Рест Аурей не оставил попыток арестовать «мятежника» Сэмюэла, но трое солдат преторианского патруля, посланные на виллу, сначала «задержались» в дороге, а затем и вовсе переметнулись в стан оппозиции. Теперь они стали реальной боевой силой, призванной сломить существующий порядок вещей. Однако, как понял Андрей, чёткий план отсутствовал — не штурмовать же с горсткой людей Капуанский дворец…
— Сэм, похоже, у нас проблемы, — раздался из коммуникатора встревоженный голос регента.
— Что там ещё?
— Послушай радио, местный канал Берегового. Хотя… Уже поздно.
— Сам тогда расскажи!
— Администрации Берегового и Тулузы вышли из повиновения действующему императору, присягнув тебе. Рест Аурей заперся во дворце с преторианской охраной, выгнав оттуда весь вспомогательный персонал. Слухи о твоём аресте как-то просочились в массы, а ты слишком популярен в войсках. И не только там, хм.
— М-да. Впрочем, нам проще сесть сейчас в Береговом, чем разворачиваться и лететь обратно в столицу. Следуем прежним курсом.
Два флаера мятежников увеличили скорость и продолжили свой путь. Неподалеку от Берегового, после запроса диспетчера, к ним присоединился эскорт из пары военных штурмовиков, лётчики приветствовали Сэмюэла по коммуникатору и визуально, помахав крыльями.
В городе было неспокойно, в воздухе витало какое-то напряжение, Андрей сразу его почувствовал. Сэмюэл тоже как-то напрягся, а от него встревоженность передалась и Селене. Лишь один регент пошёл впереди, как ни в чем не бывало. Их встретили какие-то люди, окружённые вооружённой тепловыми карабинами охраной. Как понял потом из разговоров Андрей, местный муниципалитет. Сэм потребовал, чтобы все говорили по-русски.
— Вести тревожные, монсоэро. Император поднял капуанские легионы и хотел двинуть их сюда, но они взбунтовались и встали лагерем за пределами города. Офицер-координатор заявил, что не допустит второй Битвы при Береговом. Арестовано несколько человек, непосредственно получавших приказ императора. Они себя не совсем адекватно вели.
Сэмюэл и Рэм переглянулись, бросив взгляд и на Андрея.
— У меня нет плана действий, так, общие намётки, — признался Сэм, — ничто не предвещало…
— С нами вышел на связь один человек…
— Монсоэро, я — заместитель начальника полиции Капуа, легат Сендервиль. Администрация столицы приказала передать вам лично, что они вас поддерживают, а также заверила, что в случае атаки на дворец воинские части не получат сигнала.
— Слишком легко, — пробормотал он.
— Простите, монсоэро, если это пафосно прозвучит, но мы помним историю и видим разницу. Правление Реста Аурея движется по тому же пути, что правление Роб-Роя Первого. Период вашей власти сильно отличается, и в лучшую сторону.
Присутствующие закивали и заулыбались. Сэмюэл же был мрачен.
— Он был законно избран Сенатом, а наши соображения на его счёт общественности сложно предъявить. У нас нет железобетонных доказательств, как в случае Роб-Роя.
— Сэм, это наша единственная надежда.
Глаза принцессы снова сияли невидимой зеленью.
— Единственный шанс, другого не будет. Люди в тебя верят. После… отстранения дяди у нас появится время, думаю, мы найдём доказательства.
— Думаешь, или видишь? — усмехнулся он.
— Вижу варианты. Вариант, один. И нечётко.
— Монсоэро, если не секрет… А что у вас за соображения?
— Мы считаем, что император не тот, за кого он себя выдаёт, не Рест Аурей.
Общий вздох.
— Я знаю, что внешне неотличим. Про нестыковки в поведении ничего сказать не могу, я мало общался с ним лично, и только там, на Марсе. Здесь мы практически не общались. В его присутствии постоянно чувствую дискомфорт и головную боль, в голову лезут посторонние мысли.
— Маловато и слишком субъективно.
— Мы сразу об этом сказали, — произнёс Рэм.
— Я принял решение, — вздохнул Сэм, — мы летим во дворец и попытаемся взять его под контроль и отстранить императора. Мы — это я и столько преторианцев, сколько можно собрать, остальным там делать нечего. Кроме Анри Стетервиля.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он похлопал ладонью по спине парня.
— Вы… не всё рассказали?
