Источник: А.А. Волков. Критический пролог, 40, со ссылкой на: ЦГАСА, ф. 40442, оп. 2, д. 169, л. 328–335.
Таблица 7.3
Распределение самолетов в западных военных округах на 22 июня 1941 года
Военный округ Бомбардировщики Штурмовики Истребители Разведчики Всего Ленинградский 308 74 857 31 1270 Прибалтийский особый 425 93 621 72 1211 Западный особый 695 70 870 154 1789 Киевский особый 516 80 1238 79 1913 Одесский 268 0 640 42 950 Всего самолетов 2212 317 4226 378 7133 Самолетов новых марок 360 18 1022 48 1448 Процент новых машин (31 %) (4.5 %) (59 %) (5.3 %) (100 %)
Источник: Начальный период 62, 64; Раманичев, 116–118, со ссылкой на: ЦАМО, ф. 35, оп. 107559, д. 5, л. 116–233; л. 4-82; д. 16, л. 276–319; оп. 10756, д. 8, л. 216–271; д. 9, л. 159–216; оп. 107562, д. 13, л. 171–258; оп. 74313, д. 6, л. 274–379; оп. 107567, д. 3, л. 3-68; on. 107559, д. 5, л. 1.
Глава 8
Ставка и стратегические резервы
Первоначальные резервы (с июня по 15 июля 1941)
Начавшаяся за несколько месяцев до начала войны частичная мобилизация и последовавшая затем полная мобилизация образовали десятки новых армий и сотни новых боевых соединений. До 22 июня и все лето и осень 1941 года в советских боевых порядках волна за волной появлялись все новые армии, и эти армии, в свою очередь, образовывали один стратегический эшелон за другим. В них вошла ошеломляющая масса стрелковых дивизий — номера стрелковых дивизий перевалили за 400, а кавалерийских дивизий — за 100. К осени 1941 года к этой армаде присоединились сотни танковых и стрелковых бригад. Хотя этот процесс мобилизации в конечном итоге спас советское государство от уничтожения, добиться этого удалось ценой ужасающих потерь в живой силе и технике. Фактически система мобилизации в 1941 году не подготовила Советы к успешному ведению войны, а скорее дала им возможность пережить войну, но лишь едва-едва.
Система мобилизации и сформированные в ходе нее войска страдали серьезными изъянами, но эти изъяны следует оценивать в более широком контексте. Как и предсказал менее 20 лет назад А.А. Свечин, Советскому Союзу было трудно мобилизовать для войны свой «крестьянский тыл». Все грани мобилизации — связи, военного управления, правительственных органов, промышленной базы и экономики в целом — оказались в высшей степени трудными. Сталин, Ставка и высшие военные органы подгоняли и принуждали к действию громоздкую советскую управленческую, военную и экономическую инфраструктуру. Но эта структура, как и следовало. ожидать, реагировала весьма медленно и неторопливо, даже несмотря на свершение таких изумительных подвигов, как довольно-таки успешный перевод значительной части промышленности в относительно безопасные районы на востоке. Однако на каждый такой трудовой подвиг, которыми советские власти гордились после войны, имелась масса поразительных примеров, ярко подчеркивающих неспособность советского государства быстро и действенно реагировать на брошенные войной вызовы.
Тем не менее именно сам этот замедленный характер реакции Советов на войну в конечном итоге и расстроил планы их противников. Коль скоро советский процесс мобилизации был запущен, он неуклонно шел дальше и породил военную машину, масштабов которой немцам понять было не дано. Подобно многим советским политическим и военным лидерам, немцы тоже не сумели осознать природу и боевой потенциал «крестьянского тыла» Советского Союза. Понимать они понемногу начнут в июле под Смоленском и в декабре у Москвы, но полностью оценят это обстоятельство только летом 1943 года. В конечном итоге на более позднем этапе войны последствия этого непонимания скажутся на судьбе Германии столь же сильно, как сказались на участи Советов в начале войны.
