— Много у Кайзера дочерей на выданье? — спросил я.
— Четыре. Но Луиза самая перспективная. Красивее других, более одаренная в плане силы, получила лучшее образование и воспитание. Идеальная супруга для любого правителя Европы, в том числе и для Николая Ивановича.
— Они же родственники, — я удивленно посмотрел на нее. — Она ему, вроде бы, приходится двоюродной теткой, так?
— Никого и никогда подобное не останавливало, — Сабина отложила журнал, когда Юй Фэйфэй принесла тарелки с завтраком. — Нет, в этом случае подобного не случится. Мой глупый младший брат был для Луизы лучшим кандидатом в мужья. Если бы он думал об интересах семьи, а не о развлечениях и легкодоступных девушках, они бы поженились еще в прошлом году. У монарших семей Европы обычно рождается больше девочек, но последние двадцать лет с этим какая-то катастрофа. Нет ни одного принца нашего с тобой возраста. Сыновья герцогов успели обзавестись женами еще при рождении и к двадцати годам у них уже по двое детей. Парочку принцев Англии я вообще не беру в расчет, они не так уж и далеко ушли от моего брата. Даже если учесть возможность многоженства, подходящих кандидатур единицы.
— А Николай Иванович? — уточнил я.
— Ему шестнадцать, — напомнила Сабина и загадочно улыбнулась. — К тому же уже давно решено, кто станет его супругой, в этом я уверена.
Автобус сейчас ехал по автостраде, зажатой с двух сторон высокими соснами. Зрелище до невозможности скучное и однообразное. До границы с Германией мы ехали еще два часа. За это время Сабина немного рассказала о Кайзере, Франце Фридрихе Вильгельме. Человеком он был жестким, как и правителем. За много лет нахождения у власти всегда держал в кулаке министров, опираясь на армию и несколько сильнейших кланов, связанных с ним родственными узами. Поддерживали его и жители страны, зная, что Кайзер заботится об их благополучии. С этим было сложно спорить, так как уровень жизни в Германии был выше, чем в других странах Европы, как и политический вес в союзе королевств. Со слов Сабины выходило, что он практически идеальный правитель, если не считать маленького недостатка, свойственного всем людям его положения. Кайзер очень ревностно относился к власти. Любые поползновения герцогов в сторону трона давил без жалости, а спецслужбы работали так усердно, что многие уже боялись шептаться, говоря что-то плохое о правителе.
Говоря о Кайзере и его наследниках, Сабина упомянула еще один интересный момент. Последние два десятка лет он одержим кризисом королевской крови, считая, что император и отец нации должен обладать великой силой. По этой причине третьей женой Карла Мирбаха, великого мастера Германии, стала одна из дочерей Кайзера. Эту новость особо не афишировали, так как Карл был едва ли не в два раза старше молодой супруги.
Границу Польши и Германии мы пересекли практически незаметно. Сменились только машины полиции, сопровождающие автобус. А когда мы въехали в Берлин, к нам присоединился Карл Мирбах, собственной персоной. Машина дорожной полиции привела нас на просторную автозаправку с магазинами и кафе, где он уже ждал нас. Погода в начале октября в Берлине была прекрасной, градусов семнадцать тепла и легкая облачность, поэтому великий мастер расположился на солнышке, за столиком одного из кафе. Вроде он силу не использовал, но я почувствовал его задолго до того, как мы свернули на автозаправку. Пригревшись на солнышке, он повесил пиджак темно-синего костюма на спинку пластикового стула, оставаясь в жилетке и белой сорочке. Издалека его можно было принять за успешного бизнесмена, который каким-то чудом оказался в придорожном кафе, не брезгуя местным кофе.
— Добрый день, — поздоровался я, пожимая ему руку.
— Добрый день, — ответил он на немецком, затем улыбнулся. — Ты всегда так напряжен? Доспех духа и все такое.
— А, в этом смысле, — я кивнул, усаживаясь на соседний стул. — Это я так концентрацию и силу тренирую. Доспех почти всегда активен.
— Неудобно ведь, — он покачал головой.
