— Аника! — возопил он, когда до него дошел смысл сказанного. — Как ты смеешь так со мной.
— Смею, — спокойно прервала я его вопли. — Это твоя любовница столкнула меня с корабля, оставив умирать в открытом море, а ты этого даже не заметил. Поэтому это я должна тебя спросить: как ты смеешь сейчас так со мной разговаривать?
— Кто тебе сказал такую глупость. Аника?! — тут же сменил он тон, поняв, что с наскока подмять меня не получится.
Несмотря на то, что он числится моим мужем, сейчас я под защитой древнего магического семейства на территории чужой страны. К тому же здесь мои родственники, и просто прийти и забрать меня без моего согласия у него не выйдет.
— .Девочка моя, разве ты не знаешь, не чувствуешь своей чуткой душой, что мне никто, кроме тебя, не нужен? — он прошел в беседку и приблизился на расстояние вытянутой руки. — А с той девушкой вообще получилось какое-то недоразумение, и она уже понесла соответствующее наказание. Главное, что ты жива и здорова, и мы, наконец, сможем быть вместе.
Он попытался ухватить мою ладонь, но я отступила. Граф последовал за мной, я снова отступила, не желая, чтобы он ко мне прикасался, и в его глазах проступили нехорошие искорки.
— Аника, что происходит? Ты мне не рада? — вкрадчиво спросил он.
— Граф Сквонатти, — вмешался в нашу беседу брат, — отойдите, пожалуйста, от моей сестры.
— Она моя жена! — зло зыркнул он на Сиара.
— И тем не менее, — настойчиво произнес брат.
— Да что это такое?! — взорвался Сквонатти, не в силах сдерживать свою натуру. — Аника, я требую, чтобы ты покинула со мной этот дом немедленно!
— У вас нет никакого права что-то от нее требовать, — раздался от входа в беседку холодный, бурлящий яростью голос Этьена.
— Она моя жена! — в тон ему ответил граф.
— А это еще большой вопрос. Что-то я не вижу на ее запястье вашего браслета.
Сквонатти явно был в курсе этой маленькой детали, потому что даже не удивился.
— Ничего, это легко исправить, восстановив узы в любом храме.
— Вот когда восстановите, тогда и будете заявлять свои права, а пока я не желаю вас видеть в этом доме.
— Аника? — зло и требовательно посмотрел на меня граф Сквонатти и протянул руку, предлагая немедленно вложить в нее свою и покинуть с ним это место.
Я жест проигнорировала, и граф, простояв так несколько долгих мгновений, сжал ее в кулак, многообещающе посмотрел мне в глаза и медленно направился на выход из беседки. Смерил Этьена уничижительным взглядом и прошел мимо, бросив мне напоследок, желая оставить за собой последнее слово:
— Не тешь себя иллюзией, что так просто от меня отделаешься. Я — твой муж и отец твоего ребенка!
— Без иллюзий жизнь была бы слишком пресной и предсказуемой, — грустно ответила ему, и он не нашелся, что бы такого едкого на это ответить.
Просто вздернул повыше подбородок и направился на выход из сада.
Я выдохнула и без сил опустилась на лавку. Сиар и Этьен подошли и сели по бокам.
— Ани, милая, не переживай так!
— Да, мы не позволим ему снова тебя обмануть! — запальчиво произнес Сиар.
— Но я ведь его жена, — почти простонала я. — И тут ничего не изменишь. Пройдет месяц с рождения Димки, и он потребует пойти в храм и восстановить брачные узы. И вы не сможете с этим ничего поделать — он будет в своем праве.
Я смотрела вниз, не в силах поднять взгляд, и видела, как руки Этьена сжались в кулаки, и костяшки на них побелели от напряжения.
— Ани, поверь, я сделаю все, чтобы ваш брак посчитали расторгнутым. Все! Уже делаю, и этому гаденышу не поможет даже прибывший с ним отец.
