Да, есть книги, которые читают массово. Однако учтите — сегодня бестселлерами российской литературы объявляют книжки, вышедшие тиражом около 15–50 тысяч. А вот бестселлер в мире — это Библия, проданная в количестве под четыре миллиарда экземпляров, и детективы Агаты Кристи, проданные числом более 2 миллиардов книг. Большая часть этих книг Агаты продана, конечно, после смерти автора. Авторы Библии, уверена, на ней вообще ничего не заработали.
Хорошо покупают «Книгу рекордов Гиннесса» (около 90 миллионов копий). А еще люди приобрели больше 30 миллионов экземпляров «Убить пересмешника» Харпер Ли и «Унесенных ветром» Маргарет Митчелл. Больше 25 миллионов людей купили самый популярный в мире дневник — «Дневник Анны Франк». А вообще сегодня настоящий, мировой бестселлер «из свежих» — это книга, опубликованная в США на английском, ибо там умеют делать книгопродажу как большой бизнес, поэтому список сегодняшних книжных лидеров The New York Times полностью совпадает с листингом российских бестселлеров, который мы увидим через три года.
Происходит это так: вы пишете и публикуете в России несколько романов, получаете здесь хорошие продажи, привлекаете внимание американского издательства и получаете контракт. Затем его рекламисты переназовут и «упакуют» все ваши шедевры в «продающем» формате, пара лет — и вы Стиг Ларссен. Первую книжку раскрутят, снимут по ней фильм, вторая пойдет трейлером, а третью полмиллиона людей купит, не читая, в первую неделю после выхода, потому что это модно. Вы счастливы?
Заметьте, что все сегодняшние бестселлеры — это серийные произведения прозы больших форм. Кроме «лидера продаж» — Библии, которая содержит и поэтические формы, хотя тоже обладает «современной» многосерийностью формата. Но вообще это книга не вполне авторская, и все равно большая. Поэтому спустимся с небес на землю и попробуем понять, кто, где и почем читает малую прозу и поэзию. Во-первых, 80 % покупателей книг — женщины. Интернет добавляет нам читателей-мужчин, а краткая форма дает шанс, что они не бросят на середине.
Итак, в Интернете, на персональных и тематических сайтах, нас читают те, кто искал ключевые слова из нашего текста, и это могут быть просто культурные люди. Еще нас там и на бумаге читают заинтересованные в текстах на модные темы: после вампирских саг Стефани Майер редакции говорили: «Пиши о вампирах, это сейчас продается». Есть книги одного автора, альманахи и сборники для писательских групп. Еще нас читают в печатных литературных журналах большие элитные любители литературы, однако многие журналы сейчас активно «живут» в Интернете, соединяя эту избранную аудиторию с массрвыми пользователями поисковиков. Нас читают в журналах глянцевых и иных массовых, позволяющих себе поместить рассказик на последней странице.
Если вы раскрутили свой бренд (с помощью большой формы, конечно), как Дмитрий Быков, то вас как поэта и гражданина читают с эстрады, по телевизору и продают все это на дисках. В творческих клубах сейчас поэзию тоже начали читать, я имею в виду публично произносимое звучащее слово. Некоторый эффект на чтение ваших шедевров производят победы на литературных конкурсах, масштаб которых обычно пропорционален форме конкурирующих шедевров — «Большая книга» раскручивает имя и тексты существенно значительней, чем любые соревнования в малой прозе. Премия «Поэт» дает серьезный гонорар, но уже тем авторам, чье имя и так известно всем, кто способен их читать.
В списках лучших писателей, составляемых модными и массовыми журналами, специалистов по малой прозе и поэзии — очень небольшой процент. Причем малые формы обычно интересуют литературные рейтинги лишь как приложение к большим. Короче говоря, малая проза и поэзия — Золушка современной литературы.
В этом большом минусе общественного невнимания и общего падения интереса к слову есть большой плюс: мы можем писать то, что действительно нас волнует — так, как считаем действительно нужным. Малая проза и поэзия — это тексты для себя и «тех, кто понимает». Это не значит, что автору такого текста не нужен бренд, напротив — ему он нужен особенно. Ведь те, кто понимает, хотят услышать того, кого стоит понимать.
Строим бренд автора малой прозы и поэзии «для понимающих»
Величайшие события в мире — это те, которые происходят в мозгу человека.
