия, и ничего, кроме неё. Именно из этого я исходил, когда советовал тебе выбрать изгнание. Хотим мы того или нет, а настоящий инструмент всякого мага – он сам. И ещё, конечно, весь Мир. Чем раньше начинаешь изучать эти сложные предметы, тем лучше. А что процесс тебе не понравился, большого значения не имеет. Я тоже, знаешь, не в восторге от доброй половины своих приключений – и что с того? Судьбу мага можно взять только целиком. Нельзя попросить отрезать от неё пару самых привлекательных ломтиков и отказаться от всех остальных.
– А смысл – брать такую судьбу? – угрюмо спросила Айса.
– Смысл как раз именно в том, что в ней есть смысл, – усмехнулся я. – И его гораздо больше, чем способен вместить в себя человек. Поэтому поневоле приходится превращаться во что-то другое, соразмерное этому смыслу. Но это я сейчас такой умный. А несколько лет назад развёл бы руками: «Ну, просто так получается». И, кстати, тоже был бы прав. Потому что выбор делаем не мы, а сама судьба. «Заверните мне эту белобрысую девчонку», – и как бы ты ни брыкалась, уходит довольная, уносит тебя подмышкой. И всё, привет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
