Из обломков меньшего фургона соорудили три волокуши. Т’лан имассы сделали кожаную сбрую для т’лан айев, которые потащат их. Лошадьми караванщиков занялись женщина-новобранец и Фаракалиан.
Итковиан увидел, что Корбал Брош ведёт волов к «отремонтированному» фургону. Кованый щит заметил, что избегает смотреть на это сооружение: то, ка́к происходила починка, заставило его покрыться мурашками. Бошелен использовал для ремонта кости расчленённых к’чейн че’маллей. Магически впаянные в каркас повозки, кости напоминали диковинный скелет, который Бошелен укрыл полосами серой, чешуйчатой кожи. Получился жуткий экипаж.
Но, подозреваю, не более жуткий, чем его владельцы…
Рядом с Кованым щитом возник Пран Чоль.
– Наши приготовления завершены, солдат.
Итковиан кивнул, затем тихо произнёс:
– Заклинатель, что ты скажешь об этих двух чародеях?
– Скопец безумен, но второй представляет бо́льшую опасность. Мы им не рады, Кованый щит.
– Скопец? – Итковиан непонимающе прищурился. – А! Евнух! Да, конечно. Они некроманты?
– Да. Скопец пашет хаос на границах владений Худа. У другого более сокровенные интересы – он призыватель, притом могущественный.
– Однако мы не можем их тут бросить.
– Твоя воля. – Заклинатель костей заколебался, но затем сказал: – Кованый щит, раненые смертные все как один видят сны.
– Сны?
– Знакомый запах, – добавил т’лан имасс. – Их… защищают. Я жду их пробуждения, в особенности жреца. Ваши солдаты выказали заметное искусство в целительстве.
– Наш Дестриант владеет Высшим Дэнулом – мы можем обращаться к его силе в час нужды, но думаю, сейчас он не в лучшем настроении. Утомлён, зная, что потребовалось исцеление, но не более. Карнадас не любит неопределённости. Как и Смертный меч – Брухалиан. – Итковиан подобрал поводья, выпрямился в седле. – Евнух завершил своё дело. Мы можем выступать. Мы поскачем ночью, сударь, чтобы встретить рассвет у врат Капастана.
– А что до присутствия т’лан имассов и т’лан айев? – поинтересовался Пран Чоль.
– Передвигайтесь скрытно, с вашего позволения. Кроме тех айев, что тянут волокуши. Они должны провезти раненых по городу в наш гарнизон.
– У тебя есть на то причина, Кованый щит?
Итковиан кивнул.
Повернувшись спинами к заходящему солнцу, отряд выступил в путь.
Сложив руки на коленях, Дестриант с сочувствием взглянул на князя Джеларкана. Нет, даже больше, учитывая, насколько этот человек был измотан… это было глубокое сопереживание. Голова у Карнадаса раскалывалась. Его Путь, Дэнул, казался опустошённым, укрытым слоем пепла. Если бы Дестриант положил руки на стол, все бы увидели, как они дрожат.
Позади него расхаживал по залу Смертный меч.
Итковиан выехал с двумя крыльями на западную равнину, и что-то там случилось. Тревога чувствовалась в каждом беспокойном шаге за спиной Дестрианта.
Глаза князя Капастана были плотно закрыты, пальцы поглаживали виски под кованым медным венцом, который служил ему короной. Джеларкану едва исполнилось двадцать два, но осунувшееся, морщинистое лицо могло принадлежать сорокалетнему. На бритом темени виднелась россыпь родимых пятен, указывавших на принадлежность к правящий фамилии: словно кто-то брызнул на князя кровью, а та запеклась и потемнела. Тяжело вздохнув, Джеларкан заговорил:
– Совет Масок не переубедить, Смертный меч. Они настаивают на том, чтобы их джидраты заняли укреплённые форты за городом.
– Они окажутся отрезаны от основных сил, как только начнётся осада, князь, – пророкотал Брухалиан.
– Знаю. Мы оба это знаем. Их отрежут, возьмут штурмом, всех солдат перебьют… а затем изнасилуют. Жрецы возомнили себя великими стратегами. Война-то религиозная как-никак. Первый удар должны нанести элитные войска храмов.
– С этим-то они наверняка справятся, – буркнул Брухалиан. – Но только с этим.
– Только с этим. Может, организовать коридоры, несколько вылазок за стены, чтобы обеспечить путь к отступлению…
– Это приведёт лишь к бо́льшим потерям, князь, и вряд ли что-то даст. Мои солдаты не пойдут на самоубийство. И прошу вас, не пытайтесь на меня давить в этом вопросе. По контракту мы обязаны удержать город. Согласно нашему разумению, лучше всего это сделать со стен. Форты послужат врагу лучше, чем нам, – станут штабами, укреплёнными опорными точками. Джидраты сдадут им укрепления в зоне поражения. Как только там установят осадные орудия, мы окажемся под постоянным обстрелом.
