продолжил.
— Прошедшее сравнение двух Писаний только увеличило разрыв в отношениях между Королевской семьей и столичным храмом. К тому же, некоторые из жрецов начали говорить, что ты как святая Эренфеста, должна быть призвана для проведения церемонии звездных уз вместо Верховного епископа Релихиона. Принц Анастасий явно спрашивал нас, что мы собираемся делать в такой ситуации. Его слова явно намекали, что все происходящее крайне важно, но по его лицу было совершенно невозможно понять, что он сам думает по этому поводу.
— Эм… Это чрезвычайно важно, да? — спросила я
— Возможно, в глазах королевской семьи, да — это важно, но именно король повелел нам собраться вместе и дал разрешение на изучение Писаний. Независимо от последствий, Эренфест не несет никакой ответственности за них. Но я полагаю, что ты окажешься в центре всего происходящего, нравится тебе это или нет.
— Постой… Почему ты так расслаблен? Как мой опекун ты вовлечен во все это точно так же, как и я.
— Сейчас нет смысла паниковать. Все зависит от решения короля, так что мы ни на что не можем повлиять, — небрежно отмахнулся от моих возражений Фердинанд. А после его лицо заметно скривилось. — Вместо этого, лучше сосредоточься на новых визитерах. Судя по пачке бумаги у них в руках, это явно твои визитеры.
Его гримаса исчезла так же быстро, как и появилась, снова возвращая его лицу обычно спокойное выражение с приклеенной благородной улыбкой. Я проследила за его взглядом и увидела, как к нам приближается процессия из более чем тридцати человек, одетых в синие плащи. Среди них я смогла опознать только Ханнелору, и она то и дело поглядывала на крайне крупного мужчину, который держал в руках связку листов. Я могла только предполагать, что это был ауб Дункельфельгера, а в его руках, скорее всего, была сделанная мной копия книги по истории его герцогства, переписанная в более современной манере.
Тем не менее, их свита слишком большая, чтобы состоять только из вассалов эрцгерцога и Ханнелоры…
С удивлением наблюдая за приближающейся процессией, я заметила, что люди, похожие на рыцарей сфокусировали свои взгляды не на мне, а на Фердинанде. Именно тогда я вспомнила, что мне рассказывали о множестве случаев, когда во время учебы в Академии он раз за разом разбивал студентов Дункельфельгера в пух и прах.
О нет… Неужели? Это ведь будет той еще проблемой, да?!
Я бросила взгляд на стол, за которым сидел Сильвестр, в поисках помощи, но он был слишком занят беседой с кем-то, кого, если судить по цвету плаща, я приняла за ауба Древанхеля. После я с надеждой обернулась к Вилфриду и Шарлотте, но они тоже были окруженны незнакомыми мне дворянами и так же не могли прийти на помощь.
— Один из их сопровождающих — Хейшитце, — пробормотал Фердинанд. — Как же проблемно…
— Кто это? — спросила я, не узнавая этого имени. — Твой друг?
— Не друг. Он первоначальный владелец моего синего плаща.
Хейшитце по-видимому отказался от своего плаща, в знак своего поражения, а после раз за разом вызывал Фердинанда на матчи-раванши, пытаясь вернуть его назад, чем вызывал у моего опекуна жуткую головную боль. В конце концов, Хейшитце до самого выпуска так и не смог победить Фердинанда и отбить свой плащ.
— Я очень надеюсь, что он не вызовет меня на новый поединок… — обронил Фердинанд, как раз в тот момент, когда делегация Дункельфельгера остановилась перед нашим столом. Человек, которого я приняла за их ауба, шагнул вперед. Он был высоким и мускулистым, а так же казался очень сильным. Если вас интересует мое мнение, то именно такого человека я и видела в качестве лидера рыцарей Дункельфельгера.
— Вы — леди Розмайн, кандидатка в эрцгерцоги, которая попросила у Ханнелоры разрешения на публикацию переписанной копии книги по истории нашего герцогства? — спросил он.
Я почти подскочила и выпалила “Да, это я!”, но к счастью Фердинанд снова незаметно шлепнул меня по ноге, возвращая меня в чувства до того, как я совершу очередную глупость. Это было очень близко, что еще тут сказать? Мы имеем дело с аубом великого герцогства, и я должна сохранять свое достоинство и соблюдать этикет.
— Конечно. Я — Розмайн. Может быть, вы дадите мне свое дозволение? — спросила я, стараясь, чтобы моя речь звучала как можно более грациозно. Ауб Дункельфельгера усмехнулся.
— Конечно. Если вы выиграете. Но если выиграем мы, то мы заберем эту рукопись себе и опубликуем ее в Дункельфельгере.
— Эм?
— Мы вызываем вас на игру в диттер! — заявил он, швыряя пачку бумаги на стол.
— Отец, о чем ты говоришь?! — воскликнула Ханнелора, но ее голос потерялся в охах и ахах окружавших их рыцарей.
Очевидно, что достоинство и изящество не имели никакого значения, когда речь заходила о людях из Дункельфельгера. Все что имело значение — это диттер.
Я уставилась на ауба, совсем не аристократично распахнув рот. Что я должна делать…? Как я должна реагировать на подобное?!
Конечно, не только я одна была в шоке от происходящего.
— Отец, Матушка знает о вызове? Я немедленно свяжусь с ней, — со слезами на глазах сказала Ханнелора, доставая свой камень ордоннанса. Возможно, эта идея пришла аубу Дункельфельгера только сейчас.
Ой. Ханнелоре похоже очень не легко… Постойте, сейчас не время думать об этом.
Общение на Межгерцогском турнире было похоже на поле боя для кандидатов в эрцгерцоги, поэтому я должна вести себя соответственно своему статусу. Тем не менее мой курс придворного этикета, точно не охватывал ситуации, когда ауб из герцогства высокого ранга игнорирует приветствия и сразу же вызывает вас на поединок. Я понятия не имела, как вести себя в подобной ситуации.
О, да, Фердинанд должен знать!
Все таки говорят у него долгая история взаимодействия с рыцарями Дункельфельгера, так что он наверняка привык к таким ситуациям. Я посмотрела на него, надеясь, что он выйдет вперед, чтобы спасти меня в этот час отчаяния… но вместо этого он полностью избегал зрительного
