– Мама тебя не отпустит, – продолжал упрямиться Маттео.
– Я поговорю с ней, – Джулиано пошел прочь, оставив Маттео.
– Я не могу отговорить тебя? Совсем никак?
– Никак, – улыбнулась Джованна.
– А Джузеппе?
– Я говорила с ним. Он согласен. Знатные кондотьеры везут за собой гораздо больше, чем повезем мы с Джузеппе. Но так у меня есть, где спать. Как доберусь до капитана, убью его, и мы вернемся в Неаполь за герцогиней.
– А не проще было бы сначала дождаться герцогини?
Джованна покачала головой.
– Капитана отправили с заданием. И похоже, это растянется надолго. Там говорили, что принц Альфонс хочет пощекотать мечом Людовико Сфорца. Сфорца претендует на герцогство, пытаясь отстранить от правления своего племянника Джан Галеаццо и его жену, дочь Альфонса Изабеллу. Пока я могу догнать маркиза Калатрава, я буду преследовать его. Герцогиня от меня никуда не денется.
– Почему капитан городской полиции отправился выполнять задание?
– Похоже, мерзавца повысили.
Маттео помолчал. Было заметно, что Франческа злилась.
– Если так, то на случай, если тебя поймают, надо держать при себе не только нож, но и яд. Сама понимаешь, чем может закончиться твое пребывание там.
Они прощались рано утром. Леонелла заплакала, обняв крепко Джованну, и Джулиано увел ее прочь. Маттео провожал девушку до крепости пешком.
– Ты ведь наверняка знаешь, что я люблю тебя, – вдруг сказал он, повернувшись к ней. Джованна остановилась.
Глубоко вздохнув, она посмотрела юноше в глаза.
– Маттео, я знаю. Но я не та девушка, которая тебе нужна. Не потому, что мы разного происхождения, а потому, что я не люблю тебя так, как ты хочешь. Для меня ты надежный друг, почти брат. Но не возлюбленный.
– Я знаю, – Маттео дотронулся до ее руки. – Я просто хотел, чтобы ты знала. Для меня ты больше, чем жена моего спасителя. Ты мой ангел.
Джованна улыбнулась.
– Мне страшно за тебя. Ты как будто живешь в другом мире, не понимаешь опасностей, что ждут за пределами нашего лагеря.
– У меня теперь есть это, – Джованна покрутила кольцо на пальце.
Они раздобыли вчера кольцо с двумя дозами яда, закрытыми под полудрагоценными камнями, у рыночного аптекаря на окраине Неаполя. Аптекарь заверил ее, что если высыпать одну дозу в рот, смерть будет быстрой, а если растворить в жидкости, то агония будет более долгой.
– Надеюсь, яд тебе не понадобится, – Маттео так внимательно смотрел на нее, что Джованне стало неловко. Она допускала мысль о том, что после мести ей незачем будет жить дальше на этом свете.
Джованна Альба записалась в войска кондотьеров под именем Валентина Орсини. Вступительные испытания юноша прошел средне – ему не хватало физической силы, зато он был быстрым, ловким, хорошо держался в седле, неплохо для новичка выдержал испытания с двуручным мечом, немного хуже с коротким. В доспехах передвигался неуклюже, но зато был полностью экипирован. Из-за отсутствия опыта военной службы его определили в войско, которое все звали «Компания Святого Георгия». Оно включало более мелкие отряды, среди которых были подразделения, полностью состоявшие из новобранцев. Командовал компанией Святого Георгия опытный кондотьер Гидо де Фоглиано. Первое время, пока отряды квартировались под Неаполем, новичков муштровали, обучали, перераспределяли согласно их навыкам к более опытным воинам.
Джованне хотелось попасть в отряд к самому Гидо де Фоглиано, так она была бы в относительной безопасности и в курсе всех событий. Поэтому она тренировалась изо всех сил. Все время пребывания отряда в Неаполе она ходила к дому герцогини де Адерно и получала один и тот же ответ: та пока не вернулась в Неаполь, а где она – слуги не знали или говорить не хотели.
