- Хорошего?! - возмущенно воскликнул Фонарин. - Режет газосваркой новые трубы, а потом сваривает их. Ведь это явное вредительство.
- А куда Гусаров смотрит?
- Что Гусаров может увидеть, когда он профан в этом деле? Да и не только в этом. Руководить таким хозяйством - это не солдатами командовать. Тут головой надо работать. Скоро выборы, неужели мы снова его в мэрах оставим?
- У тебя есть более достойная кандидатура? - Валунский убедился, что не ошибся в своем предположении. Догадывался он и кого метит Фонарин-старший в мэры.
- Разумеется. Бездарнее Гусарова трудно сыскать. А достойных, Фонарин замялся. - Достойных у нас немало. Не посчитайте за нескромность, но могу предложить кандидатуру моего брата Гавриила. Отличный организатор показал себя в объединении "Дальморепродукт", непьющий, серьезный, примерный семьянин.
- Ты прямо как в аттестации при прежней власти: "Делу партии Ленина предан", - не удержался от иронии Валунский, ещё раз похвалив себя за смекалку - не ошибся и на этот раз. Видно, тесно братцам стало в одном гнездышке, не ладят. Но решил не подавать вида, до логической развязки продолжить игру. - Да знаю я твоего Гавриила. Младший, Виталий, мне больше по душе - образованнее, дальновиднее, несмотря на молодость. Кстати, что-то давно не видно его.
- Младший - мой мозговой центр, всю коммерцию ведет, - с гордостью произнес Фонарин. - Но на такой пост ему ещё рановато. И характер у него мягковат. А Гавриил - в самый раз.
- Так выдвигай кандидатуру. От меня-то что требуется?
- Без вашего авторитета, без вашей поддержки я и рисковать не хочу, не постеснялся польстить Фонарин.
- Хорошо, - согласился вдруг губернатор, решив ещё кое-что выведать у богатого просителя. - А я-то что буду от этого иметь?
- Не обижу, Аркадий Борисович. Знаю, тебе тоже нужны деньги на предвыборную компанию. Скажи, сколько.
- Ну ты даешь, - покрутил головой Валунский. - А если я запрошу сотню миллионнов?
Фонарин тоже усмехнулся.
- Сотню миллионов, конечно, многовато, но десятка три, как кандидатам в президенты, подбросить могу.
- Спасибо, что ты ценишь меня наравне с кандидатами в президенты. Но друг мой, Андрей Федорович, наши личные сделки ничего не будут стоить, если мы только о себе будем печься. Ты вот правильно говоришь: Гусаров бездарь, заставляет население Приморья жить в холоде и голоде. А вот вы, братья Фонарины, что делаете для наших горожан? - глянул он прямо в глаза президента ассоциации. И тот заерзал в кресле, опустил глаза. Но лишь на секунду.
- А кто население Приморья да и всего края кормит рыбой, кальмарами, крабами, морской капустой? - колюче сверкнул он глазами. - Не братья Фонарины?
- Братья, - согласился Валунский. - Но за какую цену? Могут вашу рыбу, кальмары, не говоря о крабах, купить пенсионеры, простые работяги, получающие по пятьсот рублей?
- Цену устанавливаем не мы, а рынок, - парировал Фонарин.
- В том-то и дело, что вы. И вы специально завышаете цены, чтобы меньше в своей стране оставлять морепродуктов, а сплавлять их за бугор, за доллары; соответственно и налогов меньше платить. Сколько вы за первое полугодие положили баксов в японский банк "Кусикаки"?
Полное лицо президента ассоциации налилось кровью, большие серые глаза на выкате заблестели и, казалось, выскочат из орбит. Фонарин боднул головой, словно борец на ринге перед схваткой с опасным противником, и сказал со злостью:
- Негоже тебе, Аркадий Борисович, считать баксы в чужом кармане. У тебя тоже там не пусто. И не забывай - мы свое положение завоевали сами, своим умом и трудом, а твоя должность выборная и слово Фонариных кое-что значит. Но я пришел не ругаться с тобой и не исповедоваться. Мы нужны друг другу, если хотим управлять нашим неуправляемым народом. Что же касается баксов, ты не там ищешь. У тебя под носом Тучинин такую камарилью развел, такими делами ворочает, что японские бизнесмены удивляются: кто у вас краем управляет, губернатор или директорат Тучинина? Вот он-то и устанавливает цены на наши морепродукты. Мы в три раза дешевле ему сдаем. Все промышленные предприятия и коммерческие структуры под себя подмял. А ты: "Фонарины".
- Знаю. Доберемся и до директората. Но налог вы будете платить без утайки. Кстати, вот сколько с тебя причитается, - Валунский достал лист бумаги, на котором перед приходом президента ассоциации главный налоговый инспектор подсчитал по его заданию все доходы и расходы объединения "Дальморепродукт".
