Точнее, не на него, а на его мокрый зонтик. Ференс переложил зонтик к себе поближе, а толстуха демонстративно вытерла намокшее сиденье сухой салфеткой, после чего уселась сама. Уолтер прижался к окну.
Ему всегда казалось, что зрелые женщины — премерзкие создания. Уолтер отдавал предпочтение юным девушкам, желательно подросткового возраста. Его сексуальные фантазии были неизменно связаны с садомазохизмом, или СМ, как называли извращения подобного рода полицейские из отдела нравов. В течение долгих лет Уолтер был вынужден тешиться одними только грезами. Применить их на практике ему удалось только во время вьетнамской войны — ведь во Вьетнаме было сколько угодно малолетних проституток. Однажды Уолтер увлекся и сломал девчонке нос, но дело удалось замять — помогли американские доллары. Потом война кончилась, Ференс вернулся в Штаты, готовый впредь довольствоваться одними фантазиями. Так бы, наверное, все и получилось, если бы не вмешалась сама судьба.
Началось все с расследования обычного преступления, вооруженного грабежа. Уолтер, как всегда, добросовестно и скрупулезно выполнял свою работу. В процессе расследования по случайному совпадению он получил информацию о преступнике по имени Рэндольф Саммерс. Лицо на фотографии показалось Ференсу знакомым, но он не сразу вспомнил, кто это такой. По комическому стечению обстоятельств ответ пришел к нему в церкви, во время богослужения. Уолтер сидел сразу за Джеком Эмери и его семьей. Проповедь он не слушал, просто сидел рядом с женой и разглядывал хорошенькую девчонку, дочь Джека. Представлял себе, как выглядит ее упругое тело под цветастым платьем. У девчонки были темные, блестящие волосы, украшенные белой кружевной мантильей, время от времени отец гладил ее по руке и смотрел на нее с улыбкой. Тут-то Уолтер и сопоставил фотографию и это лицо. Ошибки быть не могло — перед ним сидел Рэндольф Саммерс собственной персоной. Если бы это произошло на улице, Уолтер немедленно схватил бы беглого преступника за шиворот и арестовал, но в церкви вести себя подобным образом было как-то неловко. Нельзя же прерывать богослужение, бросаться на отца семейства, вырывать у него из рук четки, заворачивать локти за спину и все такое. Поэтому Ференс решил подождать, пусть сначала кончится месса. Тогда-то ему и пришла в голову замечательная идея — насчет дочери Джека…
— Что это за улица? — спросила толстуха.
Уолтер посмотрел в окно. Он задумался и забыл о течении времени.
— Это Конгресс-стрит, — буркнул он.
Женщина поднялась и направилась к выходу, и Ференс вздохнул с облегчением, довольный, что избавился от этого соседства.
Его мысли вернулись к Линде. Несколько лет она всецело зависела от него. Он осуществил на практике все свои причудливые фантазии, ни в чем себе не отказывал. Получилось даже лучше, чем он мог допустить в самых смелых своих мечтах. А потом девчонка взяла и сбежала. Какое-то время Уолтер подавлял свои естественные импульсы, перебивался порнографией, мечтал о том, как выйдет на пенсию и переберется в Азию. Ференс держал себя под контролем, очень хорошо зная, что другой такой идеальной ситуации, как с Линдой Эмери, больше не возникнет. А потом вновь произошло чудо. Как-то раз, случайно оказавшись в музыкальном магазине, он застукал на месте преступления девчонку, которая стащила переносной магнитофон. Уолтер проследил за воровкой, задержал ее. Оказалось, что девчонку зовут Рейчел Доббс, родом она из Сиэтла, сбежала из дома в поисках приключений. Заступиться за Рейчел было некому, она до смерти боялась полиции и согласилась бы на что угодно, только бы не попасть в тюрьму. Искушение оказалось слишком сильным.
Но делать этого не следовало. В отличие от Линды, его власть над Рейчел была не стопроцентной. Со временем девчонка обнаглела, посмела ему угрожать, и Уолтер вспылил, не совладал с собой. Слишком уж обидные вещи она ему говорила, а рядом, как на грех, оказался ящик с инструментами. В ящике же лежал злополучный молоток. Уолтер вздохнул и поерзал на сиденье. Внезапно ему показалось, что в салоне автобуса слишком много света.
