— Что-то еще?
— Ничего не приходит в голову. А тебе?
— По поводу дел — ничего, а вот вопрос есть.
Вольта знал, что он спросит.
— Ну же, не стесняйся.
— Дэниел рассказал, как ему это удалось?
— Я осведомился. Ответ цитирую дословно: «При помощи воображения».
— Нет, я определенно уйду в отставку вместе с тобой. Уедем куда-нибудь на озеро, будем ловить форель, а ты раскроешь мне все магические секреты.
— Все, что знаю сам.
— Ох-хо-хо. И после этого мне останется только прибегнуть к воображению?
— А об этом я спрошу у Дэниела, когда он позвонит.
Роши Айго — по-настоящему Роджер Кингман — ел пиццу: не простую, а Навахо Джумбо, ту, которой славился отель: с салями, перцем, анчоусами, колбасой, тонко нарезанным чесноком и полуфунтом голубого сыра. Роши Айго наслаждался пиццей. Дредно, по другую сторону стола, не наслаждался. Он просматривал схемы безопасности:
— Право же, Роджер, глаза слезятся.
— Простите, сэр, — промычал Айго, отодвигаясь к кушетке.
Дредно отхлебнул кларета. Он уже понял, как Исаак Хэйром обошел охрану. Очевидно, был применен нервно-паралитический газ, вызвавший полную амнезию и паралич. Он не знал, как похититель преодолел сигнализацию, но специалисты по электронике уверили Дредно, что непроходимых систем не бывает. Оставался только тайник, а для этого нужны были дополнительные сведения. Кейес обещал, что конструктор из Сибрук приедет в полночь. Было уже девять минут первого. Если выяснится, что контрольные устройства не сработали, он окажется в тупике, и придется поискать достойное объяснение тому, отчего он вдруг утратил способность к дедукции. Такая перспектива не радовала. В раздражении Дредно открыл табакерку из слоновой кости с золотой инкрустацией и взял щепотку. Телефон зазвонил как раз в тот момент, как он чихнул в шелковый платочек. После второго звонка он снял трубку:
— Поль-Поль Дредно.
Звонил портье. Пришел человек из Сибрук.
— Неужели, — заметил Дредно. — Пусть поднимется.
— Парень из тайника? — поинтересовался Айго, облизав остатки соуса с пальцев.
— Сейчас будет. Да, Роджер — в данном случае переигрывать нет нужды.
— Жуть как скучно прикидываться глухонемым.
— Понимаю. Однако постарайся.
На стук в дверь Айго вскинул голову:
— Заняться?
— Нет. Пугать не надо. Посиди и послушай.
— Поль-Поль Дредно? — Гарри Дебритто изобразил улыбку и поморгал под толстыми очками в роговой оправе.
— Именно так, — поклонился Дредно. — А вы, очевидно, долгожданный мистер Сахлин.
— Да, сэр. Из Сибрук, — словно в доказательство своих слов он помахал черным кейсом.
Дредно представил Айго, предложил чего-нибудь освежающего, после чего сел за стол:
— Вы, полагаю, осмотрели тайник? — начал Дредно.
— Да, сэр, несколько часов назад, — Дебритто, не присаживаясь, поставил кейс на стол и набрал комбинацию.
— Есть предположения?
— Я сделал кое-какие пометки и несколько снимков, но есть смысл соотнести их с чертежами, которые вы запрашивали.
— Безусловно. Извиняюсь за нетерпение, однако президент полагает, что дело срочное.
Дебритто откинул крышку кейса, вынул тонкую папку и вручил ее Дредно, объяснив:
— Здесь только чертежи, а здесь, — он кивнул на кейс, — все, что касается сигнализации.
Дредно открыл папку. Прежде чем он успел отреагировать на девственно чистые листы, Дебритто резким ударом по шее лишил его сознания.
Айго все еще валялся на кушетке в тот момент, когда пуля из бесшумного «питона-357» пробила ему череп. Он неуверенно покачнулся, словно раздумывая, не привстать ли, потом упал обратно на кушетку — вторая пуля попала в грудь. Он все еще пытался встать, когда Дебритто одним прыжком пересек комнату и прикончил его.
Когда Дредно спустя десять минут открыл глаза, первое, что он увидел, был черный кейс. К откинутой крышке аккуратно крепился ряд инструментов: скальпели, ножницы для металла, щипцы и длинные акупунктурные иглы из нержавеющей стали. Сверху, среди пузырьков и шприцев, стоял маленький измерительный прибор с тянущимся от него проводом. С трудом переведя глаза, он обнаружил, что провод заканчивается электродом, примотанным изолентой к внутренней поверхности его бедра. Он понял, что сидит на стуле нагишом, со связанными руками и ногами. «Роджер», — простонал он.
