– Этот след был оставлен модельной туфлей или модным ботинком, – сказал Раштон. – Вам не кажется, что нормальный человек, отправляясь на экскурсию по грязи среди ночи, такую обувь надевать не станет?
– Думаю, не станет, – ответила Элис. – Но вы же знали о следах, оставленных в саду, еще прошлой ночью. Почему они вдруг стали для вас настолько…
– Ага, – перебил ее Раштон. – Но вчера ночью мы не знали, что след этот совпадает со следом у вас наверху.
– Босс, мы правда не должны…
Инспектор Йов оторвался от буфета и кивком указал в сторону двери.
Раштон поднял руку, заставляя его замолчать.
– В этом доме трое малолетних детей, – сказал он. – Они должны знать об этом.
– Простите… – прошептала Элис. – Вы сказали, совпадает со следом наверху?
– Да, на площадке возле лестницы, – подтвердил Йов, бросая на босса покорный взгляд. – Как раз перед дверью комнаты девочки. Боюсь, что тот, кто вчера был в саду, побывал и в вашем доме.
Руки Элис поднялись к ее лицу. Было трудно сказать, что сейчас бледнее – ее щеки или ее пальцы.
– Да, детка, я все понимаю, – сказал Раштон. – Тут есть отчего расстроиться, но это все же означает, что мы куда-то продвинулись.
– Вчера вечером я смотрела, – возразила Элис, которая, казалось, не могла поверить услышанному. – И я не видела никаких следов того, что кто-то мог…
– Вы и не могли ничего видеть, – успокоил ее Нисден. – Это так называемый латентный, или скрытый, след. Который практически невидим для невооруженного глаза и который обычно оставляют только очень чистые туфли.
– Понимаете, детка, туфли несут на себе следы всего, на что мы наступаем, – сказал Раштон. – Это называется законом Локета или что-то в этом роде.
– Принцип обмена Локарда, – поправил его Нисден, и это был первый раз, когда Гарри увидел на его лице улыбку. – Каждый раз, когда две поверхности контактируют, существует потенциальная возможность физического обмена их материалом. Мы всегда уносим с собой частички того, на что становимся.
– Ну да, таким вот образом. – Раштон кивнул в сторону инспектора. – Поэтому, как я уже говорил, всякий раз, когда мы ходим по пыли, грязи, ковру, да чему угодно, крошечные частички этого прилипают к подошвам наших туфель, а потом, когда туфли входят в контакт с чистой сухой поверхностью, как, например, половицы у вас наверху, миссис Флетчер, они оставляют за собой слабый след. Мы нашли их – когда я говорю «мы», то имею в виду своих умных сотрудников – таким же способом, как находим отпечатки пальцев. Мы посыпаем отпечатки пальцев специальным порошком, а затем поднимаем его липкой лентой.
– В доме был только один отпечаток ноги? – спросил Гарри. Раштон повернулся за ответом к инспектору.
Нисден кивнул.
– Мы совершенно уверены, что больше ничего здесь нет, – сказал он. – Я не сомневаюсь, что вчера вечером тут могло быть много следов, но слишком много народу входило в дом и выходило из него еще до нашего прихода. Остальные следы просто утеряны. Впрочем, это не имеет значения. Одного вполне достаточно.
– С вами все в порядке, Элис? – спросил Гарри. Похоже, к Элис начал возвращаться ее натуральный цвет.
Она кивнула.
– Собственно говоря, я даже испытываю какое-то облегчение, – сказала она. – Это значит, что Том не врал. – Она немного помолчала. – Вероятно, он все время говорил нам правду, – добавила она.
Гарри улыбнулся ей и снова повернулся к Раштону.
– А вы сможете с помощью туфли выйти на ее владельца? – спросил он.
– У нас хорошие шансы, – кивнул Раштон. – Очень удачно, что есть небольшой надлом с правой стороны подошвы, вот здесь, видите?
Он постучал указательным пальцем по фотографии, и Гарри увидел небольшую выемку в коже, длиной всего каких-нибудь полсантиметра.
– Он встречается не на одном отпечатке, – продолжал Раштон, – поэтому мы знаем, что это дефект самой обуви. Также по данным нашей лаборатории здесь наблюдаются видимые следы износа. Если мы найдем эту туфлю или ботинок, то сможем доказать, что его владелец был в вашем саду и в вашем доме. Именно поэтому, учитывая отсутствие следов взлома, я и поставил вопрос о необходимости поменять замки. И раз уж вы этим займетесь, то подумайте об охранной сигнализации.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Я позвоню Гарету, – сказала Элис, поднимаясь со стула. – Он может привезти новые замки прямо сейчас.
