котором ты и понятия не имеешь. Слава богу, что ты не создавал плетение, а лишь сопротивлялся моей воле, иначе получил бы жуткой силы отдачу.
Его откровенность потрясала.
– Маграб, я не знал. Мне так жаль…
Он в сердцах хлопнул по каменной крыше:
– Недостаточно просто сожалеть, Ари. – Он вздохнул, подперев голову кулаком. – Вот почему я до сих пор не обучал тебя плетениям. Ты еще не готов.
Я открыл рот, готовясь запротестовать, однако Маграб, собравшись с силами, поднялся, и надо мной на миг зловеще нависла его огромная тень. Не сказав больше ни слова, он прошел к люку и нырнул вниз.
Я сидел, уставившись на черное кольцо, оставшееся от догоревшего масла. В голове у меня до сих пор звучали суровые слова Маграба, однако я слышал и кое-что другое: «Так… Рох…»
Две формулы, которые сегодня произнес учитель. Мои мысли бешено закружили, подобно подхваченным ветром сухим листьям.
Плетение Маграба было нацелено на сжатие огня – сверху вниз, – и две формулы логически совпадали с его действиями. Вероятно, их же он использовал, когда угрожал обрушить на Коли крышу театра.
Я повторял магические заклинания снова и снова, пытаясь сохранить их в памяти навечно.
Наконец меня совсем припекло. Пора спускаться… После того что я натворил, с Маграбом пока лучше не сталкиваться. Ладно. Как-нибудь найду чем себя занять, а там, глядишь, все утрясется.
Пробравшись вниз, я окунулся в благословенную прохладу театра. Несколько лицедеев, облаченных в невероятную смесь сценической и обычной одежды, слонялись по сцене. Каури плавно кружилась в танце. Ее руки порхали в воздухе, словно кого-то подзывая, однако воображаемый персонаж, похоже, от нее убегал.
Махам, свесив ноги, сидел на выдающемся в зал выступе и, шевеля губами, читал текст на свитке пергамента.
Что ж, все понятно. Наша труппа усердно репетировала – видимо, Коли все же вложил в театр свои грязные деньги. Теперь ему требуется отдача. Неважно, в какой форме, однако провал ему точно не нужен, так что больше никаких сырых представлений. Только идеальное исполнение.
Стоящий в партере Халим, завидев меня, махнул рукой, и я поспешил к нему. Подойдя ближе, замедлил шаг и почтительно склонил голову:
– Джи?
– Я тебя искал. Витум говорит, ты освоил технику сценического движения, а?
Я почесал затылок, стараясь не расцвести в благодарной улыбке:
– Да… наверное.
– Хорошо, хорошо, – пробормотал Халим себе под нос. – А как продвигаются занятия с Маграбом? Он только что проскочил мимо меня, точно ему задницу скипидаром намазали. Никак, поцапались? – Он окинул меня многозначительным взглядом, словно знал ответ.
– Да вроде… – вздохнул я, отведя глаза.
– Хм… – Халим хлопнул меня по плечу и дружески встряхнул. – Дай ему остыть. Время играет с нами забавные шутки: в нашем возрасте гнев вспыхивает по сущим мелочам, а потом так же быстро проходит. Знаешь, как порыв ветра. Ничего, он скоро успокоится. Кстати, я хотел бы побеседовать с тобой о пьесе.
По моему телу пробежала волна возбуждения, однако я постарался держать себя в руках. Похоже, Халим мои усилия заметил и широко улыбнулся. Под глазами у него собрались смешливые морщинки.
– Ах, о чем я говорю – ведь Витум наверняка тебе кое-что рассказал?
Я кивнул.
– Не хочу, чтобы ты задирал нос, но знаю: работаешь ты усердно. И ты нам нужен. – Он остановил на мне взгляд. – Деньги Коли дает под проценты. Их придется возвращать, поэтому я собираюсь сделать такую постановку, которую Абхар запомнит надолго. Стало быть, свистать всех наверх!
Я снова неуверенно кивнул. К чему он клонит? Витум говорил, что играть придется бандитов и головорезов, и все же мне хотелось получить пояснения от Халима.
– Речь не об эпизодической роли, иначе зачем с тобой столько возиться? Я ведь не дурак, Ари. Да, ты молод, но однажды все мои лицедеи состарятся и уже не смогут петь и махать мечом. У них начнут скрипеть суставы, их будет одолевать кашель… Понимаешь?
Понимать я понимал, однако поверить в свою удачу не мог. Видимо, Халим предложит мне куда более значительную роль, чем я думал. Роль, на которую я надеялся.
– Слышал о Сахане?
– О Сахане? Э-э-э…
Юный разбойник был одним из моих любимых персонажей. Принц, сбежавший из постылого дворца в поисках приключений и решивший заработать славу своим умом. Судя по легендам, Сахан ходил по морям, изучал фехтование, сражался со сверхъестественными силами, играя со смертью, а однажды угодил в реальность Шаен.
– Ты ставишь пьесу о Сахане? Хочешь сказать, что я сыграю главного героя? – Я задрожал от восторга.
– Аррей-аррей. – Халим обнял меня за плечи. – Кровь Брама, мальчик! Да тебя трясет сильнее, чем Махама, когда тот блюет, налакавшись испорченного пива. Да, Ари. Данная пьеса – часть истории Ашура. Сахан, Атвун, Девятеро – все они будут связаны общим сюжетом. – На секунду задумавшись, он поскреб подбородок. – Впрочем, похоже, до конца я его не распутал, хотя именно мне случилось потянуть эту ниточку за хвостик. Не знаю, где она заканчивается, и порой натыкаюсь на узлы, которые приходится развязывать. Ну, так или иначе, ты слишком молод, чтобы играть Атвуна, а вот маленького принца-пирата… – Он улыбнулся. – Полагаю, с этой ролью ты справишься, а?
Я кивнул, едва не вывихнув шею:
– Джи!
Халим разомкнул руки:
– Вот и молодец. Считай, у тебя выходной. Сценической работы не будет. – Он слегка улыбнулся и ласково дернул меня за мочку уха. – Сегодня можно пошалить. Только не на сцене, Ари. Мне очень хочется, чтобы до премьеры у тебя с Махамом установилось перемирие, иначе я выпорю вас так, что оба научитесь думать о деле, – серьезно добавил Халим и отвесил мне легкий подзатыльник.
Предупреждение я воспринял без лишних споров и, вспомнив о своем наставнике, бросил взгляд в коридор в дальнем конце зала:
– Не знаешь, куда пошел Маграб?
Халим шумно выдохнул и слегка поник:
– Наверное, роется в моей библиотеке. Когда у нас нет возможности обсуждать одну интересную историю, твой учитель предпочитает заниматься раскопками. Сбегай посмотри, только не забудь о нашем разговоре. Пусть гнев старика утихнет. Не подливай масла в костер.
Он похлопал меня по спине, и я побежал в кабинет, на ходу крикнув «спасибо». Дверь была чуть приоткрыта, и я просунул в щель голову. Из темного угла доносилось раздраженное бормотание. Ну да, насчет настроения Маграба Халим не соврал. Я тихонько постучал по косяку костяшками пальцев:
– Можно войти, риши?
– Ого, с чего это я вдруг удостоился почетного титула?
– Ты ведь мой наставник, Маграб, – вздохнул я, пытаясь сохранить улыбку.
Учитель промолчал.
Я засопел, понимая, что сейчас лучше поступиться гордостью
