— 25000 дней это почти семьдесят лет, — прикинула Вики-Мэй, — как мило со стороны комиссии. А почему не семьсот?
— Потому, что правилами не предусмотрено, — невозмутимо ответил Каммерер, — читайте параграф 18 «Положения об итнтернировании социально-опасных индивидов».
— И за что нас так приласкали? — поинтересовался Антон.
— За антигуманные технологии, примененные в морском сражении под Арко.
— В котором из двух?
— Во втором. Это когда вы использовали химические снаряды с циановодородом. Помните?
— Разве такое забудешь? — усмехнулся Антон, — а технологию, примененную в первом сражении под Арко, комиссия сочла гуманной? Там сгорело примерно сто тысяч человек, помните?
— Это шутка такая? — спросил Каммерер, — вы находите этот эпизод забавным?
— Который? Первый или второй?
— Комиссия рассматривала только один эпизод.
— Надо же, — продолжал издеваться Антон, — не заметить подожженный супернапалмом флот из четырехсот кораблей, который целый день горел в бухте Арко. А всю военную кампанию на территории Метрополии комиссия тоже не заметила? Какая удивительная невнимательность.
— Что-то я вас не пойму, Антон. Вы полагаете, ваше положение улучшилось бы, если бы комиссия рассмотрела и эти эпизоды тоже?
— Тогда объясняю доходчиво. С чего бы нам отправляться в какие-нибудь дикие джунгли и прочие душистые прерии? Почему мы должны отдуваться за кучу дерьма, которую не мы навалили?
— То есть как? — переспросил Каммерер, — не вы организовали химическую атаку на море?
— Интересно вы рассуждаете, — заметила Вики-Мэй, — выдернули один эпизод из связной цепи событий и старательно игнорируете его причины и его следствия. Как будто мы с Тони прилетели на Эвриту развлечься и просто так, от нехрен делать, отравили насмерть несколько тысяч человек.
— А на этих причинах и следствиях некоторые организации неплохо поживились, — добавил Антон, — как в сказке с вершками и корешками. Одним — ботва, другим — морковка.
— Это какие организации? — спросил Каммерер.
— Ваш КОМКОН-2 в первую очередь. Думаете, я еще не знаю, что вы скушали Институт Экспериментальной Истории и подгребли под себя все его тематики? Я даже не удивлюсь, если окажется, что вы работали на пару с Бромбергом. Он подавал, а вы забивали в ворота.
— Откуда у вас такая версия?
— Вот отсюда, — Антон выразительно похлопал себя ладонью по макушке, — подробности узнаете из новостей БВИ, на общих, так сказать, основаниях. Как доберусь до первого же терминала, так и распишу на манер дедушки Гомера все ваши троянские подвиги. Клянусь неведомыми богами, вам это здорово не понравится.
— Неведомыми богами… — задумчиво повторил Каммерер, — здорово вы одичали на этой Эврите.
— Это не предел, — пообещал Антон, — я еще и озвереть могу.
— Ну и зверейте на здоровье. Выбор места ссылки находится в моей компетенции. А вдруг в этом месте не окажется ни одного терминала БВИ?
Совершенно неожиданно Вики-Мэй расхохоталась.
— Тони, ты угадал! — сказала она, квозь смех, — а теперь расскажи ему про кнопки! Про красную и зеленую! Это же так забавно!
— Да, — согласился Антон, — это действительно забавно.
— Какие еще кнопки? — озабоченно спросил Каммерер.
— Видите ли, Максим, ваш партнер Бромберг совершенно случайно подложил вам огромную свинью. Где-то в середине нашей эвритянской одиссеи, он так убедительно рассказал об интересе Странников к нашим тамошним делам, что мы на всякий случай смастерили против них одну штуковину. Представьте себе виртуальную машинку с двумя кнопками, которые будем условно называть «красная» и «зеленая». Если нажать красную кнопку — активируются некое устройство, которые превращают Эвриту в… не совсем пригодное для жизни место. То же самое устройство самопроизвольно активируются в «момент-0», если раньше не нажать зеленую кнопку. Имей Странники намерение нейтрализовать кого-то из нас, существование подобной машинки могло бы слегка умерить их энтузиазм. Все это не понадобилось и вроде можно было жать зеленую кнопку, но интуиция подсказала мне, что лучше подождать. А тут — хлоп, как раз вы со своими ссылками и угрозами. Как удачно вышло, что вы скушали институт и Эврита теперь в вашей зоне ответственности. Помните питанское «извержение вулкана»? Так вот, можете начинать осваивать профессию вулканолога. Как раз поспеете к сроку.
