Карен взглянула на дочь, совсем еще ребенка, который — большое спасибо кино и телевидению — уже имел достаточное представление о мерзкой стороне жизни.
— Твоя мама стала жертвой страшного преступления. Кто-то шантажировал ее, используя прошлое ее отца.
— Значит, ее отец был беглым преступником? Как ты думаешь, моя… ну, мать Линды об этом знала?
Карен медленно покачала головой:
— Нет, вряд ли. Скорее всего он хранил это в тайне. Как и Линда. Ее мучителя такое положение дел вполне устраивало.
— Этот человек шантажировал ее… не ради денег, да? — спросила Дженни, заранее зная ответ.
— Нет, не ради денег, — мрачно подтвердила Карен. — Бедная девочка.
— Мама, постой-ка, ты ведь не думаешь, что это делал папа?! — вскричала Дженни.
Карен была шокирована:
— Папа? Разумеется, нет. — Она еще раз перечитала записку, жалея лишь о том, что девочка не назвала своего мучителя по имени. — Грег не мог иметь к этому никакого отношения, — повторила она.
Дженни несчастным голосом предположила:
— А вдруг он шантажировал ее, чтобы она от меня отказалась?
Карен знала, что сама Дженни в подобное не верит. Девочка просто пытается предугадать ход мысли полицейских. Сердце Карен сжалось от жалости — вот над чем приходится ломать голову ее дочурке. Карен смотрела на Дженни и вдруг, на какой-то краткий, непостижимый миг, ощутила глубокое родство с убитой женщиной — такое полное взаимопонимание, словно они делились друг с другом самыми сокровенными чувствами.
— Нет, такому человеку она тебя не отдала бы.
Карен вновь посмотрела на записку, пытаясь представить себе девушку, которая во что бы то ни стало хочет защитить любимого отца и свою семью. Расплачиваться пришлось всем, что она имела, — чистотой, чувством достоинства.
— Нет, — повторила Карен. — Твоя мать ни за что не отдала бы своего ребенка такому монстру. А насчет бумаг ты права — они очень важны. Вот кто убил Линду, это ясно. Твой отец прав: она приехала в город не только для того, чтобы повидаться с тобой. Она разыскивала своего обидчика.
— Когда это папа такое говорил?
Карен смутилась — она совсем забыла, что Дженни не знает о ее тайной встрече с Грегом.
— Ну… Он ведь говорил, что у всего этого должно быть какое-то объяснение. Вот что я имею в виду.
Дженни грустно улыбнулась:
— А я думала, что она приехала только из-за меня.
— Так оно и было, — рассеянно успокоила ее Карен, думая о найденных бумагах. — Но была и другая причина…
— Но почему? Почему именно сейчас, через столько лет? В этом же нет никакого смысла.
— Почему сейчас?
Карен наморщила лоб, вспоминая все, что говорила ей Линда. Она приехала в День матери. Приехала, чтобы повидаться с дочерью. И еще она говорила, что… Все очень просто. Карен окончательно поняла, как все произошло.
— Она приехала потому, что его больше нет в живых, — сказала она вслух.
— Кого? — не поняла Дженни.
— Ее отца. Помнишь, она сказала, что ей стало известно о смерти отца. Он умер несколько месяцев назад. Это означает, что шантажист больше не имеет над ней никакой власти. Как только отец умер, у Линды появилась возможность вернуться в город и разоблачить его. Теперь никто уже не отправил бы ее отца за решетку.
Дженни взвизгнула и вскочила на ноги:
— Ты права! Мама, ты просто гений!
Карен усадила ее на место.
— Не слишком радуйся. Мы ведь по-прежнему не знаем, кто это.
Карен посмотрела в окно, где царили мрак и дождь, и внезапно остро почувствовала полную свою беззащитность. Кто-то злой и опасный поставил ее семью под удар, сделал Грега козлом отпущения. Этот психопат знает об их семье очень многое. Как жаль, что рядом сейчас нет Грега. Карен стало страшно, что, кроме нее и Дженни, в доме никого нет. Но погоди, сказала она себе, ведь ни одна душа не знает о записке. Убийца по-прежнему уверен, что его тайна в безопасности.
— Ничего, полиция теперь сможет его разыскать, — сказала Дженни, словно подслушав ее мысли. — Мы отдадим ей эти бумаги. И тогда папа вернется домой.
— Не так-то это просто, — покачала головой Карен.
— Почему? Давай позвоним им и скажем.
— Нужно подумать. Тут главное не ошибиться.
— Да что ты, мама?! Чем скорее мы все расскажем, тем раньше папа вернется домой.
Карен встала и подошла к телефону, Дженни последовала за ней и встала рядом, нетерпеливо переступая с ноги на ногу.
— Куда ты звонишь? — спросила она.
— Нашему адвокату, мистеру Ричардсону.
— Не надо ему звонить. Он все равно ничего не сможет сделать.
Не обращая внимания на ворчание дочери, Карен набрала номер и с упавшим сердцем услышала голос автоответчика: «Мистер Ричардсон находится в деловой поездке. С ним можно будет связаться во вторник утром по служебному телефону».
Карен расстроенно повесила трубку.
— Он уехал на выходные, — сказала она.
— Пойдем в полицию! — Дженни обхватила себя за плечи и запела: — Я его спасла! Я спасла моего папу!
— Тише ты, — прикрикнула на нее Карен, разглядывая бумаги. — Тише, не мешай думать.
Глава 33
Бар «У гавани» находился в Дартсуиче, рыболовецком городке, расположенном милях в двадцати от Бейланда. Народ здесь жил победней и попроще. В последнее время Дартсуич и вовсе пришел в упадок в связи с закрытием рыбоконсервного завода и загрязнением прибрежных вод химическими отходами. У бара был такой же унылый и запущенный вид, как у всего городка. Интерьер заведения был выдержан в псевдоморском стиле: с потолка свисали рыболовецкие сети, роль стульев выполняли деревянные скамьи. Музыкальное оформление обеспечивал автомат, исполнявший популярные мелодии пятидесятых годов. Под темным потолком клубились облака табачного дыма. Грег подумал, что напрасно беспокоился о своем внешнем виде. Теперь он выглядел чересчур разодетым для этой забегаловки — большинство посетителей были в майках или мятых рабочих комбинезонах. На Грега они посмотрели безо всякого интереса и снова уткнулись в свое пиво. Грег сел на табурет возле стойки, фальшиво улыбнулся соседу и стал ждать, пока к нему соизволит подойти барменша.
Наконец она подошла — неряшливая девица с конским хвостом, в мешковатой майке с надписью «Время заниматься серфингом».
— Что налить? — спросила она.
Грег знал, что, прежде чем задавать вопросы, нужно что-нибудь заказать. Правда, в его ослабленном состоянии алкоголь мог подействовать слишком сильно. Поэтому он решил ограничиться бочковым пивом. Барменша, привыкшая к тому, что все заказывают баночное, одобрительно кивнула и поставила перед Грегом кружку. Он отдал ей пятидолларовую купюру и жестом отказался от сдачи. Денег у него почти не оставалось, но тратить их все равно было негде. Грег сделал вид, что потягивает пиво, дожидаясь удобного момента. Какое-то время спустя, обслужив других клиентов, барменша вновь оказалась возле него.
