3. К формированию дивизий приступить немедленно и развернуть: 243-ю стрелковую дивизию, 244-ю стрелковую дивизию, 246-ю стрелковую дивизию, 247-ю стрелковую дивизию, 249-ю стрелковую дивизию, 250-ю стрелковую дивизию, 251-ю стрелковую дивизию, 252-ю стрелковую дивизию, 254-ю стрелковую дивизию, 256-ю стрелковую дивизию, 15 — ю горнострелковую дивизию, 16-ю горнострелковую дивизию, 17-ю горнострелковую дивизию, 26-ю горнострелковую дивизию, 12-ю горнострелковую дивизию.
4. На формирование указанных выше дивизий выделить из кадров войск НКВД по 1000 человек рядового и младшего начальствующего состава и 500 человек командно-начальствующего состава на каждую дивизию. На остальной состав дать заявки в Генеральный штаб Красной Армии на призыв из запаса всех категорий военнослужащих.
5. Сосредоточение кадра, выделяемого из войск НКВД, в пункты формирования закончить к 17 июля 1941 г.
6. Генерал-лейтенанту Масленникову представить на утверждение план формирования и материально-технического обеспечения, а также расстановку личного состава».[450]
Хотя эти дивизии были лучше мотивированы, чем другие соединения Красной Армии, их кадровое ядро НКВД было относительно небольшим. Вдобавок они страдали от той же или даже еще худшей недоукомплектованности личным составом и боевой техникой, что и другие мобилизованные соединения. Учитывая общую нехватку обмундирования, у многих бойцов даже не было красноармейской формы, и они шли в бой в своей форме НКВД.
Армии, в состав которых вошли эти дивизии, были бледными тенями сильных армий, мобилизовывавшихся по довоенным советским планам. Например, 29-я армия генерал-лейтенанта И.И. Масленникова, сформированная 12 июля 1941 года из штаба 30-го стрелкового корпуса, состояла из трех стрелковых дивизий, созданных на базе войск НКВД (256-й, 252-й и 254-й), 245-й стрелковой дивизии, 69-го моторизованного дивизиона, двух полков корпусной артиллерии (264-го и 644-го), трех полков противотанковой артиллерии (11-го, 753-го и 759-го), двух авиаполков и эскадрильи авиаразведки на самолетах Ил-2[451]. 30-я армия генерал-майора В.А. Хоменко, сформированная на следующий день на основе 52-го стрелкового корпуса, состояла из двух стрелковых дивизий Красной Армии (119-й и 242-й), двух стрелковых дивизий, созданных на базе войск НКВД (243-й и 251-й), единственной танковой дивизии (51-й), одного полка корпусной артиллерии (43-го) и двух полков противотанковой артиллерии (533-го и 758-го).[452]
Из 38 дивизий, мобилизованных к 10 июля, 15 были дивизиями народного ополчения, сформированными в основном партийными организациями в Ленинградском и Московском военных округах. Дивизии эти состояли большей частью из добровольцев или мобилизованных фабричных рабочих в возрасте между 17 и 50 годами, прошедших лишь ограниченную военную подготовку в резерве. Первые 3 дивизии, сформированные в Ленинградском военном округе, имели численность от 8700 до 12 100 бойцов или 80 процентов от штата. 12 первоначальных московских дивизий народного ополчения имели от 7500 до 15 000 бойцов при средней численности в 10 000 (подробнее см. в таблицах 8.3 и 8.4).
