День закончился тихой вечерней прогулкой и сказкой. Имрус был мрачен и только во время променада он повеселел, поддерживая Злату на скользкой дорожке. Мальчики шли впереди, и когда девушка сама стала за него держаться, то он даже улыбнулся.
Ей невдомёк было, что Имрусу весь вечер хотелось встать из кресла, расположенного в углу номера и развалиться рядом с ней и детьми на кровати. Он завидовал детям, щедро одарённым её вниманием и ласкам, его волновали её голые ступни, а иногда она так тянулась, что ему были видны икры.
Самое правильное было бы удалиться к себе и не распалять своё тело, не допускать течения своевольных обнаглевших мыслей, но он оставался сидеть и мучил себя, наблюдая за ней. «Верный пёс, дожидающийся ласки хозяйки», — смеялся он над собою, но тут же зло отвечал: кем угодно будет, только бы не гнала!
На следующий день прибыл пограничный отряд, заполняя весь двор гостиницы и Имрус скомандовал сборы. Злата была счастлива, что не пришлось сидеть ещё один в гостинице. Ей не хватало воздуха, простора, даже надоевшей дороги!
Всё, казалось, стоит выехать — и она снова сможет дышать полной грудью, поэтому собрались быстро и выехали из города с ветерком. Злата улыбалась и предвкушала ощущение свободы, полноты чувств, но вскоре стало понятно, что всё это иллюзии. Потеря дара оказалась более ощутима, чем она думала.
Злата заставляла вести себя как прежде, но в результате только устала и заболела в дороге. Имрус возился с ней как с редчайшим и ценнейшим цветком. Дети старались ей угодить и она, отлежавшись, быстро поднялась на ноги. Девушка ехала в столицу и занятая своими переживаниями, мелкими дорожными хлопотами, совсем забыла, по какому поводу они поменяли направление.
Имрус не забывал о случившемся ни на минуту. Он сразу сообщил в королевскую канцелярию о произошедшем, и получил приказ срочно предстать перед королём. В первый день лэр Больдо возвращался не только за вещами, но ещё и провожал городского дознавателя на место сражения.
Дело было серьёзным и общество, вне сомнений, будет взбудоражено: четыре лэра на счету генерала, без учёта жизней наёмников. Последствий не мог предсказать никто.
Бывало, родовая месть вырезала полное древо, включая младенцев, и общество одобрительно кивало головами, но случалось и так, что за неподобающий проступок самые родовитые лэры расплачивались кровью. Всё дело было в деталях, в настроении и в королевской позиции.
Его величество редко вмешивался в споры семейств, но тем самым были более ценны те редчайшие случаи, когда он произносил своё веское слово.
Был ли король справедлив? Конечно, нет!
Он всегда всё использовал для укрепления своей власти или престижа королевства, а справедливость… только тогда, когда это было выгодно.
Имрус не знал, что ожидать от суда и не мог спрогнозировать, как поступит король. Войны нет, мелкие стычки не в счёт, значит, боевой генерал ему не нужен. С момента наивысшей точки своей карьеры, с захвата неприступного княжества, от Имруса для величества сплошные неприятности. Благородное столичное общество бездельничает и находит развлечение в наведении порядка, а генерал — признанный раздражитель. Нет, безусловно, он не один создаёт хлопоты королю.
Кто-то из блистательных и благородных устраивает тайные кружки, в которых ратуют за разделение лэров не по линиям силы, а по направлениям магии. Некромантов члены этих кружков считают грязными; огневиков — недоумками; тех, кто умеет перемещать предметы, вообще, по их мнению, не стоит называть лэрами…
Но кружки — единичные явления, тогда как уже несколько лет процветает партия, выделяющая магов в отдельную высшую расу, у которой не должно быть границ. Привлекательная идея для молодёжи — и гнойный нарыв для дипломатии, разведки. Секреты утекают из-за этих партийцев через все границы.
