Рука сама потянулась к столу. Пыли было действительно много, и я медленно стер ее с гладкой поверхности портсигара.
Суваев сдавленно кашлянул.
– Это… Это то, что я думаю?
Я взял вещицу со стола. Раскрыл. Как блокнот. И взглянул на мертвый экранчик. Потом на Суваева. И, для чего-то растягивая слова, сказал:
– Да, Паша. Это именно то, что ты думаешь. Двойник моего прибора-интерфейсника. А вон то, под столом, когда-то было капитаном этого корабля.
Суваев шумно вздохнул.
А секундой позже экранчик пыльного интерфейсника засветился.
Видит бог, я дернулся так, что едва не выронил прибор из рук. И еще: привычного толчка в кончики пальцев я не ощутил.
Ну, да, правильно, эта штука считала капитаном вовсе не меня.
53. Виктор Переверзев, старший офицер-канонир, Homo, крейсер Ушедших «Волга».
Ханька уже влез в биоскафандр и пытался срастить створки на груди голове. Но створки почему-то не срастались.
Фломастер был ранен в бок, поэтому раздевался медленнее. Он знал, что стоит ему подключиться к кораблю, и боль пройдет. Корабль его вылечит. Сколько раз он не находил даже следов случайных царапин на руках после вахты.
Осторожно, без резких движений, Фломастер продел ноги в штанины. Руки – в рукава.
И ничего не ощутил. Никакого живого покалывания. Внутренность скафандра впервые казалась склизкой и холодной.
– Не работает! – Ханька, держась за дверцу шкафа, вопросительно глядел на Фломастера. – Нас не пускают на вахту.
– Между прочим, ни на одном шкафе не обозначена готовность. Вообще ничего не обозначено, – сообщил Костя Чистяков. – По-моему, они просто отключены от общей системы.
– А по-моему, система вообще сдохла, – сказал Маленко. – Взгляните на пульт!
Пульт выглядел мертвым. Шипя и ругаясь, Фломастер выбрался из сырых объятий мертвого биоскафандра. Кое-как обтерся и оделся.
На пульте светился один-единственный индикатор. Готовность противометеоритной защиты. И все. И еще работали экраны – но в нижнем режиме, без координатных сеток, без оперативного масштабирования. Просто отражали действительность без всякого сервиса и всяких удобных комментариев. Чистый эффект стеклянной кабины.
Даже чужие в таком режиме были толком не видны. Хотя они роились по космическим меркам в двух шагах от «Волги».
– Хорошо, что я шлюз задраить успел, – хмуро сказал Желудь.
Ханька пробежался вдоль ряда шкафов. Потом присоединился к тем, кто стоял у пульта.
– Хотел бы я знать, что происходит… – пробормотал Фломастер и поморщился – бок невыносимо пекло.
Впрочем, и так можно было догадаться. Чужие готовились к атаке, а канониры в боевой рубке не могли слиться со своим кораблем. А значит – корабль останется беззащитным.
54. Александр Самохвалов, оператор сервис-систем, инженер-консультант директората, Homo, крейсер Ушедших «Волга».
Осталось всего несколько шагов, всего несколько выверенных движений, и последние мазки капитанской защиты соскоблились бы с ядра субмодуля, как старая краска с жилого купола.
Но Самохвалов не успел. Мир без всякого предупреждения из бесконечного стал крошечным, восприятие сузилось до жалкого набора человеческих чувств. Он вывалился из системы.
Даже мгновенной боли Самохвалов не успел почувствовать, настолько быстро рецепторы корабля отторгли его тело. Створки раскрылись сами собой и тусклый дежурный свет заполнил нишу вахтенного шкафа.
– Что за шуточки? – пробурчал Самохвалов с неудовольствием и недоумением. – Кто там влез куда не надо?
За полминуты до перехвата следящей системы все вдруг намертво встало, как грузовик перед светофором. Самохвалов, понятно, занервничал.
Найти и убить капитана, это нужно было сделать максимально быстро. Тогда активизировался бы черный шар – крупная автономная система, назначение которой Самохвалов определил как «мозг на случай отсутствия экипажа». Именно по деятельности черного шара Самохвалов надеялся отследить новый выбор корабля. Вероятно, орудием выбора был бы какой-нибудь тактильный односторонний сенсор, вроде пресловутого пульта, что откопал Савельев на своей заимке. Первое же касание, и индексы доступа людей из прежнего экипажа распределятся совсем иначе, чем теперь.