— Роджера больше нет, — прошептал ему на ухо Дебритто. — Еще один звук — и будет больно. Мы с тобой профессионалы, так? Я уважаю твои таланты и сообщу прямо: ты проиграл. Ты привязан к полиграфу. Я буду задавать тебе вопросы, на которые надо отвечать правду. Если станешь молчать или врать, лишишься части тела: глаза, скажем, или яичка, или пальца. Поверь, я знаю, что делаю. От некоторых я за тридцать часов оставлял только голову и туловище — и имей в виду, все это время они были живы. Если ты и после этого ничего не скажешь, не поможет: в таком случае я применю пентотал — знаешь, как еще его называют? Сыворотка правды. Хотя мне не хочется прибегать к инъекции: в таком случае информация может оказаться… хм… слегка искаженной. Если мне придется для получения информации использовать пентотал, я поступлю с тобой соответствующим образом. Кроме того, если ты хоть раз заговоришь громче, чем предполагает уровень дружеской беседы — что все равно бесполезно, учитывая акустику Хилтона — я отрежу тебе язык и дальше нам придется ограничиться кивками. Будь добр, яви свою легендарную прозорливость. Ты ведь понимаешь, что это вопрос не только правды и лжи, но и жизни и смерти.
Дредно кивнул.
— Первый вопрос — кто украл алмаз?
Дредно нервно куснул губу.
— Вероятно, он не слышит, — задумчиво сказал Дебритто, — надо бы проверить барабанные перепонки.
Он прошел мимо Дредно и вынул из кейса длинную серебряную иглу.
— Вы все равно меня убьете, — проблеял Дредно.
— Вы не слушаете, сэр? Я сказал, что я профессионал. Профессионал убивает только в силу необходимости. В данном случае необходимости нет. Все, что мне нужно, — это информация, касающаяся алмаза. Для этого меня и наняли.
Дредно покачал головой.
— Ну конечно, — прошипел Дебритто, — кто поверил бы мне в такой ситуации? Но посмотри на полиграф.
Дебритто отодвинул кейс, чтобы было лучше видно.
— Гениальная машина. Видишь стрелку? Красная зона означает ложь. Тебя зовут Поль-Поль Дредно?
Дредно облизал губы:
— Да.
Стрелка не двинулась.
— Тебе приходилось убить человека?
— Да.
Стрелка подпрыгнула до красной зоны. Дебритто хихикнул:
— Я так и думал. Следующий вопрос: ты гомосексуалист?
— Нет.
Стрелка закачалась возле красной зоны.
— Интересно. Похоже, сильная склонность к бисексуальности. — Дебритто навел иглу на пах Дредно, точно указывая, где кроется компрометирующая причина. — Я перефразирую вопрос: тебе приходилось заниматься сексом с мужчинами?
— Нет.
Стрелка прыгнула в красную зону.
— Ха-ха! Сколько раз?
— Два. В молодости.
Машина подтвердила это.
— Я спросил бы про женщин, но в мои планы не входит тебя унижать, я просто хотел, чтобы ты убедился: машина не даст соврать. Так вот, что касается меня.
Дебритто положил иглу на стол, ловко отлепил электрод от бедра Дредно и приклеил на собственное запястье:
— Запястье вообще-то чувствительнее, чем бедро, но поскольку руки у тебя связаны, выбора нет. А теперь смотри на стрелку.
Он сделал паузу, потом начал официальным тоном:
— Если ты скажешь правду, я тебя не убью и никоим образом не причиню вреда. Если не скажешь, я замучаю тебя до смерти.
Игла не двинулась.
— Видишь? Правда.
Дебритто вернул электрод на бедро Дредно, взял со стола иглу и попробовал ее остроту на собственном пальце:
— Повторяю вопрос: ты знаешь, кто украл алмаз?
— Да.
— Очень хорошо. Правда — это всегда хорошо, не так ли? Кто его украл?
— Похитителя зовут Исаак Хэйром.
Стрелка подошла к красной зоне.
— Это только часть правды. Мне нужна правда целиком.
— Я думаю, что это вымышленное имя, подставное лицо.
— Продолжай.
— Это только догадка.
— Ничего.
— Настоящее имя похитителя — Дэниел Пирс.
— Машина не оспаривает эту догадку, похоже, она правдоподобна. На основании чего ты ее сделал?
На шее Дредно выступил пот.
— Я взломал код, невероятно сложный код радиопередач. У меня ушло на это почти восемь месяцев. Криптография — полезное умение для детектива. Я плачу радиолюбителям со всего мира за передачу закодированных сигналов, которые они слышат. Большинство кодов — пустяк, их можно разгадать с одного взгляда. Этот был интересным — так называемый скользящий шифр. Мне пришлось собрать немалую выборку, прежде чем я смог фиксировать любой подсчет частот; на принцип действия ушло гораздо меньше времени. После этого оставались только кодовые комбинации.