На немного женственного юношу сначала смотрели косо, а потом привыкли. Валентин Орсини был конным рыцарем, поэтому у него было больше шансов подняться по службе, а усердие на тренировках только подтверждало то, что у него далеко идущие планы. Юноша был неразговорчив, недружелюбен, угрюм, а у его немого слуги совершенно ничего нельзя было выведать о хозяине.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ему пытались придумать клички, но ни одна не приклеивалась. Он держался с достоинством и отстраненно. По шлюхам не ходил, с солдатами не напивался. Все свободное время задумчиво натирал свое оружие или тренировался. Помимо него были и другие новички: посмешнее, поглупее, позадиристее. Коллатерали, специальные люди, которые следили за порядком, поставляли продукты питания и обмундирование, проводили инспекции отрядов, не раз отмечали Валентина Орсини, а пообщавшись с ним, донесли в штаб, что тот из благородной семьи – образован и грамотен. Скоро Гидо де Фоглиано обратил внимание на юношу.
– Тебе нужен паж и оруженосец, – сказал он, проходя мимо точившего меч юноши. – Твой слуга стар, чтобы участвовать в битвах. Найду тебе подходящих.
Так в команде Валентина Орсини появились испанец Фернандо и паж Николо. Их прислал сам де Фоглиано, поэтому пошел слух, что новичка отметили. Валентин все вопросы встречал молчаливо. Всем показалось, что он ведет себя заносчиво. Наконец-то была придумана кличка, которая отражала характер юноши, – Князь.
К прозвищу Джованна отнеслась спокойно: значит, более или менее приняли. Больше всего она боялась разоблачения. Но чем больше все вливались в лагерную жизнь, тем сильнее привыкали друг к другу. Отряды были разношерстными, людей еще переводили из одного в другой, еще не все определились, поэтому она не теряла надежды попасть в главный отряд.
Оруженосец Фернандо тоже рвался продвинуть своего рыцаря. Парень был старше Джованны и поначалу злился, что его определили к ней. Но после того, как Джованна на тренировке обезоружила его пару десятков раз, он вдруг проникся к Князю преданностью. Язык его Джованне нравился, она просила учить ее, повторяла слова, которые перекатывались на языке, как кусочки сахара. Она помнила про певца Эль Дуэнде, его музыку, может, поэтому черноволосый и кареглазый Фернандо был ей так симпатичен. Он напоминал чем-то того певца.
Паж Николо казался совсем еще ребенком, хотя Фернандо шутил:
– Князь, не думай, что Николо дитя, у него вон усов больше, чем у тебя.
Над верхней губой Николо действительно виднелся темный пушок, глаза у него были серые, но все лицо было изрытым от прыщей, парень прикрывал их длинными волосами и шляпой, мечтая, по всей видимости, отрастить бородку и усы, чтобы скрыть неровную и воспаленную кожу.
Джованна также знала, что Фернандо водил несколько раз Николо к проституткам, которые жили совсем рядом с лагерем. Предлагал и ей, но она вежливо отказалась.
После того, как они вышли в поход, нравы не улучшились: за военными проститутки следовали, как отдельный отряд. А когда останавливались возле городов, то к ним выходили и местные девицы, внося разнообразие в привычную компанию.
Дороги, дороги… То пыльные, то изрытые и залитые водой. Впереди холмистый горизонт. Небо жарко целует землю. Неизвестность впереди ее коня. Разве не об этом мечтала Джованна тогда, слушая с Марко испанскую гитару? Но она хотела странствовать с ним. А оказалась на дороге одна. Ее желания странно исполняются. Джованна вспомнила, как пожелала не выходить замуж за Торнабуони. И не вышла. Но сколько горя хлебнула из-за исполнения своего желания…
И вот опять.
А как не желать? Теперь желанием стала месть. Если бы можно было добраться до всех, она бы включила в список и принца Альфонса, и Пьеро Медичи… и графа делла Мирандола.
При мысли о последнем озноб пробежал по позвоночнику. Он жил внутри нее ледяной нитью, напоминавшей изредка о себе. Ей бы хотелось вырвать его из себя вместе с мясом, похоронить под камнем у дороги. Но не получалось.
