- Час? - повторила Софи.
Она-то решила, что он рассматривал их, пока она была без сознания на Парижской улице, после того, как он вызвал ее новые способности. Но она никогда не предполагала, что он пробыл с ними час.
- Я никогда не видел ничего настолько мерзкого, - сказал мистер Форкл, его голос внезапно стал хриплым. - И я поклялся в тот день сделать все, что в моих силах, чтобы удостовериться, что он платит за свои преступления. Вот почему мне нужно, чтобы ты, Киф, притворялся. - Он вытащил другой пузырек из своего кармана — синий на сей раз с пульверизатором — и распылил мерцающий туман на руки Кифа.
Немедленно красное сияние потускнело, и в течение нескольких секунд его кожа вернулась в норму.
- Аромарк все еще там, - предупредил его мистер Форкл. - Я только убрал ревелдаст, таким образом, никто не будет знать, что ты обнаружил его. Ты должен будешь сделать то же самое со своей булавкой... если она действительно будет сиять красным. Ты сможешь сделать это? И ты сможешь держать это в секрете до нужного времени?
Он предложил Кифу оба пузырька.
Киф отступил, закрыв лицо руками и дрожа так сильно, что Софи пришлось крепко обнять его.
- Мой папа - Эмпат, - прошептал он. - Как мне это сделать? Как это вообще происходит?
- Если это верно, то ты должен соврать также, как врешь любому другому Эмпату, - сказал ему мистер Форкл. - Ты должен использовать одну ложь, чтобы скрыть другую.
- Какую ложь?
- Да, действительно, какую ложь? - Мистер Форкл бродил по двору, глядя на свои распухшие ноги, когда они хлюпали по сырой траве. Он прошел три раза, прежде чем сказал. - Мы используем Силвени.
- Как? - спросила Софи, не готовая поставить драгоценного аликорна под угрозу... даже для чего-то настолько важного.
- На самом деле она не будет вовлечена. Мы просто заставим их думать, что она задействована... так как мы знаем, что Невидимки интересуются ей. На самом деле, это блестяще. - Он подошел к Кифу и повел его от Софи. - Я знаю, что прошу об очень сложном. Но это может быть то, чего мы ждали. Если ты скажешь своему отцу, что Черный Лебедь попросил, чтобы ты помог переместить Силвени в совершенно секретное место, то это объяснит, почему ты кажешься возбужденным и отвлеченным, и даст нам лучший способ заманить его в ловушку.
- Заманить его в ловушку? - Голос Кифа звучал так, будто ему очень плохо.
- Да, заманить его в ловушку, Киф. И как можно больше из его собратьев-повстанцев. Мы заставим их думать, что мы даем им возможность украсть Силвени, которую они так ждали. Но вся ситуация будет подстроена так, чтобы схватить их.
- Таким образом, Софи и Киф снова будут вашей приманкой, - перебил Сандор.
- Мне плевать на это, - влезла Софи. - Я волнуюсь о Кифе. Посмотрите на него!
Киф сел и раскачивался, держась руками за голову.
- Вы смогли бы сделать то, что просите от него? - спросила она мистера Форкла, когда села на корточки около Кифа и крепко обняла его. - Вы смогли бы предать собственного отца?
- Я делал вещи и похуже, - прошептал мистер Форкл. - Правильная дорога редко - легкая дорога. И никакая война никогда не велась без жертв.
- Так это она? - спросила Софи. - Война?
- К сожалению, да. Тихая война, чтобы не дать разбушеваться громкой. Ты можешь ненавидеть меня за эту просьбу, но это холодная реальность, с которой мы все сталкиваемся. Мы не можем контролировать действия других людей, ни остановить их от неприятных нам. Мы можем только использовать гнев и боль, чтобы подпитать нас, чтобы подняться выше.
Резкие слова едва ли походили на подбадривающий разговор, необходимый Кифу. И все-таки, Киф встал, сжав челюсти и с сухими глазами.
Его рука дрожала, когда он брал пузырьки, которые мистер Форкл предложил ему. Но его голос был тверд, когда он сказал:
- Я думаю, что нам пора.
Мистер Форкл схватил Кифа за руку, когда тот достал свой домашний кристалл.
- Иди, только если ты уверен, что сможешь справиться с этим.
- Я смогу с этим справиться. - Киф глубоко вздохнул и повернулся к Софи. - Я собираюсь сделать все правильно, хорошо?
- Это не твоя вина, Киф.
- Я все еще собираюсь исправить это. Независимо от того, что он сделал... я не позволю ему выйти сухим из воды.
- Даже при том, что это твой отец? - спросил Сандор, выглядя так, будто он хотел быть тем, кто выведет Лорда Кассиуса на чистую воду.
- Особенно учитывая то, что он мой отец.