В рамках этого более широкого контекста советская мобилизация произвела живую силу, которая довела много существующих частей почти до полной штатной численности, но не сумела снабдить эти новые соединения боевой техникой и тыловыми органами, требующимися им для того, чтобы эффективно действовать и уцелеть в бою. Вопреки плану, народное хозяйство не сумело обеспечить эти войска автотранспортом, тракторами и лошадьми, вследствие чего части материально-технического снабжения были ограничены в возможностях подвоза тяжелого вооружения и снабжения соединений необходимым количеством горючего, боеприпасов, продовольствия и других средств. Соединения, создаваемые во внутренних военных округах, получали транспортные средства по старым, сокращенным штатам дивизии численностью в 6000 бойцов — а так как у них также отсутствовал необходимый транспорт, то они оказывались уменьшенной численности и не имели полного комплекта вооружения.
Из первой волны мобилизованных резервов шести армиям (14 стрелковых корпусов в 42 стрелковые дивизии) с 13 мая по 15 июня было предписано выдвигаться на передовые позиции. 14 дивизий остались на месте формирования, 19 дивизий на 22 июня еще следовали к назначенным им районам сосредоточения, и только 9 дивизий (19-я армия) добрались к началу войны до этих районов.[425] Какая-то часть этих передислокаций осуществлялась по железным дорогам, пропускная способность которых была недостаточной, но большинству соединений приходилось передвигаться пешим ходом и по ночам. Из-за трудностей с мобилизацией и транспортом эти и другие резервы прибывали на театр военных действий (ТВД) поэтапно. А это, вкупе с последующим стремительным наступлением немцев, раз за разом приводило к разгрому по частям все новых и новых линий обороны советских стратегических резервов.
Первые армии, прибывшие в качестве подкреплений сражающимся приграничным армиям, были резервными армиями действующих фронтов. На участке Западного фронта такой стала 13-я армия генерал-лейтенанта П.М. Филатова, которая на 22 июня не имела никаких приданных боевых сил. При мобилизации она должна была создаваться в глубине Западного особого военного округа из 2-го, 21-го и 44-го корпусов. Однако эти корпуса оказались втянуты в бои под Минском и либо понесли тяжелые потери, либо попали в окружение и погибли при обороне города. К 7 июля 13-я армия была восстановлена, на этот раз в составе 61-го и 45-го стрелковых корпусов из резерва Ставки (первоначально из Московского и Орловского военных округов) и остатков 20-го механизированного корпуса, который пробился из окруженного Минска на восток. Новый 61-й стрелковый корпус состоял из 53-й, 172-й и 110-й стрелковых дивизий, а в состав 45-го стрелкового корпуса входили 132-я, 148-я и 187-я стрелковые дивизии.[426] Все эти дивизии уже существовали на 22 июня 1941 года.
Через два дня сменивший генерала П.М. Филатова на посту командующего армией генерал-лейтенант Ф.Н. Ремезов доложил о состоянии 13-й армии. Он констатировал, что армия насчитывает в своем составе шесть стрелковых дивизий, но лишь пять из них полностью сосредоточены, а в штабе армии имеется сильный недокомплект штатов:
«Управление 13 армии укомплектовано начсоставом только на 30 %, не хватает следующих основных работников: оперативный отдел — б человек, шифр, отделение — 10 человек, разведотдел — 7 человек, отдел ВОСО —14 человек, отдел тыла — 24 человека, отдел укомплектования — 10 человек, топоотделение — 4 человека, АХО — 6 человек, отдел кадров — 8 человек, инженерный отдел — 3 человека, хим. отдел — 3 человека, ПВО — 3 человека, отдел связи — 9 ч., ОСГ — б человек, АБТВ — 10 человек, арт. отдел — 20 человек, интендантский отдел — 27 человек, сан. отдел — 14 человек, вет. отдел — 5 человек, фин. отдел — 7 человек.