Самохвалов вовсе не собирался отдавать капитанство влиятельному, но туповатому шефу директората. С какой стати? Неужели тот, кто сумел самостоятельно, на интуиции и догадках, постичь законы корабельной защиты, недостоин стать первым? И бандитам Самохвалов ничего не собирался отдавать. Подключиться с капитанским допуском, прихлопнуть не в меру честолюбивую верхушку директората, передавить одного за другим своенравных, и потому опасных бандитов-главарей… И строить новый экипаж. Лепить, по своему разумению и желанию. Превратить бесформенный ком пластилина в послушного голема. У Самохвалова хватало доверенных людей, которые даже не догадывались, что их прочат в старшие офицеры «Волги». В основном, это асы технического отдела. Подопечные Самохвалова. Консультанты и прогнозисты, компьютерщики и системотехники.
Стоило ли говорить, что если Гордяев пронюхает о мыслях Самохвалова, все рухнет в одночасье? К счастью, правая рука шефа директората был слишком умен и слишком искушен в кабинетных интригах. Что знают двое – знает свинья, а свиней вокруг всегда отыщется предостаточно. Поэтому разумнее молчать. Молчать до самого последнего момента. До решающей секунды. Самохвалов не посвятил в подробности своего плана ни одну живую душу. Даже на вахты он старался ходить пореже, да и то сугубо в лучевом режиме, общаясь только с информатеками корабля, но не с подключенными операторами.
Так надежнее.
Было непривычно холодно, Самохвалов шлепнул себя по голым бокам и с изумлением обнаружил, что они покрыты слоем жирной полужидкой дряни. Да и все тело покрыто ею же. На секунду он даже о страхах своих позабыл. Метнулся к одежде, схватил белую тенниску и стал ожесточенно стирать с себя этот мерзкий холодец.
Реальность напомнила о себе голосом ругающегося Гордяева.
– Мыслитель! – ревел шеф. – В чем дело? Почему нас выбросило?
– Еще не знаю, шеф, – сказал Самохвалов и обернулся к пульту. Растерянный Касянчук стоял у кресла и с надеждой глядел на начальство.
«Надо одеться, пожалуй, – подумал Самохвалов. – Что-то тут нехорошее стряслось. Непредвиденное.»
Гордяев одну за другой швырял на пол влажные салфетки. Биоскафандры сегодня никого не отпустили чистым.
– Что тут? – спросил Самохвалов чуть погодя. Комбинезон он застегивал на ходу.
Касянчук обернулся, пошарил взглядом по непривычно темному и оттого неживому пульту, и пожал плечами.
– Пульт погас. Весь. Только, вот, отложенная готовность обозначена, и все. И экраны в мизер свалились. Все разом.
– Давно это?
– Минуты три. Как раз когда шкафы открылись все и сдохло.
«Но экраны все-таки работают… В пассиве», – отметил Самохвалов машинально.
Гордяев тоже успел облачиться в комбинезон. Хотя обычно ходил в черной паре, изготовленной сервисниками при посредстве личного гордяевского портного, старого седенького еврея Исаака Розенблюма. Вероятно, на вахту шефу показалось более уместным нарядиться как все.
– Это ты намудрил, мыслитель? – уже спокойнее произнес Гордяев.
– Нет.
– Может, все из-за стрельбы?
Самохвалов пожал плечами.
В тот же миг раздался отчетливый стук. От входного шлюза.
Самохвалов и Касянчук вопросительно переглянулись. Зато стюарт не растерялся. Прекратил подбирать с пола грязные салфетки, подошел к шлюзу открыл его вручную, с вмонтированного рядом с притолокой пульта.
Ворвался встрепанный малый из охраны.
– Шеф! Канониры прорвались в боевую рубку! И заперлись!
– Как прорвались? – опешил Гордяев и стал медленно багроветь. – Что значит – прорвались? А вы там какого дьявола торчите?
– Они перли как сумасшедшие, шеф. Прямо на стволы, – попытался оправдаться охранник.
– Ну и что? – заорал Гордяев еще громче. – Где Барс?
– Барс убит, шеф.
– А Запольских?
– Запольских тоже убит, шеф. Я же говорю, они шли, как сумасшедшие. Они положили двадцать семь человек.
– Сколько их осталось?
– Шестеро.
Гордяев быстро взглянул на Самохвалова.
– Это, – он указал на мертвые шкафы с биоскафандрами, – их работа?
Самохвалов медленно покачал головой.
– Нет. Не думаю.
Если бы канониры снова принялись усмирять бунт, вряд ли бы они начали гасить корабельные автономки. С вахт – да, неугодных повыгоняли бы сразу же, но шкафы остались бы в действующем режиме, да и пульт в рубке продолжал бы работать. Тем более, что это навигаторская рубка, здесь самые мощные компьютерные сборки.
Да и под силу ли отключить навигаторскую канонирам? На такое способен только капитан.
– Эй! – вмешался вдруг Касянчук. – Взгляните!
Все невольно обернулись к головной части сферического экрана.