— Следующая остановка Бейланд, — объявил водитель.
Уолтер вновь взглянул в окно. Надо будет выйти на главной улице, оттуда до дома рукой подать. Он нажал на кнопку остановки, подождал, пока откроются двери, а затем быстро пробежал по проходу и спрыгнул на тротуар. Вновь оказаться в темноте было отрадно.
Он раскрыл зонтик, втянул голову в плечи и отправился домой пешком. Итак, от машины избавиться удалось. Одно важное дело сделано. Теперь остается разделаться с трупом. Опыт работы в полиции был как нельзя кстати. Уолтер научился избегать ошибок, не оставлять следов и все такое. По зрелом размышлении лейтенант пришел к выводу, что лучше всего подкинуть труп в один летний домик, владельцы которого уехали на год в Европу, а дачу сдавать не стали. Ференс знал это достоверно, потому что полицейский патруль должен был наведываться туда раз в неделю. Однако в гараж патрульные никогда не заглядывали. К чему? Таким образом, никто не сунет туда нос целых полгода, а то и год.
В конце улицы показался дом Ференса. При дневном свете было бы видно, что краска на фасаде облупилась, а крыша совсем обветшала, но ночью дом по-прежнему смотрелся весьма внушительно. Генри Ференс, отец Уолтера, был известным адвокатом, и по временам лейтенанту казалось, что он унаследовал от своего родителя ум и изобретательность. Очень может быть, что, сложись жизнь иначе, из него тоже получился бы удачливый юрист. Но увы, ему была уготована иная судьба. К тому времени, когда Уолтер подрос, у семьи уже не осталось денег, чтобы дать ему приличное образование. Пришлось устроиться на работу в полицию. Однако в полиции карьера как-то не сложилась.
Уолтер подумал, что и вся жизнь у него какая-то нескладная — взять хотя бы эту историю с Филлис. Вцепилась в этот свой гипноз, и делай с ней что хочешь. Прямо как собака с костью. Очень вероятно, что машинист локомотива и в самом деле вспомнил бы, что Эдди Макхью попал под колеса не сам. Вдруг он смог бы опознать Уолтера?
Ситуация вышла из-под контроля. После смерти Эмбер Уолтер твердо решил, что убийств больше не будет — он и сам тогда до смерти перепугался. Но тут вдруг появилась Линда со своими угрозами. Она говорила, что разоблачит его, что потребует проведения экспертизы на ДНК и докажет, что Дженни Ньюхолл — его дочь. А ведь это не шутки, чертова девка могла погубить его. Конечно, в то время он еще не знал, что Линда и Грегу Ньюхоллу сказала, будто он — отец ребенка. Так или иначе, убрать Линду Эмери было совершенно необходимо. Он прикончил ее, засунул в мусорный бак, а после этого вернулся к ней в номер. Нужно было проверить, не оставлено ли там каких-либо следов. Уолтеру было невдомек, что, как только в номере зажегся свет, Эдди Макхью тут же бросился в соседнюю комнату, надеясь подглядеть, как Линда будет раздеваться. Вместо этого он увидел, что лейтенант Ференс роется в ее вещах. После того как Эдди арестовали за подглядывание, он с глазу на глаз дал Уолтеру понять, что не советует привязываться к нему. Тем самым он подписал себе смертный приговор. Уолтеру не хотелось признаваться в этом даже самому себе, но третье убийство далось ему куда легче, чем предыдущие. Коллеги-полицейские, работавшие охранниками в тюрьме, рассказывали, что убийцей человек становится не сразу. Просто с каждым разом ему приходится преодолевать в себе все меньшее сопротивление. Уолтер всегда считал, что такие люди — все равно что животные. Сам он не такой, он цивилизованный. Если он кого-то и убил, то лишь по причине крайней необходимости. Никакого удовольствия убийство ему не доставляет. И все же следовало признать: своеобразное удовлетворение история с Эдди ему принесла.
