class="p1">Первый выпуск открывался афоризмом древнегреческого философа Анаксагора: «Разум — устроитель всего». Слова эти символизировали характер исследовательской задачи Лаврова: определить генезис и условия проявления сознательной мысли, ее отличительные признаки и роль в других мировых процессах. «Из этой задачи должна была развиться психология в ее связи с физиологией нервов и историческими продуктами литературы, искусства, личной и общественной жизни в их разнообразных формах; развилась антропология в ее связи с зоологией, с одной стороны, с историей — с другой…» Мысль и воля личностей обязаны направлять историю согласно нравственным убеждениям, подверженным тщательной критике. Перефразируя «Исторические письма», Лавров писал: «В понимании историка, история есть процесс, весь интерес которого заключается в сознательном приближении человечества к нравственному идеалу историка или в сознательном отдалении от этого идеала». В конечном итоге история мысли должна была подвести к решению основной задачи — определению контуров справедливого социального строя, отвечающего требованиям высокой нравственности. Но все это — в перспективе, в следующих томах. А пока, в первой книге, Лавров главное внимание уделял рассмотрению космической и геологической основ истории мысли…
Очень сильно помог при налаживании газеты Лопатин. Не занимая никакого официального положения в редакции «Вперед!», он собирает деньги, создает пересылочные пункты, подбирает корреспондентов. Делает все быстро, с практической хваткой, энтузиазмом. А иногда и подтрунивает над Лавровым.
Лопатин — Лаврову из Парижа в Лондон, 4 января 1875 года: «Жена Глеба Успенского говорит, что тут была некая Варгунина (из богачей), которая держит у себя на столе Ваш портрет и «Вперед!», вздыхает и закатывает глаза при разговорах на эту тему. Жаль, что она уехала, а то тут можно бы сорвать. Впрочем, мы, может быть, найдем к ней письменный ход».
5 января Лавров сообщил Лопатину, что набор газеты уже начался, а 15 января с радостью оповестил: «Сейчас вернулся домой и нахожу первый номер газеты. Сегодня же Вам пошлю 50 экземпляров]».
Передовая статья газеты «Вперед!» — «Новый 1875 год» — написана на одном дыхании: «В день русского Нового года мы печатаем первый лист нашей новой газеты. На первой странице ее мы посылаем приветствие вам, далекие братья, в разлив гонений, преследований, заключений, ссылок, на вас обрушившихся, как посылали привет вам тому год назад на страницах нашего журнала, в разлив народного горя, народного голода…
Мы говорили вам тогда: боритесь; это единственное средство помочь страдающему народу; бросайте семя; оно созреет. Мы говорим вам теперь: продолжайте бороться; брошенное семя зреет… Проповедь социальной революции прошла во все углы России; она дошла до дальних городов ее; она проникает в народ».
Постепенно определился круг корреспондентов. Д. Клеменц и В. Дехтерев писали из Петербурга, Н. Кулябко-Корецкий — из Петербурга и Кишинева, В. Варзар — из Чернигова, А. Либерман — из Вильно, Роша Милошевич — из Сербии, А. Дризо — из Германии, Д. Рихтер — из Цюриха, С. Шнее — из Константинополя, И. Деникер — из Италии, Н. Зубко-Кодреану — из Румынии.
С ростом авторитета газеты в революционном подполье у нее появлялись и новые корреспонденты. Среди них — руководитель «Южнороссийского союза рабочих» Евгений Заславский. 1 ноября 1875 года во «Вперед!» появилась его пространная статья «Из Одессы»; в ней сообщалось, что на юге России возникла рабочая организация. Лавров воспринял эту весть как признак вовлечения самих трудящихся в общественную борьбу, как важный этап подготовки социальной революции. «Это дело, — писал он Кулябко-Корецкому, — по-видимому, весьма серьезное, и при нынешнем стремлении к организации надо бы им воспользоваться немедленно: целая федерация настоящих рабочих, с секциями в трех городах и с программой социально-революционной совсем готова». Для Лаврова важно было и другое: корреспонденцию доставили из Одессы на пароходе — открывался новый путь транспортировки литературы. Петр Лаврович написал об этом Заславскому, просил содействия…
Выходила газета два раза в месяц. Все передовые писал Лавров. А кроме того, почти в каждом номере его статья, а то и две-три о социальной революции, революционной нравственности, значении науки в общественной борьбе, исторической роли христианства, российском либерализме… Вот в 1875 году в Женеве появился первый том сочинений А. И. Герцена. И Петр Лаврович приветствует это начинание большой статьей: «Полные сочинения Герцена должны быть изданы теми, которым дорога его память, должны быть изданы даже в том случае, когда бы, в буре современной борьбы, они встретили недостаточное сочувствие. Если настоящее поколение его не услышит, то надо, чтобы его услышало потомство и имело возможность оценить его место в истории».
1 июля 1875 года в газете было опубликовано стихотворение «Новая песня» (получившее в дальнейшем название «Рабочей Марсельезы»). Долгое время его автором считался Лавров. Недавняя неожиданная находка поколебала эту версию. В архиве Петра Лавровича было обнаружено письмо Лопатина в редакцию «Вперед!»: «Посылаю Вам одно стихотворение, переданное мне под честное слово хранить безусловное молчание об имени автора даже с редакцией. Я надеюсь, что Вы не встретите препятствий к его напечатанию: программа, как мне кажется, соблюдена строго, а литературная форма безукоризненна». Далее следовал текст «Новой песни»: Получалось, что написал это стихотворение не Лавров, а кто-то другой. Историки начали искать подлинного автора. Дело прояснилось лишь после опубликования следующего письма Лаврова к Лопатину: «Можно ли Вас попросить по-конспирировать немного? Но только нужно минут десять Вашего времени и безусловное молчание. Если это возможно, то откройте прилагаемый листок, спишите, что там заключается, и пришлите мне, как бы полученное Вами от лица, требовавшего безусловного молчания, для «Вперед!». Лопатин так и сделал: переписал стихотворение, написанное Лавровым, и послал его в Лондон… Теперь уже нет сомнений: «Рабочая Марсельеза» написана Петром Лавровичем. Смело и призывно звучат ее слова:
Отречемся от старого мира;
Отряхнем его прах с наших ног!
Нам враждебны златые кумиры;
Ненавистен нам царский чертог.
