Молодая девушка с недоумением посмотрела на нее:
— Уверяю вас, леди Изабель, вы ни в чем не виноваты.
— О, вы думаете, он нашел бы дорогу сюда, если бы я не пригласила его к нам? Вы думаете, он нашел бы вас, если бы я не оказалась настолько глупа, что поверила ему?
— Несомненно.
Изабель отвела взгляд.
— Вы не знаете моего брата, Изабель. Он самый властный и высокомерный человек из всех, кого я знаю. Он никогда в жизни не знал ни в чем отказа. Я скорее ожидала, что мой братец заставит короля Георга отправить на поиски его личную гвардию. — Джорджиана положила ладонь на руку Изабель. — Не вы навели на меня лорда Николаса. Это я привела его к вам. И за это приношу извинения.
Эти слова проникли в сознание Изабель, и она опустилась на скамейку под окном, возле которого простояла долгие часы. Жестом пригласив Джорджиану присоединиться, Изабель тихо сказала:
— Мне жать, что у вас такой властный брат, который повелевает вами.
— Не надо меня жалеть. Моя история скрывает много больше, чем побег бедной девочки. Я хотела бы рассказать вам. Думаю, вы заслуживаете знать, почему все это случилось.
«Это случилось, потому что я поверила мужчине, которому не следовало доверять».
— Я с удовольствием выслушаю вас, — сказала Изабель, заглушая ворчливый внутренний голосок.
— Я совершила ужасную ошибку, — начала свой рассказ Джорджиана. — Влюбилась. Я поверила, что он тоже любит меня. — Она умолкла, опустив взгляд на свои руки, теребившие складки юбки. Когда она заговорила вновь, голос ее понизился до шепота: — Но он не любил меня. — Она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. — Я полагаю, что это к лучшему… Саймон никогда бы не позволил нам пожениться. Я была раздавлена. Он ушел без единого слова. А потом…
Она умолкла, не в силах продолжать под тяжестью воспоминаний. Изабель наклонилась вперед, сжав ладони девушки в своих.
— Потом я обнаружила, что жду ребенка. Сказать Саймону об этом я не могла. Не могла разочаровать его. Еще раньше горничная рассказывала мне, что слышала об одном доме в Йоркшире. О месте, куда отправляются молодые женщины, чтобы начать новую жизнь. Под руководством леди Изабель. — Она неуверенно улыбнулась. — Поэтому я и приехала сюда.
Она подняла взгляд и посмотрела в лицо Изабель своими большими простодушными глазами… сама еще почти ребенок.
— Я знала, что он будет меня искать. Только не думала, что найдет так быстро.
Изабель нежно сжала руки девушки.
— Я тоже знала, что он придет за вами. Но это ничего не меняло. Мы рады были принять вас под этой крышей… — Она улыбнулась. — Под тем, что от нее осталось… под моей зашитой. И под покровительством графа Реддика.
— Как бы ни восхищалась я юным графом, Изабель, не думаю, что он сможет что-либо сделать против моего брата. Но что бы ни случилось, я всегда буду с гордостью говорить, что обучала юного графа Реддика латыни.
Они обменялись улыбками при этих словах, а затем Джорджиана продолжила:
— Есть еще кое-что. Насчет лорда Николаса.
Изабель сразу посуровела, упрямо покачав головой.
— Я немедленно отошлю его прочь.
— Не думаю, что это правильное решение.
Изабель открыла рот от изумления — наверное, она не так расслышала?
— Прошу прощения?
— Он хороший человек, поверьте. Я слышала это годами от брата и его друзей — они говорили о Сент-Джоне как о настоящем герое…
Изабель почувствовала, что слезы подступают к глазам, но усилием воли сдержала их.
— Вы ошибаетесь. Должно быть, это другой Сент-Джон. Потому что этот — законченный негодяй, умышленно предавший наше доверие.
«Мое доверие. Мои чувства».
— Я думаю, он просто старался быть хорошим другом моему брату.
Изабель покачала головой:
— Это не имеет значения. Он сделал все возможное, чтобы сблизиться со мной… отыскать вас и открыть ваше местонахождение. Боюсь, в этом мужчине нет ничего общего с тем благородным Сент-Джоном, которого вы описали.
И тут, словно вызванный ее обличениями, он появился у двери комнаты, которую Джорджиана оставила открытой.
— Мне очень жаль, что вы так думаете.
При виде его у Изабель перехватило дыхание. Высокий и широкоплечий, он четко вырисовывался темным силуэтом на фоне небольшого прямоугольника света.
Его присутствие мгновенно пробудило в ней бурю чувств — гнев и сомнения, обиду за предательство, но вместе с тем и печаль, и что-то еще, почти невыносимое.
Страстное желание.
Изабель набралась решимости и заговорила, стараясь сохранять голос холодным, несмотря на обуревающие ее эмоции.
— Вы не можете оставаться в моем доме после того, что сделали.
Она не видела его лица, но он напрягся после ее слов и ей внезапно показалось, будто в комнате не хватает воздуха.
— Я пришел поговорить с вами.
— Но я не хочу с вами разговаривать.
Он шагнул в комнату в порыве разочарования и досады.
— А теперь я вижу, что вы намерены еще и оскорбить меня, как уже предали. Сейчас же покиньте мою спальню!
Он слегка повернул голову, обращаясь ко второй женщине, находившейся в комнате.
— Леди Джорджиана, очень прошу оставить нас. Нам с леди Изабель необходимо кое-что обсудить. Наедине.
Джорджиана выпрямилась на сиденье, повернувшись к нему со всем достоинством высокородной аристократки.
— Я не могу этого сделать, милорд.
— Даю слово, что не совершу ничего плохого.
Изабель невесело рассмеялась:
— А ваше слово так высоко ценится здесь.
— Понимаю, что вы злы на меня, Изабель. Я хочу, чтобы вы дали мне шанс все объяснить. — Он снова повернулся к Джорджиане: — Уверяю вас: со мной она будет в безопасности. Мы должны пожениться.
У Джорджианы рот открылся от удивления при этом заявлении, вызвавшем вспышку ярости и раздражения у Изабель.
— Мы ничего не должны! — возразила она.
Ник снова обернулся к ней, и на мгновение ей захотелось увидеть его лицо. Скрытый в тени, он казался более опасным и пугающим, чем когда-либо прежде. В особенности когда сказал негромко и угрюмо:
— Вы сказали, что выйдете за меня замуж, Изабель. Надеюсь, что вы выполните свое обещание.
— А вы сказали, что я могу доверять вам, Николас. Как насчет этого обещания?
Наступило тягостное молчание. Никто не хотел первым заговорить после такого вызывающего заявления. Наконец Ник сдался, снова обратившись к младшей девушке:
— Леди Джорджиана… я заверил, что буду защищать вас перед вашим братом, разве нет?
— Да.
— И дал слово, что не стану принуждать вас вернуться домой.
