Подавать прошение о помиловании он отказался, а вместо этого 13 мая 1959 года совершил невероятно дерзкий побег из тюрьмы. Под носом у полиции, жандармерии и агентов ПИДЕ, переодетый булочником, он пробрался в аргентинское посольство и, переждав там некоторое время, переправился в Бразилию, где с мая 1959 года проживал генерал Умберту Делгаду, глава находящейся в изгнании оппозиции.
Судьба генерала сложилась так же, как и у Галвао. Сначала поддержка переворота в 1926 году, дружба с диктатором, высокие посты, почести в армии и в государственном аппарате. Затем постепенное прозрение, выступление в рядах подпольной оппозиции против диктаторского режима. В конце концов Делгаду публикует свою программу и становится кандидатом на пост президента в 1958 году. Этого диктатор простить, естественно, не мог и обрушил кары на мятежного генерала, его сторонников и его программу. Полученные им голоса избирателей были объявлены подложными, а ему самому было предложено возвратиться в ряды вооруженных сил.
Но, справедливо опасаясь ареста и последующего «самоубийства» в застенках тюрьмы Кашиас, Делгаду пробрался в бразильское посольство, где попросил политического убежища. Затем долгое выжидание, драматический переезд в багажнике посольского автомобиля в аэропорт, «перегрузка» в багажный отсек воздушного лайнера, взлет, переход в салоп и, наконец, благополучная посадка в аэропорту Рио-де-Жанейро.
Там, на бразильской земле, вместе со своими единомышленниками он и разработал дерзкую акцию, имевшую целью привлечь внимание всего мира к драме, происходящей в Португалии, воодушевить португальцев, угнетенных тиранией, показать им, что имеются смельчаки, готовые бороться за свободу, и попытаться вызвать восстание в самой богатой и важной колонии Португалии — Анголе.
Первый этап этой акции был назван «Операция «Дульсинея».
* * *
Для ее осуществления прежде всего требовались средства, а их-то как раз и не было. Нужно было подобрать людей, подготовить их, снарядить, вооружить. Нужно, наконец, было судно. Не просто какое-нибудь, а именно португальское, достаточно быстроходное, чтобы как можно быстрее достигнуть берегов Анголы, и достаточно большое, чтобы на нем можно было до начала акции затеряться среди пассажиров…
Люди, готовые идти на риск, нашлись сразу. Их подбирали тщательно. Нужно было иметь своих штурманов, механиков, электриков, радистов и даже врача. Это препятствие было преодолено довольно успешно: сам капитан Галвао был в прошлом офицером военно-морского флота. Его ближайшие сподвижники Соттомайер и Энрике Пайве также имели морские профессии: первый был отличным штурманом, второй — судовым инженером-механиком. Нашлись радисты, судовые электрики, рулевые, нашелся и врач.
Объектом захвата был избран лайнер «Санта-Мария». Почему именно он? Во-первых, это было новое, отличное судно. Во-вторых, это было престижное судно, и его захват сразу же привлек бы внимание всего мира. И наконец, в-третьих, лайнер ходил на удобной для осуществления задуманной акции линии. Именно от Кюрасао можно было проложить кратчайший путь на Луанду в Анголе.
Тяжелее всего было с финансами. Первоначально расходы на проведение операции «Дульсинея» намечались в 30 тысяч долларов, но все, что смогли набрать участники акции, составило 6 тысяч. И генерал Делгаду, и капитан Галвао вложили в нее почти все свои личные средства.
На эти деньги было приобретено оружие: автоматы, ручные пулеметы, револьверы и ручные гранаты. Увы, все это было безнадежное старье: пистолеты Томпсона и ручные пулеметы Говарда имели почти двадцатилетний возраст, гранаты представляли бо́льшую опасность для своих владельцев, чем для тех, в кого бы их бросали. Были в арсенале и кольты 45-го калибра, выпущенные в самом начале нынешнего века, и охотничья двухстволка 36-го калибра неизвестной фирмы и неизвестного года выпуска. Самыми новыми оказались револьверы 32-го и 38-го калибров. Были еще и мотки колючей проволоки, чтобы защитить борта лайнера от возможного абордажа.
Словом, основной ударной мощью заговорщиков были их убежденность, решимость и мужество.
Подготовка к захвату лайнера началась еще в апреле 1960 года. Заговорщики, прибывая на Кюрасао, встречали лайнер и, посещая его в качестве туристов, знакомились с внутренним расположением, изучали кратчайшие пути к важнейшим точкам, присматривались к офицерам, чтобы определить, кто из них может оказать сопротивление при захвате, так как было известно, что комсостав вооружен пистолетами.
