как она бросилась на меня с объятиями:
– Скучала по тебе!
– А я – по тебе, – с чувством ответил я, обхватив ее за плечи. – Все гадал, когда зайдешь. Мне удалось разузнать кучу интересного. Считай, что теперь перед тобой настоящий сказитель! Кстати, Халим сегодня вызвал меня на репетицию!
Разумеется, я слегка приврал. Занятия с Маграбом и Витумом отнимали почти все мое время, и перечитывать старые легенды было некогда. Не говоря уж о том, чтобы разыгрывать их в лицах.
Ниша отстранилась, и я разглядел засохшие на ее лице грязные потеки.
– Я приходила несколько раз, Ари, – устало улыбнулась она, – стучалась, стучалась, но никто так и не открыл.
Ах ты…
На душе у меня вдруг стало тяжело, однако в тот момент я не придал этому особого значения.
– Прости, Ниша. Не знал. Я был…
Что «я был»? Был настолько занят, что не нашел времени встретиться с единственным другом, оказавшимся во власти жестокого головореза? Был занят изучением магии и тренировками, рассчитывая выйти на сцену? А Ниша тем временем воровала, просила милостыню, получала нагоняи от Коли… Возможно, тот ее даже бил.
М-да.
Что тут скажешь, кроме горькой правды. Просто я с головой погрузился в фантазии и плюнул на Нишу, вот и все. Мне стало жутко стыдно.
– Извини, – повторил я.
Порой нет ничего лучше самых простых ответов. Прощения мне не было.
– Все нормально, сегодня-то я тебя застала!
Ниша искренне заулыбалась, и на душе стало еще тяжелее. Стоило ей меня увидеть, и мои грехи были немедленно прощены.
Способность прощать – редкое качество, вдвойне необычное для подростка.
Ниша не желала слушать мои оправдания и ни на секунду не усомнилась в том, что дружба с ней для меня важнее всего. Мы сейчас вместе – а больше ей ничего и не требовалось.
– Спасибо, Ниша…
Не переставая улыбаться, она запустила руку в карман шортов и вытащила оттуда четвертинку манго. Огорченно опустив уголки губ, сунула фрукт мне в руку.
– Извини, он у меня в кармане с самого полудня, даже подкладка промокла. Надеюсь, еще не пропал. Знаю, как ты любишь манго!
Манго! Зажав фрукт в руке, я поймал взгляд Ниши, предвкушающей, как я запущу зубы в сочную мякоть. Меня остановило знакомое выражение в ее глазах. Она голодна…
Если спрошу, когда Ниша последний раз ела, разговор наверняка повернет на тему, о которой подружка говорить не любила. Она просто замкнется.
Тогда я решил подкрепить свои извинения добрым поступком.
– Знаешь, меня сегодня так хорошо покормили… – Я притворно поморщился, но, заметив ее огорченный взгляд, решил разломить манго на две части. – Давай пополам?
Она протянула руку и, коснувшись кожуры фрукта, покачала головой. Ее пальцы едва заметно задрожали. Не хочет принимать обратно свой подарок.
Я ласково втиснул манго ей в ладошку.
– Если переем такой вкуснятины, мне станет плохо. Все утро занимался с Витумом, так что меня просто выворачивает от усталости.
Осторожно стукнув своим куском сочного фрукта о ее половинку, я откусил кусочек.
Во рту разлилась невыразимая сладость, и я не торопясь принялся есть. Смаковал каждый кусочек, жадно высасывая сок.
– Спасибо тебе огромное! Фруктов не ел… уже не помню сколько!
Я отбросил кожуру и помог Нише избавиться от мусора.
– Знаю. Тебе вообще не слишком много здесь достается, Ари. Как и мне. Когда последний раз выбирался наружу? – махнула она рукой в сторону окна.
Ответ Ниша знала наверняка. Зачем спрашивать?
Однако я чувствовал, что ответить обязан, – ведь ей пришлось ждать встречи со мной почти месяц.
– С тех пор как Халим меня подобрал, из театра я ни ногой.
– Почему? – спросила Ниша, подтянув колени к груди и обхватив их руками.
Простой вопрос. А вот как объяснить? Убедительного ответа не было.
Она придвинулась ближе и легонько толкнула меня плечом:
– И все-таки почему, Ари? Ты столько лет провел в трюме и ни разу не попытался уйти…
Я растерянно обвел рукой свои владения:
– Халиму нужно, чтобы я управлял механизмами. Знаешь, звон, дым и так далее… У меня есть обязанности… – Я слышал себя словно издалека. – Бывает, по вечерам смотрю спектакли с самой верхотуры. Учусь – Халим разрешает брать книжки из его кабинета и…
Ниша, приложив палец к моим губам, заставила меня прерваться:
– Ты ведь всегда можешь отлучиться в свободное время – и все же никогда этого не делаешь. Ты боишься!
Она была права. Прочитав множество приключенческих историй, пообщавшись с Витумом и Маграбом, я понял – истина всегда лежит на поверхности. Театр столь долго был моим домом, что больше для меня ничего не существовало. Так продолжалось, пока не появился Маграб, открывший мне новые горизонты знаний. Однако я по-прежнему холодел при мысли о том, что можно выйти на улицу.
Я был Оскверненным, так что от меня в городе шарахались бы: по сравнению с нами люди самого низкого положения из других каст – просто короли. Годы добровольного заточения несли еще одну опасность: улицу я не знал совершенно. И чем больше сидел в трюме, тем больше отдалялся от внешнего мира; во мне развился непреодолимый страх. А потом – что я буду делать за стенами театра? Куда пойду? Зачем мне вообще выходить?
Театр Халима располагался не в самом благополучном районе. Здесь процветала торговля шелками, кофе, сахаром и хлопком, и место для детей было небезопасным, что доказывала жизнь Ниши. К тому же как разобраться в переплетении улиц и переулков?
Я рассказал Нише о своих опасениях, рассчитывая, что она поймет. Может, и поняла, только по ней не скажешь.
– У тебя есть я, Ари. – Девочка взяла меня за руку, крепко ее пожала и сплела свои пальцы с моими. – Я о тебе позабочусь. Мне известны самые укромные уголки квартала. Знаю места, откуда можно наблюдать за облаками, людьми и даже за звездами – если задержаться там до темноты.
Мне страшно хотелось отказаться, солгать, что никак не смогу, – ведь сегодня тот самый день, когда я сделаю первый шаг навстречу мечте. Впрочем, следовало признать, что я себе бессовестно врал.
С тех пор как в моей жизни появился Маграб, у меня стали возникать совсем другие фантазии: я видел далекие горы и долины, думал о магии и чудесах, встречавшихся вдоль Золотого Пути, о новых странах. Я мечтал об утерянных формулах плетения, о позабытых преданиях. Как здорово было бы найти такое, а потом рассказывать в тавернах по всему миру! Я вполне мог бы выступать в одиночку, без всякой труппы. Но как подготовиться к подобной жизни, если никогда
