детали.
У большинства музыкантов слуховые представления обладают большей живостью и яркостью, по сравнению с слуховыми представлениями у людей, не имеющих отношения к данному виду практической деятельности. Это позволяет первым лучше пользоваться этими представлениями в своей практической работе.
Слабость и неясность представлений у многих людей вовсе не означает, что эти представления у них таковы от природы. Их представления не отличаются яркостью вследствие того, что в своей практической деятельности эти люди не нуждались в пользовании яркими представлениями и не имели случая поэтому их развить.
Например, если мы не в состоянии сейчас представить ярко и живо тот или другой музыкальный аккорд, мелодию, тембр, музыкальный тон, то это вовсе не значит, что мы никогда не сможем этого добиться: отчётливость и яркость слуховых представлений, связанных с музыкой, может быть в значительной степени развита путём упражнений.
Известно, что когда дети приступают к изучению музыки, музыкальные представления у них бывают слабые и неясные. Но в процессе обучения музыке эти слуховые представления становятся у них более дифференцированными, ясными и отчётливыми. У человека, который впервые приступил к рисованию, зрительные представления неясны, неотчётливы, но если он начнёт постоянно заниматься, рисованием, то он вскоре увеличит живость этих своих представлений.
В спортивной деятельности, как и во всякой другой, представления играют большую роль. Стремясь выполнить как можно лучше то или другое физическое упражнение, мы всегда воспроизводим в своей памяти соответствующие представления. Например, нельзя думать, что при выполнении какого-нибудь сложного прыжка успех зависит только от таких чисто физических законов, как сила толчка, угол взлёта, траектория полёта и т. д.
Успех в усвоении этого упражнения зависит также и от того, насколько ясно спортсмен представляет себе те движения, с помощью которых он осуществляет свой прыжок.
Когда физкультурник впервые прыгает данным сложным стилем, представление об особенностях этого стиля у него не вполне ясное, неотчётливое: он больше обращает внимание на то, чтобы просто оттолкнуться, — и прыжок получается неудачным. Спортсмен же, хорошо усвоивший данный стиль, всегда имеет более или менее ясное представление об особенностях техники этого прыжка, о том пространстве, которое необходимо преодолеть, о той цели, которую надо достигнуть, а не только представление об отталкивании.
Этого нельзя, однако, сказать о представлениях самого механизма своих движений при выполнении того или другого физического упражнения. В большинстве случаев представления о самих движениях, выполняемых вами, бывают неясны и неотчётливы. Спросите пловца о том, как он представляет себе механизм своих движений во время плавания, и он об этом не расскажет сколько-нибудь отчётливо и ясно, если только он предварительно и специально не позаботился о приобретении соответствующих знаний.
Если спросим гимнаста, выполняющего какое-нибудь сложное упражнение на снарядах, о том, какие мышечно-двигательные представления имеет он о совершаемых им движениях, мы убедимся в том, что эти представления у него недостаточно ясны и отчётливы.
Дело в том, что опытный пловец или опытный гимнаст выполняют хорошо известные и многократно повторявшиеся ими упражнения в значительной степени автоматически. Представления же о напряжении мышц, о движениях с их координацией у них могут быть слабыми и неясными, недифференцированными.
Но в процессе обучения и тренировки, в процессе усвоения и совершенствования соответствующих движений спортсмен добивается более ярких двигательных представлений, без которых ему невозможно отчётливо представить себе изучаемые движения. Смутные и неясные представления о совершаемых движениях наблюдаются у тех лиц, которые не обращают достаточного внимания на важность представлений и не занимаются их тренировкой.
Физиологические основы представлений
Физиологической основой представлений являются «следы», остающиеся в коре больших полушарий головного мозга от тех возбуждений, которые имели место при ощущениях и восприятиях.
Когда мы ощущаем или воспринимаем какой-нибудь предмет, то соответствующие корковые центры нашего головного мозга находятся в состоянии нервного возбуждения, которое в течение всего процесса восприятия остается на определённой степени интенсивности.
Интенсивность этого возбуждения не снижается, пока мы воспринимаем тот или иной предмет, потому что внешние раздражения продолжают действовать на рецепторы, которые всё время посылают соответствующие возбуждения в центральные отделы головного мозга.
Когда же мы перестаём воспринимать какой-либо предмет, вызванное им возбуждение в определённых центрах коры не исчезает, но остаётся в них в виде какого-то следа. Такое следовое возбуждение уже не подкрепляется внешним раздражением, благодаря чему его интенсивность не может продолжительное время оставаться одной и той же. Возбуждение, образующееся в нервных центрах после восприятия, колеблется всё время в своей интенсивности и продолжительности. Вот почему и наши представления так неустойчивы и не имеют такой яркой и определённой формы, как восприятие.
С другой стороны, эти следовые возбуждения, подчиняясь законам индукции и иррадиации нервных процессов в коре головного мозга, могут распространяться на лежащие рядом центры, в связи с чем наши представления очень легко изменяются.
Таким образом, неясность и неустойчивость представлений легко может быть объяснена характерными особенностями тех возбуждений, которые остаются в нервных центрах после восприятий, поскольку эти следовые возбуждения не подкрепляются постоянным действием внешнего раздражения.
Законами высшей нервной деятельности объясняются также смена и особенности представлений, которые возникают в сновидениях. Сон представляет собой не что иное, как общее разлитое внутреннее торможение нервных клеток коры больших полушарий головного мозга.
Глубокий сон, без сновидений, представляет собой полное торможение коры. Когда же отдельные участки коры остаются незаторможенными, сохранившиеся в них в той или другой степени возбуждения и являются причиной возникновения сновидений. При этом возникающие в сновидениях образы будут носить тот или другой характер в зависимости от степени перехода нервных центров от бодрственного состояния к заторможённому.
В различных участках коры торможение развивается постепенно и не всегда с одинаковой глубиной. Прежде всего при сне затормаживается деятельность самых высших отделов головного мозга, связанных с деятельностью второй сигнальной системы.
В результате мы имеем сновидения, обусловленные деятельностью преимущественно первой сигнальной системы, протекающие без руководящего и направляющего влияния со стороны второй сигнальной системы. Отсюда нередко сновидения принимают фантастический характер.
Развитие представлений
Человек может в процессе тренировки воспитывать в себе способность живо и ясно представлять ранее воспринятые предметы. В учебной и практической деятельности мы всё время имеем дело с представлениями, но обычно как-то скользим по их поверхности, не останавливаем на них нашего внимания, не подчёркиваем их.
Когда мы читаем какое-нибудь художественное произведение, последнее вызывает у нас массу живых, конкретных образов. Однако мы сплошь и рядом не замечаем их, не выделяем.
В любой практической деятельности, например при чтении какого-нибудь художественного произведения, мы можем добиться очень ярких представлений. Какое-нибудь стихотворение, которое нам хорошо известно, которое мы читаем почти машинально, не сопровождается у нас никакими образами