Оскар Уайльд, из романа «Портрет Дориана Грея»
Когда после 2005 года я начала писать, уже не скрывая от себя, что это художественная литература, то первые несколько лет не могла сформулировать свое основное «писательское предложение»: о чем? И когда однажды редактор журнала спросил меня в лоб: «О чем пишете?», то я ляпнула «О людях». «А! — нашелся этот остроумец, — значит, не Бианки». Это была моя первая брендовая оценка «от противного». Это, кстати, очень неплохо, ибо бренд автора вкратце можно разложить на четыре части, включая «то, чего он не будет делать никогда». Я сейчас «подставлюсь» и покажу на себе, как это делается:
— Ядро: центр предложения. Что ваш читатель получает при любом сотрудничестве с вами? После пяти лет писательства я призналась себе в очевидном — я пишу о внутренней музыке человека. Это моя творческая тема, и мой формат — проза и поэзия «неровных», разных ритмов, ибо музыка человека — это джем-сейшен, так и пишу. Музыкальность и джемовость темы приводит к тому, что звучащее слово, живопись и импровизация, в том числе обучение созданию малой прозы и поэзии, как и исцеление их силами, тоже являются частью моего «писательского ядра»: я пишу психологические книги об исцелении психосоматики с верлибрами и хокку, вставляю в деловые статьи картины и литературные эпиграфы, читаю поэзию художникам и мимам, а в учебник по малой прозе и поэзии врезаю параграфы о формировании живописных выставок. Ибо все это — джем-сейшен внутренней музыки человека в ее разных формах. Это внутренняя музыка человека возрождения XXI века.
— Вариации «ядра». Виды и формы, в которых потребитель ваших шедевров может получить это самое «ядро»? Я пишу прозу — новеллы, рассказы, повести, а также эссе и статьи, о которых мы поговорим в последней главе этой книги. Еще пишу поэзию — в рифму, верлибром и белым стихом, а также смешанные формы, когда в прозе возникает поэзия и в поэзии проза, и когда поэзия пишется разными ритмами и формами в рамках одного произведения. Еще я создаю учебник малой прозы и поэзии и буду делать сборники шедевров его участников. Пишу статьи о биосферной музыке управления бизнесом, территориями Земли и психофизическим здоровьем человека и человечества. Формы подачи и дистрибуции моих трудов тоже разнообразны. Я веду собственный сайт, где многие мои тексты можно прочесть в свободном доступе. Я пишу для журналов статьи и колонки. Я публикую книги, в формате романов-калейдоскопов прозы и поэзии, сборников поэзии или прозы отдельно, учебников для писателей и деловой литературы для тех, кто управляет бизнесами, регионами и своим психофизическим здоровьем и творческим жизненным путем. Я веду мастер-классы, учебные курсы и творческие проекты по всем этим направлениям для творчески растущих детей и взрослых.
— Области расширения. Что получит клиент, если останется с вами на год-три-пять? Это сложный вопрос, ибо мир меняется очень быстро, а кризис смешивает карты, но я буду все лучше и лучше писать сама, учить писать других и исцелять словом нуждающихся в этом творческих людей. В 2012 году или самом начале 2013-го выпущу этот учебник малой прозы и поэзии. Опубликую уже готовый сборник своего поэтического творчества за 30 лет. За несколько ближайших лет сделаю, разовью и возглавлю международный проект сообщества растущих писателей и читателей малых форм, буду вести международные мастер-классы и конкурсы малой прозы и поэзии, чтения звучащего слова и выставки живописного. Сделаю и буду вести маленькое, но удаленькое литературное агентство для участников этого проекта, которое будет помогать талантливым людям психофизически и социокультурно «выстраивать себя» через слово и образ — и творчески двигать в этом состоянии свою авторскую карьеру и жизненный путь. Напишу новый роман-калейдоскоп для взрослых и, наверное, что-то волшебное для детей. Буду вести тренинги для руководителей бизнесов и территорий, желающих коммерчески выгодно, инновационно радостно и социокультурно грамотно развивать их и себя.
— Области запрета. Чего клиент точно не получит (хотя это может быть и хорошая вещь) — просто потому, что это разрушит ваш бренд? Речь не идет о некачественном или плохом, речь идет о том, где проходит граница между вашим брендом и всем остальным. Вот «не Бианки» — это запрет бренда, но уже не мой, потому что с момента, что я взяла собаку в дом, я пишу о животных. Мой запрет в писательстве — это, я думаю, как раз запрет малой прозы и поэзии в целом: я не пишу бестселлеров для масс. Я пишу то, что действительно, по моему мнению, важно — о джем-сейшене внутренней музыки человеческих, Земных и Космических сфер — для тех, кто понимает, насколько это важно. А таких людей всегда мало, и подъем к этим высотам труден. Поэтому бал малой прозы и поэзии конечен, и ровно в 12 часов с него надо вернуться домой, к трудам праведным, ибо тогда как раз платье ваше превращается в старое и бедное, лошади снова становятся мышами, кучер — крысой, а карета — тыквой, как Золушке честно и рассказала ее Фея-Крестная. Зато вернувшись к себе, вы можете снова тихо и радостно влиться в мировой хор без внешних блесток и социальной мишуры, исключительно за счет внутреннего душевного усилия, созвучия с гармонией Космоса и открытости обертонному волшебству высших сфер. Аминь.
