Лишь поздним вечером мы собрались вчетвером в кабинете Ясарата. Я королеве ещё не была представлена и сделала реверанс.
— Я понимаю, что именно вас мне стоит благодарить за спасение? — обратилась она ко мне. — А также Его Величество, чья любовь не угасла за столько лет, — скромно добавила я.
— Мне никто толком не объяснил, почему именно у вас получилось вытащить гребень.
Я посмотрела на короля, а он развёл руками:
— Ты сама запретила нам упоминать о том, кто ты есть.
При таком вольном ко мне обращении взгляд Её Величества похолодел на несколько градусов.
— Если будет принесена магическая клятва о неразглашении, я сама всё объясню.
— Мне не нравится, что я не понимаю, что здесь творится. Прошли годы, Ридгарн покалечен и обзавёлся таинственной Тенью, о которой вы не желаете говорить.
— Мирэль, дай клятву и всё узнаешь, — сжал её руку супруг.
С недовольным лицом Её Величество поклялась, что всё сказанное в этих стенах в них и останется. Лишь после этих слов я заговорила.
— Меня нашли торговцы недалеко от разлома. Я была больна, и они продали меня управляющему аттана Корнуилса. Сначала я была рабыней, пока приехавшему в поместье хозяину дома не пришло в голову сделать меня Тенью.
— Зачем? — посмотрела на Ридгарна королева. — Довольно странное решение — делать девушку Тенью.
За аттана ответила я:
— Потому что я наярита, и он счёл это удачной идеей, чтобы привязать меня. Наличие у меня мужа и ребёнка он посчитал незначительной помехой.
— Тенью нельзя сделать без согласия! — ринулась на защиту Первого советника Её Величество.
— Зачем согласие, когда можно сказать, что снимаешь рабский ошейник, и наивная дурочка позволит провести над собой любой ритуал, — невесело усмехнулась я. С непроницаемым лицом аттан выдержал потрясённый взгляд королевы.
— Ты нам так и не объяснила, каким образом оказалась возле разлома, — заговорил Ясарат, уводя разговор от неудобной темы.
— Мы с мужем и ребёнком перемещались порталом. Что-то пошло не так, и меня выбросило там.
— Это невозможно при стационарных порталах.
— Он не был стационарным, — кратко ответила я.
— Хочешь сказать, что он сам его открыл? — спросил аттан, переглянувшись с королём.
— Да. Нам угрожала опасность, и мы ушли от неё порталом.
— Куда вы перемещались?
— Я не знаю.
— Откуда?
— Неважно.
— Это не разговор! — раздражённо заметил Ясарат.
— Большего я сказать не могу. Дело в том, что я не знала, что мой муж на это способен, — через силу произнесла я.
— Ладно, как его имя? Откуда вы? — продолжился допрос.
При этих вопросах я поморщилась, но пришлось отвечать как можно более обтекаемо.
— Мы жили в другом месте, где не слышали ни о разломе, ни о ваших королевствах. Имя мужа Владслав. Нашего сына мы назвали в честь его отца Филиппом. Титул… Я не знаю, у нас они не важны, и он не называл его.
— Тебе не кажется, что ты практически ничего не знаешь о муже? — холодно поинтересовался аттан.
— Не вам бросать в меня камни. Вы же тоже многого не знали о своей невесте, на которой чуть не женились.
— Пусть так, но откуда ты знаешь наш язык?
— Я его не знала, пока не очутилась в ваших землях. Со мной заговорили, и я всё поняла, память выдаёт знания, о которых я раньше понятия не имела, — призналась я. Рассказывать об этом было трудно. — Варлея, знахарка, которая меня лечила, учила меня читать. Она говорила, что слишком быстро у меня всё получается, как будто я вспоминаю забытое.
— Напиши что-нибудь на своём языке, — предложил король и достал лист бумаги.
Я подошла к столу и наобум написала: «Сегодня прекрасная погода, а вчера был дождь». Эту же фразу нарисовала печатными буквами. Судя по лицам присутствующих, узнавания не было.
— Могу алфавит написать, — без надежды предложила я.
Ясарат кивнул, и я вывела заглавные и строчные буквы.
— Как долго вы перемещались порталом? — задал вопрос аттан, когда я закончила.
— Не знаю, всё случилось так быстро. Бесконечный светящийся коридор, и нас несло воздушным потоком. Потом всё стало вибрировать… Меня оторвало от мужа, завертело и впечатало в землю.
Некоторое время в кабинете царило молчание, а потом заговорил король:
— Ты понимаешь, что у нас очень мало сведений? Мы отправим к месту твоего обнаружения отряд. Возможно, остался след от портала, и удастся его отследить, но тебя притянул разлом и вероятны искажения. Я бы сильно не надеялся.
— Я не буду ждать результатов вечно, если поиски затянутся, то отправлюсь сама.
— Куда? — спросил меня Ясарат.
— Искать своего ребёнка, — на исходе сил ответила я. Осознание того, как всё с этим непросто, убивало.
— Не всё так плохо, — заговорила королева, которая теперь смотрела на меня с сочувствием. — Вы обменивались с мужем кровью?
— Да, — в замешательстве ответила я.
— Яр, есть же заклинания по передаче знаний через кровь. По всему выходит, что он провёл с ней объединение. Если так, то, судя по языку, он или из наших, или ближайших соседей. Маг из высших, а они все известны. Остаётся определить, у кого недавно появился ребёнок и кто некоторое время был в отъезде.
После этих слов меня с головой накрыло облегчением, а то я себя уже представила побирушкой с клюкой, странствующей по миру в поисках своего сына.
* * *
Поняв, что я никоим образом не претендую на Ясарата, а все мои мысли сосредоточены лишь на том, чтобы найти мужа и ребёнка, королева взяла меня под своё покровительство. Всем тем, кто строил некие предположения насчёт моей интимной близости с королём — его внимание к моей персоне не осталось незамеченным — пришлось прикусить язык. Именно она убеждала меня, что всё наладится, и новости скоро будут.
То, что я наярита, вызывало её искренний интерес. Она спрашивала, каким образом я лечу людей, что чувствую, как так получилось, что меня не забрали в храм. Информацию о себе я выдавала осторожно, подгоняя её к реалиям данного мира. Пояснила, что просто у нас даже не слышали о наяритах, храмов их нет, а о своих способностях я узнала, лишь попав сюда.
Подробно рассказала, как аттану удалось обвести меня вокруг пальца и сделать Тенью, как отстаивала с помощью договора свою независимость и право вернуться домой, какие только способы ни придумывали, чтобы её оживить.
Мирэль пыталась осторожно дать понять, как сильно люди нуждаются во мне, на что я ответила — всех не спасёшь, и я хочу жить своей жизнью, воспитывать ребёнка, а не отдавать всю себя людям. Ведь только обо мне узнают, как тут же начнут осаждать в надежде на помощь, и мне останется лишь превратиться в затворницу.
