— Я уже поговорил с Килатом — новым смотрителем. Вас возьмут за мелкое хулиганство, закроют на недельку, а потом отпустят вместе с тем самым арестантом. — Фатих самодовольно ухмыльнулся.
— Объясни. Ничего не понял. — встрял Стиг. — Почему нас, если пойду только я один? И как тогда возьмут одного, а выпустят двух?
— Пойду я. — перебил гнома Коэн.
— Пойдете оба. — старик раздраженно пресек спор. — Запишут поступление троих, а не двоих. И выпустят значит троих, а старая запись по арестанту забрызгается чернилами, такое частенько бывает, когда пишешь в потемках. Главное учет!
— Один только вопрос. — Стиг постарался изобразить любезную улыбку. — А можно не на неделю, а на день нахулиганить?
— Неделя — минимум! — непреклонно отрезал старик. — Недоросль…
— Хрыч. — тихо буркнул себе под нос гном.
— Когда? — спросил Коэн.
— Что когда? — Фатих почесал затылок.
— Выступаем когда?
— Сейчас! — брызнув слюной, старик укоризненно уставился на Коэна. — Сопляки, шпана…
— Ну ты даешь, дедуля. А если б мы не согласились? — Коэн, пропустив мимо ушей ворчание старика, протянул ему две золотые монеты.
— Три! — воскликнул Фатих.
— Третью Марат отдаст после того, как выйдем. Под слово Хагана. — твердо произнес Коэн.
— Жулье… — сгребая монеты крякнул старик и тут же пригрозил кулаком. — Глядите мне!
… Не на шутку разгулявшаяся непогода стала одновременно и благом и наказанием. Ливший как из ведра дождь с легкостью очистил улицы Даграда от сновавших туда-сюда жителей и, самое главное, от патрулей городской стражи. Обратной стороной такой выгоды была промокшая насквозь одежда, способная вкупе с пробирающим до костей холодным воздухом, заставить зубы любого безумца, выбравшегося из укрытия, отбивать звонкую, трескучую дробь.
— Д-д-долго еще? — посиневшие губы Стига отказывались шевелиться.
— Шпана сопливая, хлюпики… — забрюзжал старик, которого не пронимали ни ливень, ни ледяной ветер. — Пришли уже.
Словно отдавая дань несокрушимой стойкости бывшего смотрителя тюрьмы, небеса смилостивились и дождь поутих. За следующим поворотом улица заметно расширилась и уперлась в высокие железные ворота. По бокам от входа, между выступами каменных стен, теснились две караульные будки, одна забитая манорийскими стражниками, другая — дорнами.
Фатих, шикнув на бредущего словно в тумане Стига, прижался к крыльцу ближайшего дома.
Из караульной вышел здоровенный стражник. На голову выше Марата, он был одет в тонкую рубаху, поверх которой на перевязи висел широкий двуручный меч. Усеянное шрамами лицо стражника окаймляла косматая черная борода
— Вылазьте, крысы! — гаркнул громила своим сослуживцам и с силой хлопнул по крыше будки. — Не сахарные, не растаете!
— Ямет, не дури! — возмущенно прохрипели из караульной.
Стражник подошел ко второй, плотно набитой дорнами караульной, с размаха двинул по ней ногой.
— Эй, орки! Выползайте! — загромыхал верзила.
— За орков ответишь. — из будки послышался робкий голос.
— Это кто там квакает?! — захохотал Ямет, но не получив ответа, сплюнул и завалился на мокрую лавку.
Старик, безмолвно наблюдавший за происходящим, схватил Коэна за рукав и ткнул пальцем в сторону громилы:
— Этот.
— Что — этот? — переспросил Коэн.
— Отлупить его надобно. — рот старика растянулся в противной улыбке.
— Это зачем? — вмешался Стиг.
— Похоже, чтобы нас арестовали. — Коэн пожал плечами.
— Сечет шелупонь. — довольно кивнул Фатих.
— Сильно? — гном по-деловому закатил рукава.
— Хе-хе, сильно, коли пупок не развяжется. А то покромсают вас и в канаву бросят, а надо туда. — старик махнул в сторону ворот. — Внутрь.
— А если нас порубят? Вон их сколько. — Стиг покосился на караульные будки.
— Не порубят, коли свезет. Ямет в курсах. — заверил Фатих.
Переглянувшись, Коэн и Стиг понуро потопали к воротам. Остановившись от них в десятке шагов, они принялись громко спорить.