— Привыкнуть можно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Обычно великими мастерами становились ближе к пятидесяти годам, а иногда и лет на пять позже. Карл в этом смысле сильно опередил конкурентов. Насколько я знал, ему было около сорока трех лет, но выглядел он немного моложе. Типичная немецкая внешность, без особых примет, короткие светлые волосы, глаза темно-зеленые. Сила в нем ощущается совсем не так, как у Геннадия Сергеевича, а более концентрированная. Не замечал подобного в прошлую встречу.
— Большой экзамен носит скорее формальный характер, — сказал Карл. — Великие мастера на него собираются только для того, чтобы посмотреть на нового конкурента и оценить, насколько он силен. Бывает, что претендент просто не готов, стар, слаб и прочее, прочее. Тогда представитель королевства, в котором проходит экзамен, имеет право отменить его. Но претендентов так мало, что этого не случается.
— У меня есть шансы сдать этот экзамен? — улыбнулся я. — И что там будет? Поединки? Демонстрация силы?
— Я же говорю, для тебя это просто формальность, — ответно улыбнулся он. — Но раскрывать порядок экзамена я не буду. Он состоится послезавтра в окрестностях Гамбурга. Пойдем, Его Величество ждет.
Карл встал, забрал пиджак и направился к автобусу. Странно, что нужно было ждать еще два дня. Геннадий Сергеевич говорил, что все начнется сразу, а тут получается, что надо чего-то ждать.
— Госпожа Бурбон, — поздоровался Карл, поднимаясь в салон.
— Герр Мирбах, — послышался ее ответ.
— Прелестные девушки, — это предназначалось сестрам Юй.
— Они не говорят на английском, — подсказала Сабина.
— Девушки понимают комплименты, произнесенные на любом языке, — парировал Карл.
Королевский дворец в Берлине, где жил Кайзер с семьей, располагался в центре города, на островке, образованном течением реки Шпрее. Живописное место, отгороженное от остальной части города. Мы с Тасей, когда проезжали через Берлин в прошлый раз, поглазели на дворец со стороны. Горожан на островок пускали три раза в неделю, к большому кафедральному собору, где проходили службы, и в тот день было слишком многолюдно. Сегодня же мы пересекли реку по большому мосту и направились прямиком к главной дворцовой площади. Не знаю, останавливался ли когда-нибудь перед дворцом большой автобус, но судя по лицам встречавших нас людей, для них это было впервые.
То ли показывая неофициальный статус визита, то ли так было положено, но среди прочих нас встречала София Луиза. В красивом платье темно-синих тонов она выглядела очень величественно. Обрадованно помахала рукой, когда я вышел из автобуса, но улыбка на ее лице дала легкую трещину, когда следом вышла Сабина. Дочка герцога это тоже заметила и быстро чмокнула меня в щеку.
— Вы только не подеритесь, — тихо сказал я.
— Мы уже не в том возрасте, — довольно ответила Сабина. — Но, надо признать, в кулачной схватке она одерживала победы чаще, чем я.
Карл уже прошел половину пути до встречающих, поэтому пришлось поспешить за ним. В автобус же поднялся высокий чин из охраны дворца, чтобы показать водителю, где его можно припарковать.
— Кузьма, добро пожаловать, — улыбнулась мне София. — Сабина, и тебя мы тоже рады видеть.
— Спасибо, что принимаете нас, — ответила Сабина. На слове «нас» они с дочкой кайзера встретились взглядами, высекая искры.
— Спасибо за гостеприимство, — кивнул я.
— Простите, Ваше Высочество, — влез Карл, — но нам с Кузьмой нужно предстать перед Его Величеством.
— Конечно, — она неохотно кивнула. — Я бы с удовольствием проводила вас, но мне нужно уделить время госпоже Бурбон-Сицилийской.
Карл, все понимая, показал взглядом на проход во дворец, который перед нами услужливо открыли двое мужчин в ливреях.
— Кузьма, — окликнула меня София. — После встречи с папой ищи нас в бирюзовой гостиной.
Дворец Кайзера по богатству ничуть не уступал Александровскому дворцу. Поразило обилие картин на стенах, покрытая золотом лепнина, паркетные полы и дорогие ковры. Во дворце было тихо, но чувствовалось, что здание не пустует и здесь живет много людей. Карл уверенно выбирал дорогу, поднялся на второй этаж по одной из неприметных лестниц и остановился у больших дверей.
