Кто-то схватил ее за руку. Глядя в лицо этой дамы, Марго судорожно пыталась вспомнить ее имя, а потом вышла из положения обычным способом:
– Дорогая моя, как замечательно, что ты пришла!
– Я получила море удовольствия. Великолепный прием, и магазинчик просто очаровательный. Давно бы сюда заглянула, но… дела не пускали. Если меня заставят работать еще в одном комитете, я просто руки на себя наложу!
«Это одна из подружек Кэнди, – вспомнила наконец Марго. – Терри, Мерри, Шерри?..»
– Как приятно, что ты выбрала время и для нас.
– Мне тоже. Изумительный вечер! И я просто очарована этими сережками. С рубинами и жемчугом. Восторг! Скажи, пожалуйста, сколько ты за них хочешь? Придется уговорить Ланса их купить, раз уж ему пришлось уступить ожерелье Джошу.
– Надо проверить по… Джошу? – изумилась она. – Ожерелье купил Джош?!
– Будто ты не знаешь! – Шерри потрепала Марго по руке. – Кстати, очень умный ход – уговорить его выкупить это ожерелье для тебя.
– Да-да. Я отложу серьги, Шерри. Заходи на следующей неделе, посмотришь на них повнимательнее. А сейчас – прошу прощения…
Она пробралась сквозь толпу, пытаясь сохранить радостный и беззаботный вид. Джош увлеченно кокетничал с малолетней дочерью одного из членов совета директоров.
– Джош, можно тебя на минуточку? – выпалила Марго, и девочка тут же растворилась в толпе. – Ты не мог бы помочь мне в подсобке? – Она затолкала его в заднюю комнату, закрыла дверь. – Что ты натворил?!
– Ничего особенного, просто поболтал с девочкой, пусть ей будет о чем помечтать сегодня ночью. – Изображая полную невинность, Джош поднял вверх руки. – Я до нее не дотрагивался! У меня и свидетели есть…
– Я не о твоих жалких попытках кокетничать с девочкой, которая тебе в дочери годится!
– Ей уже семнадцать лет! А кроме того, это она кокетничала со мной. Я просто не стал возражать – пусть, думаю, попрактикуется.
– Я же сказала, что речь о другом, хотя тебе должно быть стыдно. Зачем ты купил ожерелье?!
– А, это…
– Да, это! – повторила она. – Ты знаешь, на что это похоже?
– Конечно. Три жемчужные нити с застежкой из бриллиантов в восемнадцать каратов.
– Я прекрасно знаю, как выглядит это чертово ожерелье! – возмутилась Марго.
– Тогда зачем спрашиваешь?
– Слушай, давай-ка без этих твоих адвокатских уверток.
– На мой взгляд, здесь больше политики, нежели юриспруденции…
Она закрыла лицо руками, пытаясь успокоиться.
– Как ты не понимаешь?! Все подумали, что это я уговорила тебя его купить, заплатив при этом больше, чем оно стоит!
Джош нахмурился.
– Насколько я знаю, вся выручка идет на благотворительные цели.
– Выручка – да, но ожерелье…
– Достается тому, кто дал самую высокую цену.
– Но люди думают, что я попросила тебя его купить, чтобы и деньги получить, и ожерелье оставить себе!
Джош с любопытством посмотрел на нее. Щеки раскраснелись, глаза горят… пожалуй, смущение ей к лицу.
– И давно тебя заботит, что думают люди?
– Я просто учусь принимать во внимание мнение других.
– Почему вдруг?
– Потому что… – Марго снова зажмурилась. – Не знаю. Честно, не знаю!
– Ну ладно. – Он вытащил ожерелье из кармана и взглянул на него. – Ведь, в сущности, это обычные песчинки и кусочки угля, из которых усилиями природы и времени получилось нечто.
– Так может сказать только мужчина. Джош посмотрел на нее так пристально, что у Марго задрожали колени.
– Ты знаешь, я решил, что куплю его, когда на тебе ничего больше не было, кроме этого ожерелья, и ты смотрела на меня так, словно на свете существуем лишь мы с тобой. И это тоже может сказать только мужчина. Мужчина, который тебя любит, Марго. И всегда любил.
Она стояла, как громом пораженная, и не сводила с него глаз.
– Джош, мне трудно дышать…
– Мне это чувство знакомо.
– Нет, я действительно задыхаюсь!
Марго рухнула на стул и уронила голову на колени.
– Интересная реакция на признание в любви. – Он сунул ожерелье обратно в карман и погладил ее по спине. – Ты всегда так ведешь себя в подобных случаях?
– Нет…
– Это обнадеживает, – усмехнулся он.
– Я не готова к этому! – Марго судорожно пыталась вдохнуть. – Просто не готова. Я тоже люблю тебя, но… я не готова!
Джош представлял себе тысячу вариантов того, как она наконец скажет, что любит его. Но никак не ожидал, что говорить это она будет, уронив голову на колени!
– Не могла бы ты сесть прямо и повторить это заново? Реплику «Я тебя люблю».
Марго медленно подняла голову.
– Я действительно люблю тебя, но… Нет, не трогай меня!
– К черту!
Джош подхватил ее на руки и стал исступленно целовать.
18
Кейт открыла дверь в подсобку и тяжело вздохнула, увидев Марго и Джоша, слившихся в страстном объятии. Может, зрелище и приятное, но не стоит им об этом сообщать.
– Не соизволите ли вы на минуту оторваться друг от друга? Хотелось бы закончить вечер с соблюдением хотя бы минимальных приличий.
Джош оторвался от Марго лишь для того, чтобы произнести одно слово:
– Исчезни!
– Никуда я не исчезну! Осталось еще десятка два гостей, желающих распрощаться с гостеприимными хозяйками. Причем – со всеми тремя! В том числе и с женщиной, которой ты, судя по всему, делаешь сейчас срочную операцию по удалению гланд…
Джош взглянул на нее поверх головы Марго.
– Кейт, ты просто романтическая дурочка!
– Признаю, это мое слабое место. – Она решительно подошла к ним и растащила их в разные стороны. – Думаю, вы не забудете, на чем остановились. Пошли, партнер! А ты, Джош, наверное, захочешь побыть немного здесь, пока не… приведешь себя в порядок.
Он чуть не залился краской.
– Сестрам не положено замечать такие вещи!
– К сожалению, я из тех, кто все видит и все примечает. – Кейт подтолкнула Марго к двери. – Что с тобой такое? – буркнула она. – Ты выглядишь так, словно тебя бревном пристукнули.
– Я и чувствую себя так… Дай-ка мне таблеточку «Тамз».
– Они у меня в сумке. – Кейт сочувственно потрепала Марго по спине. – Что случилось, радость моя?
– Завтра расскажу. Сейчас не в силах. – И, вспомнив о своих обязанностях, Марго, расплывшись в улыбке, протянула руки навстречу приближавшейся к ним даме. – Я так рада, что вы пришли! Надеюсь, вам понравилось?
Она повторяла это на разные лады еще час подряд, пока за последним гостем не закрылась дверь. Аспирин и «Тамз» помогали ей держаться, а мечтала она об одном: сесть где-нибудь в уголке и разобраться в раздирающих ее чувствах. Но Темплтоны потащили ее к себе – отпраздновать событие в семейном кругу.