— Блефуете, — сказал Каммерер, — вы просто не могли успеть сделать взрывное устройство достаточной мощности.
— А я и не говорил, что сделал именно взрывное устройство — заметил Антон, — помните планету с красивым именем «Надежда»? Там ничего такого не взрывалось, а жить, тем не менее, стало практически невозможно.
Каммерер насторожился.
— Вы действительно знаете способ, которым была уничтожена цивилизация Надежды?
— Скажем так, у меня есть весьма простая и правдоподобная гипотеза на этот счет. Не то, чтобы я очень хотел посмотреть, как это сработает, но если вы лишите нас доступа к БВИ, то все произойдет само собой.
— Значит, терабитовая мина, — задумчиво произнес Каммерер, — а я-то было подумал, что ваши подвиги уже исчерпаны… Ладно, надеюсь вы не забудете до этого «момента-0» нажать свою «зеленую кнопку».
— На чем я ее нажму? — спросил Антон, — на дереве в джунглях? Вы понимаете, что такое виртуальная машина? Без доступа к сети БВИ мне при всем желании не отключить активатор.
— Да причем тут джунгли?! — взорвался Каммерер, — вы что, полный болван? Я же объявил вам решение комиссии. Там нет ни слова про лишение доступа к БВИ. Даже если бы я страстно мечтал лишить вас его, то все равно не мог бы, как не мог бы лишить доступа к одежде, жилью, электричеству, водке и икре, чтобы эту водку закусывать! Коммуникация же входит в список основных потребностей! Дернул меня черт шутить с людьми, которые представления не имеют ни о правилах, ни о порядке их исполнения! В результате еще эти кнопки на мою голову…
— Ладно, — сказал Антон, — давайте спокойно поищем выход из создавшейся ситуации. Начнем с того, что решение вашей комиссии — полное дерьмо. И это станет ясно даже самому последнему придурку, если мы опубликуем в БВИ все факты в хронологической последовательности.
— Начнем с того, — возразил Каммерер, — что решение относительно вас никто не отменит, потому что вы сделали то, что сделали. Это — тоже факт. То есть, вы свободно можете залить всех участников процесса помоями хоть по самые ноздри, но даже если Горбовский, Бадер и Комов хором застрелятся, не вынеся позора, лично для вас ничего не изменится. У меня только совещательный голос, кроме того, я и так вечно в помоях — по долгу службы. В крайнем случае, уйду в отставку. Кое-кому вы сломаете жизнь. На счет Бромберга и Клавдия — не знаю, а вот Слон такой, что действительно может застрелиться. Хотя, он, в общем-то, не при чем.
— Понимаю, — кивнул Антон, — Слона жалко. Но что делать.
— Хороший человек? — спросила Вики-Мэй.
— Очень.
— Что ж, — равнодушно констатировала она, — бывает.
— Я так и думал, что вас это не впечатлит, — сказал Каммерер, — приведу последний аргумент, а дальше делайте, что хотите… Кстати, чего вы хотите добиться?
— Правды, — коротко ответил Антон.
— Правды? Да кто ее видел? И чего она стоит? А есть ли она вообще? И если есть — то кому она нужна? А если нет — то…
— Приводите ваш последний аргумент — и покончим с этим, — перебил Антон.
— Хорошо. Может, до вас еще не дошло, но главное, что сейчас достигнуто — это смена принципа взаимодействия с культурами, находящимися на до-машинном уровне. Базисная теория исторических последовательностей, не основанная ни на чем, кроме вздорного морализаторства и болезненных мессианских амбиций, наконец, поколебалась. Сейчас речь идет о ее замене социологически и математически обоснованной теорией исторической неустойчивости. Свободной от глупых предрассудков из нашей собственной кривой и страшной историей, полтора тысячелетия блуждавшей по тупикам прежде чем сформировать современную к цивилизацию. Речь идет о замене бессистемной и бесполезной «экспериментальной истории» на нормальную, прагматичную технологию. Технологию быстрого, по историческим меркам — мгновенного, перехода от застывшего аграрного сообщества к развивающейся машинной цивилизации. Цивилизации, которая станет нашим естественным партнером и союзником в космической экспансии. На Эврите новая теория успешно работет. Уверен, она будет работать и на Сауле, и на других планетах с близкой ситуацией — а таковых, по оценкам специалистов, должно быть несколько десятков в доступной нам части космоса. Рано или поздно мы их откроем. Так вот, все это сработает — но при одном условии: если новый принцип с самого начала не будет опорочен грандиозным скандалом. Тем самым скандалом, который вы намерены учинить. А теперь — решайте. Хотите — могу выйти, чтобы вам не мешать.
