Рейтинговые книги
Читем онлайн Иоанн III, собиратель земли Русской - Нестор Кукольник

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 60 61 62 63 64 65 66 67 68 ... 99

— А ты знаешь что, государь? Ведь по Ваське Холмском у нас и новая кручинница — Феня!

— Это как?

— Как принесли княгиню с перехода да положили… я и молвила вслух, что говорили девушки о гибели Холмского… Алена сомлела… заголосила, зарыдала и… Феня… с ней. Я и поняла…

— Это еще не много тебе известно. Может и не то… и не так. А во всяком случае… наблюдать надо. Хотел было я призвать Васю… нужен мне такой верный парень: это адамант[24] и чистое золото!.. Как был и отец его покойный (Иоанн невольно вздохнул). Но… за твоим открытием подожду… дам ему новую работу… В Свею, что ль, послать? — проходясь по ложнице, заложив руки за спину, промолвил успокоенный Иоанн и, подав руку жене, спешно ушел к себе.

Софья Фоминишна, оставшись одна, погрузилась в глубокую думу. Ее как мать занимала, очень естественно, судьба дочерей, и партия каждой из них представлялась не с политической только стороны, как супругу, но со стороны значения придворной власти. Блеска требовало воображение, впервые начавшее работать у нее при другой, более яркой обстановке, далеко не такой, как московская — с одною чинностью выходов в храмы да в Грановитую! Мысль дочери Палеологов уже знала цветы поэтического вдохновения прекрасной Италии. Глаза ее видели турниры и праздники. Душа просила у нее в дни юности мятежной, как мы выше видели, простора и любви, ею самою вызванной и разделяемой. Только страсть эта, для полного декорума, искала пышной обстановки, ловкости и находчивости со стороны любимого предмета. Ей представлялась необходимою не просто статная фигура физически развитого молодого человека с приятною наружностью, но известный лоск обращения при том. Софья требовала еще от идеала мужчины, кроме способности возбудить любовь, известной бывалости и наблюдательности, заменявших у людей XV века ученость и образование, получаемое в детстве в наше время. Состояние независимое само по себе, но непременно соединенное с иерархически государственным значением, принималось как условие, но ум Софьи Фоминишны не признавал настолько же необходимым, чтобы все эти качества соединялись в лице владетельного князя или короля. Если бы было так, конечно, лучше, но, увидев случайно, во время путешествия по Германии, сына польского короля, именно того самого Владислава Казимировича, который сделался потом королем Чехии и Венгрии, Софья Фоминишна вынесла из кратковременного наблюдения за ним нелестное заключение о степени цивилизации этого принципе. По крайней мере, ее резко поразило умственное различие и человечно-социальное настолько малоразвитого юноши сразу после виденных ею итальянских маркизов и нобилей. Даже грубые бароны имперские брали предпочтение перед королевичем польским в развязности и светскости. В москвичах великая княгиня и невестою еще видела крайнюю к себе угодливость и почтение, а эти качества в глазах честолюбивой девушки уже намного сглаживали неловкость и неуклюжесть их. Польская же заносчивость, идя вразрез ее личным стремлениям, давала простор представлению всей нации далеко не в выгодном свете. Между тем изображение не виденного еще зятя князя московского, поляка, представлялось необходимо снабженным всеми не нравившимися ей качествами, для контраста невольно выдвигая противоположности, ей приятные. В глазах Софьи Фоминишны тип приличного мужа для дочери требовал при красивом молодом лике и высокого роста избранника.

