поляна, в центре которой возвышались огромные камни.
42
Кенджи не пугала беспросветная тьма, что окружала его с того момента, как он вошёл в лес. После всего, что случилось, его вряд ли теперь что-либо могло испугать. Смерть заполнила всю его жизнь, или, если точнее, всё его существование. Она оказалась повсюду. И в этом была целиком его вина. По крайней мере, именно так решил для себя альбинос.
При жизни Кенджи нечасто бывал в лесу. Он совсем не умел в нём ориентироваться, поэтому шёл, полагаясь на интуицию. Все деревья казались ему абсолютно одинаковыми, и Кенджи не понимал, идёт он вперёд или ходит по кругу.
Иногда японцу казалось, что кто-то его преследует. Он оборачивался и замечал тени, снующие среди ветвей. Кенджи окликал их, но ему никто не отвечал.
Альбинос вглядывался в чащу, и переплетения деревьев напоминали человеческие фигуры. Они застыли в различных позах, изображавших ужас, и ассоциировались у Кенжи с душами проклятых, что обречены на вечные муки.
В какой-то момент чернота стала непроницаемой, и Кенджи перестал различать дорогу перед собой. Он вытянул вперёд руки и пошёл на ощупь. Вскоре альбиносу показалось, что он видит свет, хотя Кенджи не был до конца в этом уверен.
– Номер Шесть, – коснулся слуха знакомый голос.
– Зайна?!
– Иди за мной, Номер Шесть…
Кенджи не верил собственным ушам. Разве такое возможно? Или это очередная иллюзия этого проклятого мира? Но внутренний голос подсказывал альбиносу, что в этот раз всё по-настоящему. Может быть, в этом месте нельзя умереть? И Зайна где-то здесь, в этом лесу.
Кенджи шёл в направлении, откуда доносился голос. Постепенно мрак начал рассеиваться, и альбинос вновь мог различать стволы и ветви. Зов Номера Четыре становился всё более отчётливым, и вскоре Кенджи увидел среди деревьев человеческий силуэт. Не обращая внимания на преграждавшие путь заросли, он бросился к нему. Человеческая фигура, скрытая тенью деревьев, двинулась навстречу.
Не добежав совсем немного, Номер Шесть остановился: что-то было не так. Силуэт неспешно приближался, и листва деревьев всё ещё скрывала человека. Но Зайна была намного ниже ростом того, кто выходил из тени…
Кенджи стоял на месте и вглядывался в темноту. Ветви зашевелились совсем близко.
– Номер Семь?!
Перед Кенджи возник философ. Лицо старика было бледным и испуганным.
– Номер Шесть?! Это вы?! – в голосе Аркадия прозвучало удивление.
– А вы ожидали увидеть кого-то другого? – спросил Кенджи.
– Ну-у… – Аркадий замялся, – по правде говоря, я искал Номер Пять, но рад, что встретил вас!
– Номер Семь, с вами всё в порядке? Где вы были? Что произошло?
– О-о, это долгая история… Но мне вначале хотелось бы отыскать Номер Пять!
– Вы встречали ещё кого-нибудь? – спросил Кенджи.
– После бури?
Кенджи кивнул.
– Нет. Вы первый, Номер Шесть. Мы с Номером Пять сделали круг.
– Круг?
– Да, вокруг этого мира!
По выражению лица Кенджи Аркадий догадался, что альбинос не понимает, о чём он говорит.
– Мы с Номером Пять пришли к выводу, что этот мир – сфера, – пояснил философ, – а мы находимся на её внутренней поверхности.
– С чего вы это взяли? – Кенджи сразу представил себе эту картину. – Если бы это была сфера…
Тут Кенджи вспомнил лучи света, бьющие из земли, и небо без единого облака, такого же цвета, что и песок.
– Это многое объясняет… – пробормотал альбинос.
– Всё нормально? – философ пристально смотрел на него.
– Да, – ответил Кенджи, – помните пещеру, о которой говорил рав-серен? Мы нашли её и переждали там бурю. В глубине этой пещеры была стена, сплошь покрытая письменами и символами. Мы с Номером Четыре…
Мысль о Зайне заставила Кенджи замолчать.
– Вы и Номер Четыре… что? – раздался голос философа.
– Мы нашли эти надписи в пещере и изучили их. Это оказались имена на всевозможных языках, большую часть которых я даже не знаю. Но, что интересно, имена были перечёркнуты! И ещё символы…
Кенджи отломил одну из сухих веток и начал чертить ею на земле. Альбинос выводил символы в точности, как они были изображены в пещере, хоть и думал в этот момент о Зайне. Как они вместе разглядывали письмена в пурпурном свете камней. Как она брала его за руку, и какой нежной казалась ему её кожа…
Закончив рисовать, Кенджи отошёл в сторону.
– Изображений было очень много, но они повторялись, – пояснил он. – Я думаю, что нашёл все разновидности, хотя разобрать было довольно трудно.
Аркадий опустился на корточки и замер над символами.
– Да… Это, действительно, кое-что объясняет.
Философ ещё некоторое время разглядывал изображения.
– Вот этот, – Аркадий ткнул длинный палец в окружность с точкой посередине. – Думаю, что именно эту точку мы наблюдали в небе. Номер Пять тогда предположил, что это чёрная дыра, но я пришёл к выводу, что это ядро мира. И, по всей видимости, оно где-то здесь – в этом лесу.
– Почему именно здесь?
– Точка была на небе зелёного цвета… Это значит, что мы находились внутри сферы под лесом. Следовательно, она где-то рядом.
– Вероятно, оттого всё и случается именно в этом лесу, – задумчиво произнёс Кенджи, запустив руки в густые белые волосы.
– Что вы имеете в виду, Номер Шесть? Что случается? – философ испуганно посмотрел на альбиноса.
Кенджи молчал.
– Номер Шесть, а где все остальные? – спросил философ, поднимаясь на ноги.
Помедлив, альбинос ответил:
– Вероятно, мертвы.
– Как мертвы?! Что произошло?
– Я только знаю, что, когда Номер Два вышел из этого леса, он уже был не в