— Конечно, нет. Там ещё субъективнее.
Слева раздался топот бегущих, три человека, в серой униформе, вооружённые. Первый из них, шумно выдохнув и перейдя на шаг, поприветствовал по уставу Сэма:
— Монсоэро император, командир штурмовой роты Первого Берегового легиона, капитан Месвиль. Мой заместитель, центурион Энкервиль. Командир штурмовой роты Второго Берегового легиона, лейтенант Лесский. Прибыли в ваше распоряжение.
— Армейский спецназ…
— Мы отправили посыльных и к преторианцам, но, чтобы собрать их, нужно время. Сразу готов только дежурный десяток.
— Где они?
— Машины с ними уже в воздухе, ждут. Также Летучая бригада выделяет сопровождение, которое прикроет ваше десантирование. Удачи, монсоэро!
— Всем — по машинам! Сенатор, когда соберётся группа, отправляйте их следом, подкрепления не помешают.
— Я понял!
Оба гражданских флаера заговорщиков вылетели из Берегового в направлении столицы Союза. Вели их двое из вчерашнего собрания, а Сэмюэл раздавал распоряжения.
— Надо придумать какой-нибудь голосовой сигнал… Чтобы можно было громко крикнуть.
— Стандартный «элэр» не подходит?
— Нет, громче. Что-нибудь на «а».
— Айя? Атака? Барра? — посыпались предложения.
— Пусть будет «Айя». Андрей, твоя задача. Каждый раз, когда видишь, сам знаешь что, громко орёшь, во всю глотку, понял?
— Айя!
— Хорошо, только на меня не распространяется, ладно? Экмонсоэро, этот парень — наш козырь. Он видит… как бы выразиться… влияние лже-императора. Я не знаю, с чем это связано и почему так, выяснять и подробно протоколировать не было времени. Он немного, около года, служил в Семнадцатом легионе и был взят в плен после его разгрома, совсем обузой не будет. Но охранять как зеницу ока.
— В чём выражается «влияние»?
— Андрей, поправь меня, если что неверно. У самого императора лицо скрыто неким маревом, из-за которого изредка проглядывает другое. У тех, кто выполняет его приказы, над головой чёрная полусфера. Так?
Землянин кивнул.
— Есть предположение, что он каким-то образом подчиняет себе волю другого человека. Теоретически, процесс должен быть незаметен. В реальности, он почему-то видит. Мы сразу сможем отличить, кто свой или колеблется, а кто однозначно чужой.
— Монсоэро, если вы угадали, всё становится на свои места. Он воздействовал на сенаторов, потому и стал императором, сместив вас.
— Жаль, нет времени и полномочий проверить всех…
— На флаеродроме было большое скопление народа, ты ничего не видел?
Андрей вздрогнул. Действительно, там были люди и из других городов, из столицы.
— Н…нет.
— А на ком вообще видел?
— Император, принц. На вокзале остальные вроде были «чистыми». Но там Сэмюэл рядом стоял.
— У меня он видит нечто зелёное, тоже над головой, — сказал тот, — моё зелёное типа сопротивляется Рестовскому чёрному, потому в его присутствии у меня постоянно болит голова.
— О, вот как. Это радует, монсоэро. Значит, за нас не только ваша удача, но и нечто нематериальное, могущее… нейтрализовывать такого же нематериального противника.
— Перейдём к операции. Значит, так. У нас в эскорте восемь пар штурмовиков, их задача — аннигиляторы в капонирах. Ваши люди высаживаются на земле и занимают позиции вокруг дворца, задача — оцепление. Мы десантируемся на крышу и идём внутрь. Я, Стетервиль и тринадцать преторианцев. Противник — тоже преторианцы, будьте внимательны и максимально быстры.
— Моё первое отделение пойдёт с вами, и я тоже, монсоэро. Для координации, ну и… Мы лучшие. Не подведём.
— Хорошо. Вот вы и займётесь сопровождением нашего товарища.
— Точно! Есть!
Капитан повеселел, что его людям поручили посильную задачу, видимо, не очень надеялся на согласие. Тем временем группа воздушных машин, обогнув город с юга, подошла к цели. Андрей увидел впереди здание дворца — длинный высокий корпус, окружённый мощной стеной, по форме и башням напоминающей ту стену, за которой скрывалась македонианская база на Поверхности. Очень длинный, прямо громадный, притом совершенно невзрачный, не дворец, а какие-то казармы.