Недостаток роста и сутуловатость считала она непростительным пороком в светском мужчине, не враче. Из духовных качеств: великодушие — в смысле, впрочем, беспощадной мести врагам и бестрепетного ожидания смерти; отвага да неразлучные с нею живость характера и здоровье; наконец, в довершение всего — веселость! Вот и все, что желала бы она найти в муже для себя самой в молодости и для дочери — пережив уже возраст нерасчетливых стремлений сердца. Программа эта представляла, как бы нарочно, все качества и особенности князя Василия Холмского. Так что его образ сам собою выходил и становился в параллель с коронованными особами, ей известными по слухам. В этом же отношении она была больше любопытна, чем и сам Иван Васильевич. Каждое возвращение посольства доставляло ей случай по расспросам послов и дьяков составить более или менее обстоятельное представление личности не только польского короля, но даже немецкого императора с его сыновьями и братьями, как и всех других владетелей Запада, куда только ездили москвитяне. Все купцы находили за этими сообщениями доступ к великой княгине. Поэтому в глазах торгующего люда вообще Софья выигрывала больше красивой невестки, которую никто из них не величал в интимном кружке своем умницей-разумницей, как великую княгиню. Она к тому же была покровительницею среднего, всюду, всегда и везде более развитого и стремящегося к развитию класса, чем высшая аристократия, увивавшаяся около Алены Степановны, миловидной, пылкой и оттого увлекающейся. Прибавим, что вдова княгиня не оставалась бесстрастной к прерогативам рода и значения богатства, как бы ни было оно добыто. Взгляд же Софьи был гораздо шире в этом, чем и у самого державного супруга. Тот не ценил особенно князей Рюриковичей, зная, что, только держа их в ежовых рукавицах, можно было видеть от них почтительное повиновение. А Софья часто внушала мужу, что угасающие роды делаются, вырождаясь, бременем… даже и при самом лучшем положении развития страны. Тогда как свежие силы ее — это средний класс! Оттого-то Иван Васильевич при расширении своих владений и наделял поместьями выслуживавшихся новых людей из детей боярских, употребляя на посольское дело за дьяков людей бывалых и опытных из городских сотен. Род Холмских, новый на Москве, мог считаться древностью рода и значительностью с любыми первыми сановниками двора. К тому же щедрость Иоанна разливалась широкою рукою в наделении всякими благами, вещественными и земельными угодьями достойного главы этой фамилии, вполне рыцаря без страха и упрека. Так что наследник богатого отца и матери во всех отношениях мог стать первым у ступеней царского трона — по наследственному достатку, по славе родителя и дружбе к нему владыки, выросши как родня в семье государевой. Если не король какой — так он?! Другого выбрать мудрено было.

В этих думах княгиню застали сумерки. Вдруг странный шепот долетел до ее чуткого слуха. Встать с места и отворить дверь в теплые задние сени было одним мгновением. Там толпились вокруг какой-то невиданной Софьею высокой женщины все ее сенные девушки, делая расспросы вполголоса.

— Ну а мне что скажешь, лапушка? — спрашивала востроглазая Даша, схватив Василису (то была она, застигнутая врасплох, когда пробиралась к выходу после гаданья у Елены Степановны).

— Все, что желаешь, — все сбудется! — отвечала гадальщица, вырываясь от неотвязной таким шипящим или, лучше сказать, пронзительным шепотом, что Софья Фоминишна сразу поняла, что это за новое лицо. О гаданье невестки и ей сообщено было своевременно; а кружка в руке — также не забытая в описании наружности чародейки — довершила отгадку. Тут внезапная мысль оживила строгие черты государыни.

— Ты Василиса называешься? — спрашивает величественно Софья Фоминишна.

— Точно так, государыня!

— Зайди ко мне… Я давно хотела тебя порасспросить, — прибавила великая княгиня повелительно так, что у смелой наперсницы Патрикеевых проступил холодный пот. Так поразил ее этот призыв, цели которого она не могла отгадать (несмотря на прославляемые уже по всей Москве ее, будто бы сверхъестественные, знания).

— Садись! — сказала Софья с обычною своею обходительностью все еще не пришедшей в себя Василисе, когда за ними заперлась дверь. — Ты, я вижу, всполошилась?.. Я не зверь, сама увидишь… Успокойся… Спрашивать тебя, кто ты и о чем гадает моя невестка, я не стану… И без тебя знаю, что у ней там за зазноба… Ты мне раскинь бобы на двух девушек!.. Какова будет их будущность?

Василиса при первых же звуках ласкового голоса Софьи, звучавшего так приветливо и обольстительно, уже пришла в себя; при дальнейшем же заявлении великой княгини даже улыбнулась… и кто бы мог подумать — искренно. Мало того, инстинктивно догадавшись, что в характере дочери Палеологов много было несокрушимой энергии и вообще таких особенностей, которых она, по совести, не могла не ценить высоко, гадальщица отбросила свою напускную таинственность и заговорила с нею просто, без вычур, не стараясь рисоваться, чтобы действовать на воображение.

— Государыня, — сказала она, — ведь бобы — игра скучающих?! От безделья, не больше.

— Ты хорошо отгадываешь, когда говоришь прямо, — с улыбкой отозвалась Софья, — так разложи мне их да скажи значение каждого бобка… Я и пойму, в чем дело… Скуки не занимать стать у нас… и времени довольно, чтобы тешиться… Я загадала!.. Раскидывай же.

1 ... 60 61 62 63 64 65 66 67 68 ... 99
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Иоанн III, собиратель земли Русской - Нестор Кукольник бесплатно.
Похожие на Иоанн III, собиратель земли Русской - Нестор Кукольник книги

Оставить комментарий