мои намёки, а теперь пришли за помощью? – сменил тему он без всякой паузы.
Давид хмыкнул:
– Тогда я ещё не знал, кто вы. И не знал ничего об этом, – он будто украдкой показал ладонь с соединёнными пальцами. – Теперь всё изменилось. Мне объяснили, что вам можно доверять.
Адриан окинул взглядом скульптуру Шеду и кивнул.
– Вы сможете мне помочь? Я хочу выпутаться из этой истории.
– Как же я могу помочь… – задумчиво пробормотал он, прижав кулак к губам – Да, думаю… думаю, так будет правильнее всего… Завтра днём в двенадцать часов от центрального вокзала отходит автобус в Хапо-Ое. Это поселение в пригороде Марии. Там найдите какого-нибудь местного, кто сможет добросить до мёртвой деревни Лавирин. Мы сейчас ведём в ней реставрационные работы и раскопки. Там встретитесь с человеком, который заварил эту кашу. Вы не имеете к этому никакого отношения, поэтому, уверен, сможете всё обсудить и найти решение.
Сочувствующе улыбнувшись, Адриан похлопал Давида по плечу:
– Я рад, что вы теперь тоже в наших рядах. Как говорится, verum et defensio.
Давид выдавил ответную вежливую улыбку. «Вера и защита»? Вера во что? Неужели в дело замешана Церковь? С другой стороны, это объяснило бы участие Луки.
Поблагодарив Адриана за помощь, он покинул музей и сел в машину. Водитель нажал на газ, чёрный «Мерседес» сорвался с места. В салоне было прохладно и пахло как в дорогом магазине. Давид расстегнул пуговку пиджака и торопливо достал телефон, чтобы записать в него полученные указания: «полдень – Хапо-Ое – Лавирин».
– Заедем ещё в одно место, – сказал Давид водителю, и тот молча кивнул, услышав адрес.
Однако поездка оказалась напрасной. «Доминус» Лука был не дома. А так хотелось получить от него разъяснения! Пока было ясно чертовски мало: что-то происходило и кто-то был в этом замешан. Пастор был в деле и явно знал больше, чем показывал. Стоило задать ему несколько вопросов.
Жест с соединёнными пальцами определённо являл собой тайный знак, чтобы участники мероприятия узнавали друг друга. Вот только какую роль играли Тициан и Жан Боден, Давид придумать никак не мог. Его фантазии не хватало, чтобы связать все ниточки воедино. А вот София могла что-то сообразить: в работе она часто демонстрировала умение заметить закономерность среди множества вроде бы незначительных деталей.
Вынудив водителя заехать за фастфудом, он наконец решил вернуться в дом Леопарди. На душе было неспокойно: что, если Софии там не будет?
Судя по взглядам, которые бросал в зеркало заднего вида водитель, тот очень переживал за салон. Но напрасно: Давид давно научился есть так, чтобы ни одна крошка не попала на рубашку или костюм, а значит, и автомобиль был в безопасности. Жареная картошка закончилась как раз в тот момент, когда «Мерседес» остановился перед металлическими воротами с геометрическим рисунком, в котором угадывались пересекающиеся буквы «LL».
В доме Натали встретила Давида и сопроводила его до столовой. Он готов был открыть дверь и войти, но замер, когда услышал свое имя:
– …этот Давид. Или он нужен тебе? – уточнил Лео Леопарди, его голос звучал обволакивающе и доверительно.
– Нет, – ответила София, – больше не нужен. Я использовала его, пока нуждалась в помощи, но теперь у меня есть ты.
– Какая хорошая девочка. – Давид представил, что Леопарди погладил её по голове, таким ласковым тоном были произнесены слова. – Тогда избавимся от него.
– Это несложно, – отмахнулась София безразлично. – У нас не настолько близкие отношения. Он уйдёт, как только поймёт, что ему ничего не угрожает.
Повисла небольшая пауза, во время которой Давид силился подавить в себе ярость и не дышать при этом как бык на корриде. Всё-таки его могли услышать, а он хотел бы подслушать ещё.
– Как считаешь, – будто бы безразлично спросил Леопарди, – зачем он помогает тебе?
Она фыркнула:
– Во-первых, Давид уверен, что ему что-то угрожает, хотя в реальности никому нет до него дела. Вся эта заварушка началась из-за меня, и он тут только потому, что боится собственной тени.
Леопарди противно рассмеялся. Злость душила Давида, но он продолжал неподвижно стоять, впитывая каждое слово.
– Во-вторых, мне кажется, ему нравится таскаться за мной. Знаешь, типа, чувствовать себя защитником. Я ж такая слабая, несамостоятельная кошечка, – последние слова София произнесла с театральной жалостью к себе.
Кулаки Давида сжались, он прикрыл глаза. Он знал, что она была прекрасной актрисой, почему же решил, что именно с ним она была настоящей? Всё это была лишь игра.
– Мужчинам нравится чувствовать себя рыцарями, – согласился Леопарди, в голосе слышалась улыбка. – Но такой трусливый рыцарь нам не нужен. Мы с тобой теперь вдвоём: ты и я, отец и дочь. И мы совершим невероятные дела, – его голос звучал всё более и более страстно. – Всё это время я завоёвывал этот мир один, теперь мы сможем делать это вместе. Поверь, он и так у наших ног, но с тобой!.. С тобой я заставлю его вертеться не вокруг солнца, а вокруг нас.
Наверное, какое-то время они восхищённо глядели друг на друга, представляя эту новую планетную систему, потому что в комнате воцарилась тишина. Затем София сказала:
– В общем, насчёт Давида, когда он придёт, я скажу, что ему лучше укрыться в каком-нибудь месте за пределами Аннебурга и переждать там.
– Убеди его, что ты здесь в безопасности, – велел Леопарди, его тон был холодным, – чтобы в нём не взыграло благородство.
София фыркнула:
– Не беспокойся, я делала это много раз.
Вероятно, на лице её отца появилось вопросительное выражение, потому что она продолжила:
– Я же говорила, что работала с НСБ. Меня постоянно отправляли на разные задания, где нужно было убеждать мужчин в чём-то в угоду спецслужбам. Отдать что-то, взять, уехать, куда-то приехать… К каждому нужен был свой подход. Но это несложно, – судя по голосу, она расплылась в улыбке, – все мужчины одинаковы. Хотят чувствовать власть, – она говорила чуть более низким тембром, чем обычно, – считают женщин тупыми. Этим легко манипулировать.
– Ты прекрасна, София, – явно довольный услышанным, отозвался Леопарди.
Повисла пауза, стало слышно, как стучат вилки по тарелке.
Давид сделал несколько шагов назад, а затем намеренно громко прошёл к двери и открыл её.
София и Леопарди сидели за длинным столом друг напротив друга. Она – с новым очень красивым лицом, черты которого явно напоминали черты её отца. Для Давида тоже было накрыто. Он поздоровался кивком и сел на своё место.
– Ну что, как дела? – поинтересовался он.
– Всё хорошо, – скромно ответила София и обеспокоенно добавила: – А у тебя как? Куда ты ездил?
Накладывая нарезанные овощи в тарелку, Давид пытался не скрутить металлическую ложку в узел. Как он мог быть настолько слепым и наивным, что верил в эту её слабость?
– По своим делам, я продаю квартиру, – солгал он, похвалив себя за ровный голос.
Ужин завершился быстро и практически без разговоров,