- Ты должен будешь подтвердить нашу правоту, - сказал мистер Форкл, когда Киф поднял свой кристалл к свету уличного фонаря. - Если это так, скажите Софи фразу «лебединая песня». Она передаст сообщение мне, и я вернусь с деталями нашего плана. Мы должны будем двигаться быстро... на все про все у нас не больше недели. Больше скрывать ложь будет невозможно. - Он придвинулся поближе и взял Кифа за плечи. - Это будет самой трудной неделей в твоей жизни, но я уверен, что ты переживешь это. Я видел, что ты победил мятежников у входа в наше укрытие... ты был абсолютно определившимся. Ты должен обратиться к той самой эмоции снова. И вспомни, за что мы боремся.
Киф кивнул.
- Подождите... а что если это не так? - влезла Софи. - Что тогда ему сказать?
- Все так, Софи, - прошептал Киф. - Что еще это могло быть?
- Я не знаю. Но мы и раньше ошибались. Какое кодовое слово для «это ошибка»?
- Кодовое слово не нужно, - решил мистер Форкл. - Просто назначьте другую встречу, так как я уверен, что будет, о чем поговорить.
Киф покачал головой.
- Этого не произойдет. Все хорошо, Софи. Я уверен, как только все закончится, я буду эпически психовать. Но пока что... я в порядке.
Мистер Форкл переместил одного из гномов, заставив воздух снова замерцать, когда Киф подарил Софи душераздирающую, печальную улыбку и ушел во вспышке света.
- Он не в порядке, и вы это знаете, - сказала Софи мистеру Форклу, разрушая повисшую тишину.
- Конечно, не в порядке. А кто из нас?
Он собрал гномов и отнес их обратно на клумбу с сорняками, где выстроил их в прямую линию, будто солдат.
- Почему «лебединая песня»? - спросила Софи.
Она знала, что фраза значила для людей, но она надеялась, что это значило что-то другое для эльфов.
- Это традиция среди нашей группы, восходящая к нашим самым ранним дням. Мы знали, что курс, который мы выбрали, будет труден. Таким образом, мы решили, что в любое время, когда один из нас вынужден брать на себя большой риск или приносить большую жертву, мы хотим предупредить других, объявляя это нашей лебединой песней. Таким образом, мы все знаем, что нужно подготовиться к грядущим плохим дням.
Ком застрял в горле Софи, и она сглотнула, чтобы спросить:
- Вы когда-нибудь говорили эту фразу?
- Много раз. И по многим поводам.
Он переместил одного гнома, отделив его от других.
- Прентис произнес ее за день до того, как его схватили, - добавил он спокойно. - Я все еще не выяснил, как он узнал, что это произойдет.
- Совет теперь никогда не одобрит его исцеления. Вы понимаете это, да? - прошептала Софи.
- Да. Мы этого ожидали. И мы работали над планом. Но после твоего инцидента с Королем Димитаром... - Он что-то пробормотал шепотом, что начиналось со слов «вы, детишки», - ... мы приостановили тот план. Лучше всего позволять пыли осесть перед тем, чтобы снова начать что-то делать. Кроме того, у нас есть более срочные вещи, на которых нужно сосредоточиться. Тебе нужно будет не спускать глаз с Кифа. Вина и гнев, которые он будет испытывать в течение недели, будут судьбоносными. Ему будет нужен надежный друг.
Софи кивнула.
- Пришло время уходить.
- Подождите! - крикнула Софи, когда он достал заметный синий следопыт. - А что насчет Джоли?
- А что на счет нее?
- Я... я должна знать, кем она была.
- Она была дочерью Грэйди и Эделайн.
- Нет... это не то, что я имела в виду. - Она глубоко вздохнула для храбрости и вытолкала слова. - Я должна знать, кем она приходилась мне.
- Тебе? - Он шагнул ближе, наклоняясь, чтобы оказаться лицом к лицу с Софи. - Ты думаешь, что она была твоей матерью.
- А это так?
Он глянул через плечо, проверив все еще пустую улицу прежде, чем сказал ей:
- Нет.
Сокрушительное облегчение почти сбило Софи с ног.
- Больше не спрашивай меня, кем была твоя мать... эту информацию я не могу раскрыть.
Жесткое выражение его лица ясно показало, что спорить с ним бессмысленно, но теперь, когда она знала, что не была связана с Джоли, она была рада оставить истинную личность своей матери в тайне.
Однако она не была готова позволить ему уйти.
- Что она делала для вас? - спросила Софи, вытащив косметичку с зеркалами, чтобы показать ему. - Я знаю, что она была связана с Черным Лебедем.
Он махнул на косметичку.
- Я не вижу ничего черного. Никакого лебедя.
- А я вижу красивую птицу в небе, - поспорила Софи, указывая на образец созвездия. Она открыла косметичку и показала ему отражения. - И человеческое зеркало.