Фонарин пробежал глазами по цифрам, присвистнул.
- Это твои ищейки столько нащелкали? Переусердствовали они. У нас на все есть документы, мы действуем по закону.
- По тому, который что дышло? - усмехнулся Валунский. - Не просчитайся, мои ищейки, как ты выразился, не ошибаются. Советую не тянуть с выплатой. Что же касается мэра, выдвигай кандидатуру Виталия, поддержу обеими руками.
- Я же сказал - не дорос он еще, и я его вам не отдам, - зло сказал Фонарин.
- Вольному воля, - пожал плечами Валунский, довольный своим диалогом с президентом ассоциации - он на это и рассчитывал, что Фонарин-старший не отдаст свой "мозговой центр" под эгиду губернатора. - А зря.
- Ну, мне лучше знать, - поднялся Фонарин. - Ты тоже, между прочим, зря артачишься. Еще пожалеешь.
Валунский развел руками.
- Все мы когда-то о чем-то жалеем.
На том и расстались. Но Валунский знал - он обрел ещё одного сильного и опасного противника. Но и пойти на согласие с Фонариным, значило окончательно попасть в зависимость коммерческих воротил, которые и без того достаточно нахально вмешиваются в управление краем.
... Пока Фонарин-старший дискутировал с губернатором, начальник службы безопасности объединения "Дальморепродукт" отставной капитан первого ранга Устьянец, сопровождавший своего шефа к Валунскому и сидевший теперь в "Мицубиси" с шофером, слушал переговоры двух хозяев края по радиоприемнику, настроенному на частоту радиопередатчика, встроенного в наручные часы и подсунутого председателю объединения месяц назад. Двадцатипятилетняя служба на флоте в органах КГБ приучила Устьянца никому не доверять и при возможности всех проверять, даже своих начальников. А Фонарин был из тех, за кем глаз да глаз нужен: в свои тайны, служебные и личные, он никого не посвящал, в том числе и начальника службы безопасности. И за этот месяц Устьянец узнал многое: братья Фонарины ворочают такими средствами, что Валунскому и во сне не снились. И связи у них не только с влиятельными людьми Приморья, но и Москвы, Японии.
Поначалу, когда Фонарин-старший пригласил Устьянца к себе на работу, положив оклад в пятьдесят тысяч баксов и разрешив самому создать службу безопасности, включив в неё и экономическую разведку, Устьянец с одобрением отнесся к начинаниям энергичного предпринимателя. Но по мере того, как объединение "Дальморепродукт" разрасталось, беря в свои руки весь промысловый и торговый флот, характер председателя объединения круто начал меняться: с безмерной жадностью быстро стала расти самоуверенность, самомнение, хамское отношение не только к окружающим, но и к своим помощникам. Ему ничего не стоило ни за что ни про что обругать любого, выгнать из кабинета, лишить денежного содержания. Не считался он с самолюбием и начальника службы безопасности, человека не менее властного и привыкшего повелевать, а не преклоняться, тем более выслушивать обвинения в плохом осведомительстве о "ПАКТе", неумении помешать концерну захватывать ключевые позиции в экономике и финансах.
Устьянец скрепя зубы выслушивал нарекания шефа. Конечно, он мог угрозами и силой заставить некоторых руководителей предприятий перейти из "ПАКТа" в "Дальморепродукт", но по опыту службы и по жизненному опыту знал, что именно из таких людей, как Фонарин, вырастают хамы, неуправляемые и непредсказуемо жестокие начальники. Пока у Фонарина были серьезные конкуренты-противники и пока Устьенец владел ситуацией и во многом помогал председателю объединения, он нужен был ему. Но если Фонарин-старший станет полновластным хозяином края, к чему он стремится всеми силами и средствами, Устьянец в лучшем случае превратится в обычного холуя, иначе он выгонит его...
"... Все мы когда-то о чем-то жалеем", - заключил Валунский беседу, и в радиоприемнике заскрипело - Фонарин поднялся.
- Не договорились, - констатировал с улыбкой шофер и телохранитель председателя объединения, работающий больше на начальника службы безопасности, чем на Хозяина.
- И слава Богу, - Устьянец выключил радиоприемник. - Власть портила и более умных людей. Братья Фонарины умеют торговать, а чтобы управлять людьми, хитрости и разворотливости мало. Надо уважать людей, понимать.
14
Прошла неделя как Анатолий Русанов "работал" на фирму "ПАКТ", точнее на одного из членов её директората Балакшина, шофером и его личным телохранителем, хотя, по мнению Анатолия, никто на этого маленького и плюгавенького бизнесмена не собирался нападать. Чем он занимался, трудно было определить: разъезжал на "Тойете" от одного коммерсанта к другому, о чем-то договаривался, подписывал какие-то бумаги, и выходило, что он является обыкновенной шестеркой в большом и сложном механизме директората "ПАКТа".