– Совет Масок не ожидает падения фортов, Смертный меч. С учётом этого их верования, все подобные опасения становятся в глазах жрецов бессмысленными.
Наступила тишина, нарушаемая лишь шагами Брухалиана – такое волнение было ему несвойственно. Князь наконец поднял карие глаза, оценил текучую, кошачью походку Смертного меча. Джеларкан нахмурился, снова вздохнул и рывком поднялся.
– Мне нужен контраргумент, Смертный меч. Найдите мне его – и поскорей. – Князь повернулся и направился к дверям зала, у которых стояли двое телохранителей.
Как только массивные створки захлопнулись, Брухалиан резко обернулся к Карнадасу.
– Они продолжают черпать ваши силы, сударь?
Дестриант покачал головой.
– Уже некоторое время – нет. Прекратили вскоре после неожиданного появления князя. В любом случае, сударь, они взяли всё, что я мог дать, и пройдут дни, прежде чем я полностью оправлюсь.
Брухалиан медленно, напряжённо выпустил воздух из лёгких.
– Что ж, мы предполагали вероятность схватки. Можно заключить, что паннионцы перебросили силы за реку. Вопрос – сколько?
– Похоже, довольно, чтобы разбить два крыла.
– В таком случае Итковиан должен был воздержаться от боя.
Карнадас внимательно посмотрел на Смертного меча.
– Это недостойно, сударь. Кованый щит знает, что такое осторожность. Если бы была возможность уйти, он бы ею воспользовался.
– Да, – проворчал Брухалиан. – Знаю.
Мужчины одновременно услышали голоса у внешних ворот цитадели. Стук копыт по мостовой.
Зал наполнился внезапным напряжением, однако оба сохраняли молчание.
Двери распахнулись, на пороге появилась Сидлис, глава сопровождения Итковиана. Женщина сделала два шага, затем остановилась и склонила голову:
– Смертный меч. Дестриант. Я принесла вести от Кованого щита.
– Вы вступили в бой, сударыня, – пробормотал Брухалиан.
– Вступили. Погодите, судари. – Сидлис повернулась и тихо закрыла двери. Затем вновь посмотрела на командира и жреца. – По равнине разгуливают демоны, прислужники Паннионского Провидца, – сообщила Сидлис. – Мы обнаружили одного и атаковали. Была избрана подходящая тактика, мы действовали безупречно и нанесли врагу жестокие повреждения. Однако чудовище оказалось нежитью – поднятым трупом. Мы обнаружили это, когда отступать было слишком поздно. Зверь оказался практически неуязвим для нанесённых нами ран. Тем не менее мы сумели уничтожить демона, пусть и дорогой ценой.
– Всадник Сидлис, – вмешался Карнадас, – битва, которую вы описываете, должна была произойти заметное время назад – иначе вы бы здесь не оказались, – однако потребность в моих целительных силах исчезла лишь недавно.
Сидлис нахмурилась.
– Выжившим в том бою не требовались ваши силы, сударь. С вашего позволения, я закончу рассказ, и, быть может, появится возможность… выяснить что-то ещё.
Приподняв бровь в ответ на такое странное заявление, Брухалиан пророкотал:
– Продолжайте.
– После уничтожения демона мы перегруппировались, но в тот же миг обнаружили, что явились ещё четверо подобных созданий.
Дестриант вздрогнул. И как вы тогда вообще выжили?
– Тогда, к счастью для нас, – продолжала Сидлис, – прибыли неожиданные союзники. Всех немёртвых демонов быстро уничтожили. Вопрос такового союза, разумеется, требует формального закрепления. На данный момент совместные действия продиктованы признанием общего врага: я полагаю, они продолжаются и сейчас, поскольку Кованый щит с отрядом отбыл вместе с нашими благосклонными спутниками, чтобы продолжить охоту на этих злобных демонов.
– Судя по измученному виду Дестрианта, – заметил Смертный меч, – демонов они нашли.
Сидлис кивнула.
– Это всё, сударыня? – спросил Карнадас.
– Сударь, меня сопровождают эмиссары наших потенциальных союзников. Кованый щит рассудил, что подобные переговоры должны проходить исключительно между «Серыми мечами» и нашими гостями; и что всякое решение об огласке перед князем или Советом Масок должно приниматься лишь после обсуждения между вами, судари.
Брухалиан одобрительно хмыкнул.
– Эмиссары ждут в цитадели?
Ответ на его вопрос поднялся в вихре пыли слева от всадницы. С каменного пола восстали три иссохших, облачённых в шкуры фигуры. Прогнившие меха, тёмно-коричневая кожа, массивные, широкие плечи, увитые мускулами руки.