Все эти дивизии позже получили номера дивизий, уничтоженных в первоначальных боях.[453] Хотя численность личного состава у них была вполне достаточной, вооружения и материально-технического обеспечения часто не хватало из-за того, что этим дивизиям по части боевой техники приходилось полагаться на местные ресурсы. 32-я и 33-я армии из резервов Ставки были укомплектованы почти исключительно дивизиями народного ополчения. Например, 33-я армия, введенная в бой в конце июля, состояла из пяти дивизий народного ополчения (1-й, 5-й, 9-й, 17-й и 21-й) и двух полков противотанковой артиллерии (876-го и 878-го). Для поддержки действий своих примерно 60 000 бойцов у нее не имелось ни танков, ни полевой артиллерии.[454]
Ставка придала 4-ю и 6-ю дивизии народного ополчения 24-й армии, а 2-ю, 7-ю, 8-ю, 13-ю и 18-ю дивизии народного ополчения — 32-й армии. Боевые донесения из этих армий красноречиво говорят о состоянии этих дивизий. 13 июля генерал С.А. Калинин, командующий 24-й армией, подготовил пространный доклад по оборонительным мерам и боевому составу своей армии. В эту армию, которая сосредотачивалась вокруг Вязьмы, входили 166-я стрелковая дивизия и 4-я дивизия народного ополчения, 6-й моторизованный инженерный батальон, приданные 392-й и 575-й артиллерийские полки (20 орудий), 248-я стрелковая дивизия, 91-я стрелковая дивизия с 537-м моторизованным инженерным батальоном и приданные 524-й и 32-й артиллерийские полки (артиллерии большой мощности, еще в пути); 53-й стрелковый корпус (133-я, 178-я, 107-я стрелковые дивизии и 6-я дивизия народного ополчения), а также 275-й, 264-й, 685-й полки корпусной артиллерии, 573-й полком пушечной артиллерии, 509-й, 700-й, 701-й полки противотанковой артиллерии, 303-й, 544-й и 403-й полки артиллерии большой мощности; приданные армии 40-й и 305-й полки пушечной артиллерии и 43-й полк зенитной артиллерии, а также еще только прибывающий 26-й механизированный корпус.[455]
На 17 июля состав 24-й армии уменьшился, так как некоторые ее части перевели в другие места. Армия реорганизовала 26-й механизированный корпус в две новые дивизии, 102-ю танковую и 103-ю моторизованную, и разбросала оставшиеся командные и штабные штаты по другим соединениям и частям армии.[456]
Сопутствующие донесения наглядно демонстрируют уменьшение численности армии, дивизии которой постоянно перебрасывались на другие угрожаемые участки. Ввиду этого армия получила 5 августа пять новых дивизий, только что спешно сформированных в Московском и Орловском военных округах: 269-ю, 279-ю, 280-ю, 298-ю и 309-ю.[457] Эти дивизии занимали оборону, прямо выгружаясь из эшелонов, и были далеки от полной численности.
Когда 14 июля наконец-то начала собираться 28-я армия генерал-лейтенанта В.Я. Качалова, она состояла из следующих соединений: 19-й стрелковой дивизии с одной батареей из 488-го полка корпусной артиллерии, 148-й дивизии с тремя батареями из 488-го артиллерийского полка и 537-го полка артиллерии большой мощности, 217-й стрелковой дивизии и 33-го стрелкового корпуса (145-я, 120-я и 222-я стрелковые дивизии), поддерживаемого 364-м полком корпусной артиллерии и несколькими другими артиллерийскими дивизионами. Сюда же входили 104-я и 105-я танковые дивизии, вновь сформированные из остатков механизированного корпуса (из 9-й и 53-й танковых дивизий 27-го механизированного корпуса), и 89-я стрелковая дивизии.[458] Ставка и Западное направление приказали Качалову и его войскам произвести крупное наступление с юга к Смоленску прямо в зубы немецкой 2-й танковой группы Гудериана. Однако вскоре последовала катастрофа, когда войска Качалова были окружены и уничтожены в ходе крупного немецкого контрудара.
Еще в самом начале своего злополучного наступления Качалов отправил в штаб Западного направления два боевых отчета, которые ярко обрисовывали проблемы его армии. В боевом приказе, датированном 23 июля, он признавал: «Поставленная задача на 23.7 частями не выполнена»[459]. Качалов отнес это на счет многочисленных причин, связанных с подготовкой, включая отсутствие инициативности со стороны всех командиров, начиная с командиров отделений, неспособность организовать и использовать огневую поддержку, плохо организованное наблюдение за полем боя и скверное взаимодействие между различными родами войск.
Через неделю Качалов написал еще более гневный приказ, начинающийся с заявления: «Опыт боев показал, что крайне медленное продвижение и уничтожение обессиленного противника происходит по причинам слабого руководства боем со стороны всех звеньев нач. состава». И добавил: «Военный совет армии требует от командного состава быть непосредственно в войсках, руководить войсками на поле боя, вмешиваться лично и требовали продвижения там, где приостановилось продвижение или войска проявляют недостаточную активность»[460]. Качалов подробно перечислил недостатки командования и особо выделил разведку и нежелание командиров чересчур приближаться к боевым порядкам. Через неделю войска Качалова были окружены и большей частью уничтожены, а сам он погиб в бою.
Недавно сформированная 29-я армия избежала судьбы 28-й армии, но страдала во многом от тех же трудностей. К 19 июля армия генерала Масленникова состояла из созданных на базе НКВД 252-й и 256-й стрелковых дивизий, поддерживаемых каждая 1–2 полками корпусной артиллерии, и 243-й стрелковой дивизии[461]. Вскоре после этого 29-я армия провела неоднократные атаки на немецкие войска вокруг Смоленска из района Демидова к северо-востоку от города, но все они были тщетны. В своем анализе первых трех дней тяжелых боев Масленников отмечал:
«Не имея резерва, Военный совет не может использовать частных успехов как 252, так и 243 сд, утомленных ночными переходами и непрекращающимися трехсуточными боевыми действиями…