Я от таких новостей удивилась настолько, что подняла голову, вглядываясь в каждого из мужчин. Получается, что сейчас в Бравеле собрались советники сразу трех государей, и сейчас они будут решать мою судьбу? И ладно мой отец и отец мужа. Они явно будут договариваться даже не обо мне, а о преференциях, которые получит каждое из государств, если дело закончится к обоюдному удовольствию обеих сторон. К тому же тут нужно просто подтвердить брак и заручиться поддержкой герцога Нанского. Причем мое мнение в этом вопросе учитываться не будет. Там, где затронуты интересы государства, чувства одной маленькой женщины никого не волнуют. Отец хоть и будет переживать, что я так и останусь с ненавистным ему графом Сквонатти, но он в первую очередь верный подданный короны и, если нужно, умеет задвигать свои чувства куда подальше
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но как в эту схему помещается отец Этьена? Понятно, что в данном случае он каким-то образом защищает интересы сына, но они должны быть чем-то крайне важны для него самого или его королевства, хотя одно другому не мешает. Но чем я могу быть ему интересна? Привязанность сына — не то, ради чего он пойдет на конфликт с соседними государствами. Будь я не замужем — другое дело, а так и репутация у меня уже подмочена, и официальный муж уже есть.
Перебрав в уме всевозможные варианты, я пришла к выводу, что дело, в основном, в... Лее. Непонятные оговорки Этьена и графини ясно дали понять, что им известно, кто ее мать, а способности девочки настолько уникальны, что ради них можно и хорошенько поинтриговать с другими государствами. Понятно, что союз с Ревной — тоже хорошо, но тогда неминуемо пойдет разлад с Триной, и тут еще нужно сто раз подумать, что выгодно для Аллирии. Н-да-а, как же мало я знаю о политике этих трех государств, чтобы делать какие-то однозначные выводы.
Но если считать, что немаловажную роль во всей этой интриге для герцога Бергоньен все же занимает Лея, то становится понятно, зачем Этьену было так срочно-обморочно добиваться моей официальной опеки над девочкой — он знал, что его отец сделает все, чтобы Лея осталась в их королевстве и их семье. Официально теперь ее мать я, а так просто дочку у меня не отнять, я ведь не обычная горожанка без рода и племени, а аристократка и подданная другого государства, отношения с которым портить очень невыгодно. Судя по всему, герцог вообще не хочет, чтобы кто-то знал, что в его роду, если Этьен все же сможет на мне жениться, появится такой уникальный маг, ведь сильными магами древние рода и сильны, и они делают все, чтобы эту силу увеличить.
Это раньше, до того как ко мне вернулась память, я не знала, что делают с одаренными, подобными Лее. Теперь для меня не секрет, что чаще всего такие дети попадают в королевские закрытые школы, в которых растят будущих телохранителей монархов или охотников за спятившими или вставшими на темную дорожку магами. Еще таких детей стараются укрыть в своих родах аристократы, чтобы усилиться за их счет и влить их кровь в будущие поколения своего рода.
Понятно, что если такой ребенок рождался в обычной семье, то никто не церемонился — его просто отбирали, не считая нужным сообщить родителям о его будущем. Более того, подобную информацию скрывали, ведь такие одаренные — большая редкость. От того и пошли в народе всякие страшилки о судьбе этих детей. Хотя узнай они правду, вряд ли страшилок стало бы меньше. Я бы точно не хотела, чтобы моя Леечка училась в такой школе. Ребят там с детства учат убивать и манипулировать другими людьми с помощью своего дара, там выжигают в детях всяческую мораль, кроме той, что нужно служить лишь королю и короне.
Мне все это никто и никогда не рассказал бы. Но я-Аника однажды случайно подслушала разговор отца с одним из старших братьев, и после того случая несколько дней была сама не своя.
Но мой отец в курсе, какой силой обладает Лея — из ее рассказа выходило, что Этьен так и не смог выгнать его из комнаты, когда она переливала в меня свою силу.
Я вздохнула и прикрыла глаза. Страшно представить, какие баталии сейчас разворачиваются между этими тремя интриганами и к чему они могут привести.
Как ни неприятно сознавать, но мое будущее и будущее моих детей зависит от трех высокопоставленных стариков. Уверена, именно от их решения будет зависеть, как ко всему отнесутся храмовники. Сегодняшняя эскапада графа Сквонатти была просто попыткой решить все с наскока с наибольшей для себя выгодой. И вряд ли он серьезно полагал, что у него получится. Но время выбрал хорошо — в доме не было никого, кроме меня и моего брата — одна я никогда не оставалась. Но Этьен наверняка ждал чего-то такого и перестраховался, чтобы при необходимости быстро прибыть на место. Эх, жаль, что здесь еще не изобрели порталов.