— Эй, убогие, чего разорались?! — недовольно рявкнул верзила.
— Не твоего ума дело! — огрызнулся Стиг.
Коэн презрительно сплюнул.
— Может вам уши понакручивать? — Ямет угрожающе нахмурился. А ну брысь отсюдова!
— Ты чего это раскомандовался, мордоворот?! — Стиг слегка подался вперед.
— У-у-у, тебя даже мохнатый недомерок ни во что не ставит. — послышался ехидный голос из караульной будки дорнов.
— Сейчас я затолкаю ему слова обратно в глотку! Никому не рыпаться, я сам! — под гогот дорнов Ямет набросился на гнома.
Приблизившись, стражник хотел оттолкнуть стоявшего на пути Коэна, однако тот небрежно перехватил его запястье и едва заметно дернул на себя. Под тяжестью собственного тела громила оступился и плашмя плюхнулся в грязь.
— Эй, я не хотел, это случайно. — наклонившись над упавшим, прошептал Коэн.
Гневно сверкнув глазами, стражник схватил Коэна за шею и отшвырнул в сторону. Свирепо зарычав, он рванул к Стигу и размашистым ударом кулака опрокинул его на спину. Накинувшись на упавшего гнома, Ямет схватил его за горло и принялся озверело трясти.
Стиг, не ожидавший, что стражник так раздухарится, схватил его за уши и крепко дернул, однако тот лишь усилил свою хватку. Коэн потянул противника за ногу, пытаясь оттащить его от гнома, но здоровенная туша детины упорно не желала двигаться.
— Дурень, не переусердствуй. — тихо пробулькал Стиг, чье багровое от удушья едва не лопалось.
Стражники — дорны и манорийцы — все как один, заливались от хохота.
Коэн наступил громиле на лодыжку и тут же получил сапогом в пах.
— Как-то это позорно совсем. — прохрипел гном, слегка расцепив пальцы громилы на своем горле.
— Терпи, дело важнее. — скрутившись от боли, процедил Коэн.
— У меня есть гордость. — не выдержал Стиг и изловчившись влепил кулаком в лоб стражнику. Тот глухо крякнул и, навалившись на гнома всем телом, обмяк.
— Эй дружище, ты чего? — Стиг лихорадочно затряс голову Ямета, пока никто не заметил конфуза.
— Твою ж… — Коэн подхватил руку стражника, делая вид, что потасовка продолжается.
Глаза громилы медленно приоткрылись и, не понимая, что происходит, он тупо уставился на Стига.
— Вот. Молодец, малыш, все в порядке. — подбадривающе зашептал гном, пока Коэн как мог продолжал изображать драку.
Стражники, заподозрив неладное, перестали галдеть и начали понемногу приближаться.
В этот момент Ямет очухался и, подняв гнома за шкирки, швырнул в своих сослуживцев, затем, лягнув ногой в живот Коэна, толкнул его на землю.
— Схватить их! К смотрителю! — рявкнул громила пока его сослуживцы грубо скручивали нарушителей порядка.
— Может прикончить, чего возиться с этим отребьем? — спросил коренастый манориец, особо рьяно заламывающий руку гному.
— Мы ж солдаты, а не конвойные. — согласно кивнул помогающий ему дорн.
— Я сказал, к смотрителю. — жестко процедил Ямет. — Скоро навоюетесь, веллорийское войско совсем близко.
— Что?! — не удержавшись воскликнул Коэн.
— Закрой пасть, пока не повыбивал тебе зубы. — зло прошептал громила.
— Это слухи. — коренастый манориец подтолкнул гнома к воротам. — Говорят уже за болотами стоят, но я не верю.
— Поверишь, когда клинок проткнет твое свиное брюхо. — дорн задиристо оскалившись, лизнул лезвие ятагана.
* * *
Послышался тихий стук. Лиара, положив руку на эфес анеласа, бесшумно приблизилась к двери. Стук повторился. Волшебница, не проронив ни звука, прижалась к стене, затем резко распахнула створку и, с мечом наперевес, выскочила в коридор.
— Надо уходить. — на лице Умрода ни дрогнул ни один мускул, не смотря упиравшееся в горло острие клинка.
— С какой стати? — мрачно спросила Лиара, не опуская анелас.
— За тобой идут. Надо уходить. — ровным голосом повторил Умрод.
— Почему я должна тебе верить? — волшебница испытующе посмотрела эльфу в глаза.
