на столы с амальгамой.
Шон в страстном полунельсоне обхватил Даффа за шею. Тот ткнул его в живот и натянул шляпу ему на глаза, за ужином они выпили по стакану бренди и немного посмеялись, но и только. Они слишком устали, чтобы праздновать. Отныне один из них должен был постоянно присматривать за железным чудовищем. Дафф взял на себя первую ночную смену, и когда на следующее утро Шон поднялся к дробильне, Дафф ходил пошатываясь, а глаза у него глубоко ввалились, обведенные темными кругами.
– По моим подсчетам, мы пропустили через нее десять тонн руды. Пора очистить столы и посмотреть, сколько золота это нам дало.
– Иди поспи, – сказал Шон, но Дафф отмахнулся.
– Мбежане, приведи сюда пару твоих дикарей, мы меняем столы.
– Послушай, Дафф, это может подождать час-другой. Иди ложись.
– Пожалуйста, перестань нудить – пристал хуже жены.
Шон пожал плечами.
– Будь по-твоему. Покажи, как это делают.
Они перенесли поток измельченной руды на второй стол, который уже стоял наготове; затем широкой лопаткой Дафф соскреб с первого стола ртуть, собрав шар размером с кокосовый орех.
– Ртуть собирает крошечные частички золота, – объяснил он Шону за работой, – но пропускает кусочки руды, и они уходят в отвал. Конечно, ртуть собирает не все, кое-что теряется.
– А как получить назад золото?
– Весь шар помещают в реторту и кипятят, ртуть испаряется, остается золото.
– Много ртути пропадает.
– Вовсе нет, она конденсируется и используется повторно. Пойдем, покажу.
Дафф отнес ртутный шар в палатку, поместил в реторту и зажег паяльную лампу. Шар превратился в жидкость и закипел. Они молча смотрели. Уровень в реторте постепенно падал.
– Где же золото? – спросил наконец Шон.
– Заткнись! – нетерпеливо оборвал Дафф и потом виновато добавил: – Прости, приятель, я сегодня что-то на взводе.
Остатки ртути испарились – и вот оно, золото, сверкающее, яркое, расплавленно-золотое. Кусочек размером с горошину. Дафф погасил паяльную лампу, и какое-то время оба молчали. Потом Шон спросил:
– Это все?
– Да, мой друг, все, – устало согласился Дафф.
– И что ты хочешь с этим сделать? Вставить золотой зуб? – Шон подавленно повернул к выходу. – Дробильня еще поработает, и мы пойдем ко дну с поднятым флагом.
Глава 10
Рождественский ужин прошел невесело. Они встречали Рождество в гостинице Канди. Здесь им открыли кредит. Канди подарила Даффу золотой перстень, а Шону – коробку сигар. Шон раньше никогда не курил, но сейчас горячий дым, обжигающий легкие, приносил ему какое-то мазохистское удовольствие. Обеденный зал наполняли мужские голоса и звон посуды, воздух был тяжелым от запаха пищи и табачного дыма. Шон, Дафф и Канди сидели в углу, на небольшом островке уныния.
Шон поднял стакан и тоном могильщика произнес:
– Счастливого Рождества!
Губы Даффа дернулись в невеселой усмешке.
– Повтори, сколько у нас осталось. Мне нравится тебя слушать – у тебя прекрасный голос. Тебе следовало играть Шекспира.
– Три фунта шестнадцать шиллингов.
– Да, да, очень своевременное напоминание – три фунта шестнадцать шиллингов. Теперь, когда я себя чувствую по-рождественски, напомни, сколько мы должны.
– Выпей еще, – сменил тему Шон.
– Да, пожалуй, спасибо.
– Вы двое, пожалуйста, хоть на сегодня забудьте об этом, – взмолилась Канди. – Я хотела, чтобы это был особенно приятный вечер.
– Смотрите, вон Франсуа!
– Эй, Франсуа, сюда!
Дю Туа пробился к их столику.
– Счастливого Рождества, керелы, позвольте угостить вас выпивкой. Рад вас видеть.
Канди поцеловала его.
– Как дела? Вы прекрасно выглядите.
Франсуа мгновенно протрезвел.
– Забавно, что вы так говорите, Канди. Между прочим, я сильно встревожен. – Он постучал себя в грудь и сел на свободный стул. – Сердце, знаете ли, я все ждал, когда это случится. И вот вчера я был на дробильне, просто стоял, и вдруг мне сердце словно тисками сжало. Я не мог дышать, ну, дышал с трудом. Естественно, я побежал в свою палатку и открыл книгу. Страница восемьдесят три. Под заголовком «Болезни сердца». – Он печально покачал головой. – Я очень встревожился. Как вы знаете, я и раньше был не очень здоровым человеком, а теперь еще это.
– О нет, – взмолилась Канди. – И вы тоже! Я этого не вынесу.
– Простите, я сказал что-то не так?
– Просто поддержали праздничное настроение за этим столом. – Она показала на Даффа и Шона. – Только посмотрите на их счастливые лица. Прошу прощения, но у меня дела на кухне.
И она ушла.
– Что случилось, старина Дафф?
Дафф улыбнулся Шону своей вымученной улыбкой.
– Парень хочет знать, что случилось. Объясни ему.
– Три фунта и шесть шиллингов, – сказал Шон, и Франсуа удивился.
– Не понимаю.
– Он говорит, что мы разорены, разорены подчистую.
– Gott, мне жаль это слышать, Дафф, я считал, что у вас дела идут хорошо. Дробильня работала весь месяц, и вы сейчас должны быть богаты.
– Дробильня работает исправно, и мы получили столько золота, что хватит подковать блоху.
– Но почему, приятель? Вы ведь работаете на Главаре?
– Я начинаю думать, что этот Главарь – бабушкина сказка.
Франсуа задумчиво вглядывался в свой стакан.
– Глубоко вы ушли?