– Очень разумно, – согласился Раштон. – Но подождите еще секундочку. Боюсь, что это еще не все. Вам, наверное, будет лучше сесть.
Элис посмотрела на дверь кухни.
– Мне нужно взглянуть, как там дети.
– С ними сейчас Эви, – напомнил ей Гарри, подумав, не вызовется ли социальный работник пойти посмотреть, что там с детьми. Не вызвалась.
Элис снова села.
– Куда вы отдаете свою одежду в чистку, миссис Флетчер? – спросил Раштон.
– Отдаю куда? – переспросила Элис.
– В чистку. В городе есть пара таких мест. Вы пользуетесь их услугами?
– Думаю, что могла бы, – согласилась Элис, – если бы у меня было что туда нести. А так я пользуюсь химчисткой, может быть, раз в год.
Короткая пауза. Раштон и Йов переглянулись.
– У меня трое детей, – продолжала Элис, заметно волнуясь, что ей могут не поверить. – Я зарабатываю живописью, мой муж строитель. Как правило, если что-то нельзя стирать, я это просто не покупаю.
– Звучит рассудительно, – сказал Раштон, кивая головой. – Моя жена говорит, что почистить мои костюмы стоит целого состояния. Тогда так: вы никогда не пользовались наборами для домашней сухой чистки? Ну, знаете, когда вы засовываете всю одежду в большой пакет, добавляете туда химикаты, а потом кладете все в барабанную сушку?
– Я никогда даже не слышала о таких вещах, – сказала Элис.
– Тогда вы не будете возражать, если Стейси и ее коллеги быстренько заглянут в ваши шкафы, чтобы убедиться, что вы ничего не забыли?
Элис немного подумала.
– Пожалуйста, – наконец сказала она. – Только порядка в них не очень…
Раштон обернулся и кивнул женщине-констеблю. Она молча вышла из комнаты.
– Что, старший суперинтендант, теперь мы боремся с распространением химчистки на дому? – сказал Гарри.
– Теперь слово предоставляется тебе, Йов, – сказал Раштон, откидываясь на спинку стула.
Гарри слышал, как в прихожей сначала открылась, а после захлопнулась дверь: видимо, констебль полиции Стейси вышла из дома.
– Наши криминалисты вчера ночью обнаружили в вашем саду нечто такое, что озадачило нас, – сказал инспектор Нисден, обращаясь к Элис. – Сначала мы подумали, что это просто какая-то тряпка, но на всякий случай сфотографировали ее, уложили в пакет и отправили в лабораторию, как и все остальное.
Входная дверь снова открылась. В коридоре послышались чьи-то шаги, направлявшиеся к кухне.
– Примерно полчаса назад нам позвонили оттуда и сообщили, что им удалось идентифицировать этот предмет, – продолжал инспектор. – Это главная часть набора для домашней сухой чистки. Такая хлопчатобумажная подушечка, пропитанная химическим пятновыводителем, которая укладывается в барабанную сушилку вместе с вещами. Тот, кто проводит химчистку в домашних условиях, в курсе.
– Я собираюсь рассказать обо всем этом своей жене, – сказал Раштон, стул которого уже настолько отклонился назад, что положение его стало неустойчивым.
– Спасибо, босс. Так или иначе…
Дверь кухни открылась, и в комнату вошла констебль Стейси в сопровождении двух коллег-мужчин.
– Можем начать отсюда, сэр? – спросила она.
Раштон кивнул, снова опуская передние ножки своего стула на пол.
– Подсобное помещение там, – указала Элис в сторону задней двери. Двое мужчин в форме вышли из кухни, а она присела и открыла дверцу шкафчика под раковиной.
– Так на чем я остановился? – сказал Йов. – Ах да, подушечка для сухой чистки. Понятное дело, нас удивило, что она делает в саду. На ней было много остатков химии, а когда мы ее подобрали, то она не была особо мокрой и выпачканной в грязи. Это дает возможность предположить, что она, как и следы, была оставлена там прошлой ночью. В лаборатории нам сообщили, что следы тех же химикатов обнаружены в спортивной сумке вашего мужа.