Заговорщики вступали в разговоры с экипажем, прощупывая настроение матросов, стюардов, механиков. Соттомайер, Пайве и некоторые другие специалисты под видом богатых туристов побывали на мостике, в рубке, спускались в машинные отделения. Невольную помощь в этой разведке оказало агентство Общества колониальной навигации, щедро снабжавшее желавших посетить лайнер пропусками и рекламными проспектами с детальными планами «Санта-Марии» и техническими характеристиками.
На основании этих наблюдений был разработан план захвата лайнера. Были предусмотрены все возможные случайности, намечены маршруты движения, каждый точно знал свои обязанности и задачи. Участники нападения были разбиты на три группы захвата: Соттомайер должен был захватить радио- и рулевую рубки; Пайве — машинные отделения; Галвао — блокировать палубу, на которой располагались каюты офицеров и капитана.
Участники акции были разными людьми — от участников гражданской войны в Испании в составе интернациональных бригад до совсем молодых парней. Диего Соуту, например, подпольщик-антифашист, заочно приговоренный к смерти, участвовал в операции «Дульсинея» вместе со своими двумя сыновьями. Всех этих разных по возрасту, характеру, интеллекту людей объединяла одна общая черта: ненависть к тирании вообще и к тирании Салазара в частности.
Было решено по возможности обойтись без кровопролития, но в случае необходимости оружие применять без колебания. Галвао надеялся, что рядовой состав экипажа либо поддержит его, либо не будет препятствовать операции. Сопротивление ожидалось только со стороны офицеров лайнера. Поэтому именно Соттомайер, смелый, решительный человек, и был поставлен во главе группы для захвата мостика. Капитан Галвао рассчитывал также на понимание и сочувствие со стороны пассажиров и на поддержку мирового общественного мнения.
Он также прекрасно сознавал, что шансы на прорыв в Анголу чрезвычайно малы, что против мятежного лайнера могут ополчиться военно-морские силы не только Португалии, но и ее союзников по НАТО. Но тем не менее Галвао был полон решимости идти до конца.
Словом, все было рассчитано, предусмотрено, учтено. И в 1 час 45 минут воскресной ночи 22 января по палубам и трапам фешенебельного лайнера «Санта-Мария» загрохотали ботинки вооруженных людей, одетых в защитную военную форму со знаками различия не существующей пока армии.
* * *
Время было выбрано с учетом, что в момент атаки должна была происходить смена вахт и, следовательно, представлялась возможность захватить в одном месте побольше офицеров.
Радиорубка была захвачена сразу, радисты сопротивления не оказали, настолько они были поражены. После радиорубки отряд Соттомайера ворвался на мостик.
— Всем оставаться на мостах! Руки вверх! — приказал Соттомайер.
Четверо офицеров остолбенели от неожиданности. Только старший помощник капитана Бартоломеу Сильва Камильо выхватил из ящика штурманского стола пистолет… В ответ на его выстрел прогремела автоматная очередь, и старший помощник был убит наповал, третий помощник, Анжелу де Соуза, свалился на палубу тяжело раненным.
Вахтенный рулевой в испуге спрятался за тумбу машинных телеграфов, и лайнер некоторое время шел полным ходом никем не управляемый, пока Соттомайер за шиворот не подтащил рулевого к штурвалу и не заставил снова править по курсу.
— Теперь командую здесь я! — заявил Соттомайер.
Никто из находившихся в рубке офицеров не осмелился ему возражать. Быстро разобравшись в обстановке, Соттомайер по телефону предложил судовому врачу немедленно подняться на мостик: раненому офицеру требовалась немедленная помощь…
Выстрелы на мостике дали знать капитану Галвао, что план нападения необходимо менять: вместо нападения на офицерские каюты он поспешил на помощь Соттомайеру, перекрыв единственный коридор, через который офицеры могли попасть на мостик.
Столь же стремительно действовала группа, возглавляемая инженером-механиком Пайве. Преодолев трапы девяти палуб, повстанцы ворвались в машинные отделения и кочегарки. Здесь ничего не знали о событиях наверху, машинисты и кочегары продолжали выполнять свою работу. Люди с автоматами и револьверами в невиданной военной форме быстро и деловито блокировали выходы, посты управления, важнейшие механизмы. Четко и сжато Пайве объяснил ситуацию, предложив всем оставаться на местах и продолжать выполнять свои обязанности. Машинисты и кочегары встретили сообщение о захвате судна по-разному, но большая часть отнеслась к этому сочувственно, кочегары же — с радостью.