Ну, а для некоторых генерал Больдо после захвата княжества стал олицетворением всех их неприятностей. Целебная вода хоть и не была такой сильной, как кристаллы с целительской энергией, не могла вернуть молодость, но была доступна и возвращала утерянное здоровье.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Многие работали, копили деньги, чтобы после купить княжескую воду, восстановить силы и отдыхать, воспитывая внуков, правнуков. Вода была реальной мечтой, которой жили многие простые люди и лэры низшей линии, а то и средней. Генерала назначили виновным в потере силы источника, и это всех устраивало.
Так можно ли было надеяться на поддержку короля? Имрус не знал.
Он оценивал обстановку с разных сторон и каждый результат был непредсказуемым. Позволять обществу и впредь решать, кого казнить, кого миловать — так можно потерять власть!
Но род Эйша потребует расправы, род Шторма зальёт девичьими слезами весь дворец, и к тому же, если племянницы были на попечении дяди, то, скорее всего, их отец сложил голову на службе. Король будет вынужден это учитывать.
И, наконец, лэр Барути, единственный и неповторимый! Вместо того, чтобы проклинать его, в обществе вполне может начаться истерия. Как бы к нему не относились, его даром пользовались многие.
Каждый вечер в дороге, когда Злата и дети укладывались спать, он проверял, как устроен сопроводительный отряд и ложился сам, но сон не шёл к нему.
Он всё искал выход, строил свою защиту, если ему дадут возможность оправдаться, искал возможность умолчать о кровном договоре. При подъезде к столице он перевёл на счёт Иржи почти все свои свободные деньги и подтвердил Златино право распоряжаться вкладом по своему усмотрению. Напуганный тем, что она простыла в дороге, он выкупил для неё и детей кристаллы здоровья. Она приняла их, внимательно слушала, как можно ими воспользоваться без использования магии и даже поцеловала его в щёку. Он решил, что обязательно закажет ей защитный комплект из янтаря. Это солнечный камень, и ему не требуется подзарядка, но его встретили при въезде в столицу и он не успел даже толком попрощаться.
— Лэр Больдо, вас ждёт король.
Он повернулся к сопровождающему его отряду:
— Устроитесь на проживание в королевской казарме и ждите моего или особого распоряжения. Организовать круглосуточную охрану лэры Эйш и слушать её приказы, как мои.
Для Златы происходящее было полнейшей неожиданностью. Дорога была долгой, однообразной — и вдруг всё закончилось. Не баней, ужином и тёплой постелью, а арестом Имруса. Его всю дорогу так волновало её самочувствие, что она даже поверила, что важнее ничего этого в мире нет. И вот реальность буквально упала на голову, скидывая новенькие розовые очки. И откуда они только взялись?
Она смотрела, как генерала посадили в королевскую многоножку, и та резво помчалась по расчищенной дороге.
— Лэра Эйш, командуйте, — обратился к ней старший отряда.
— Лэр…
— Нет, лэра, я из простых. Виц.
— Господин Виц, — мужчина чуть усмехнулся, услышав гражданское обращение. — Мы едем в город, там у меня небольшой домик… думаю, там будет удобнее ждать Имруса.
— Будете ждать генерала?
— Ну, а как же? — удивилась Злата.
— Не больно его любят в столице, — засомневался Виц, но как только лэра открыла рот, чтобы поинтересоваться, к чему этот разговор, он отвернулся и гаркнул во всё горло:
— Продолжить движение!
Злата подъезжала к своему дому уже совсем другим человеком. Её не волновали переглядывающиеся между собою воины, удивлённые видом её недвижимости. Её не трогала привычная пустота в душе. Забота Имруса и мелкие дорожные хлопоты позволили ей от всего отдохнуть, успокоиться, набраться сил.
Сейчас, в данный момент, она знала, что нужна своим детям, что важна для генерала. Во время пути она заметила, что забывает про пустоту, когда наблюдает за играющими сыновьями, принимает ухаживания Имруса или берётся рисовать. В её жизни много такого, ради чего стоит жить, а ещё поглотитель оказался не всесилен, и Златин талант художницы остался при ней. Во время пути, когда они останавливались в гостиницах, она вечерами рисовала и её папка странных картин немного пополнилась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
