Она утащила этот обрывок парусины из рудовоза, который она несколькими часами ранее нашла рядом с шоссе, остановившимся в глубокой тени с погашенными огнями. Уверенная что Кирлок и Элира никуда уже не двинутся из-за близкого рассвета, она убежала, чтобы найти что-то, что помогло бы ей оборудовать укрытие, и почти сразу увидела грузовик через благословленные Омниссией линзы. Она приблизилась к нему, держась самых темных участков, тихо скользя по предательской каменистой осыпи и услышав голоса, решила заглянуть в заднюю дверь, чтобы убедится, что внимание команды будет занято, пока она будет рыться во внешнем инструментальном ящике в поисках необходимых материалов.
Только её обучение в Ассасинорум не позволило ей задохнуться от ужаса и, возможно, выдать свое присутствие, когда она увидела говоривших. Водитель спорил с закутанной в плащ с капюшоном фигурой, тело которой было искривлено так, что оно было далеко от человеческого совершенства. Любые остатки сомнений о его природе, которые могли оставаться у Кайры, мгновенно рассеялись, как только она ухватила суть их разговора. Они торговались о ценах какого-то черного рынка Осколков, самого низкого уровня шахт, в которых смели появляться только мутанты и отступники.
Праведный гнев вспыхнул в ней, когда она поняла что видит не что иное, как предателя, общающегося с мутантом ради простой ничтожной наживы. Её рука сама потянулась к арбалету на поясе. Несколько секунд она смотрела на ссору, ощущая вес бесшумного убийцы в правой руке и уравновешивая метательный клинок в левой.
Быстро и тихо, сказала она себе. Убить эту мерзость болтом, а человека ножом. В грохоте вереница грузовиков, продолжавших двигаться всего в нескольких метрах, утонут любые крики, которые они смогут издать.
И тут она заколебалась. В этой дикой каменистой местности будет сложно избавиться от тел, а возможность оставить их, чтобы их нашли, даже не рассматривалась. Насильственная смерть была обычным делом в Тамбле, и вряд ли бы возбудила много слухов, но обычно они были грубые и зверские. Люди, к которым намеревались просочиться Элира и Кирлок, были куда более искушены чем обычный шахтный раб и могли обратить внимание на то, что эта парочка была убита стремительно и чисто. Они могли даже заподозрить, что эти необычные смерти могут быть как-то связаны с новоприбывшими, а это поставит под удар всю операцию.
Кейра считала, что миссия на первом месте. Этот фундаментальный принцип в неё вложили наставники при обучении. Все остальное вторично. Но от того, что она позволила жить этой раковой опухоли на теле Империума, у неё появился кислый привкус во рту. Снова вложив нож в ножны, и, ослабив тетиву арбалета, она с помощью рычага открыла крышку инструментального ящика и вытащила то, что ей было нужно.
— Хорошо, пять пакетов белка за тонну, — сказал водитель, видимо придя к соглашению. — Конечно, если она такая чистая как вы говорите, а не сланец в основном, как прошлая партия.
— Чис‑с‑стая, — заверил его мутант. — Вы с‑с‑считать нас‑с‑с с‑с‑сумасшедшие?
Он невесело рассмеялся с влажным бульканьем, и от этого звука кожа Кайры покрылась мурашками.
— Мы обманывать предс‑с‑ставитель фирмы, никто больше не иметь с‑с‑с нами дела, вс‑с‑се голодать.
— Если вы обманете Представителя, то вы не проживете достаточно долго, чтобы начать голодать, — сказал водитель, раздавив каблуком окурок сигареты с лхо.
Мутант подвигал плечами в жесте, который, возможно, был покорным пожатием плечами.
— Мы пос‑с‑ставить, с‑с‑следующая ночь.
— Да, хорошо, — сказал водитель, собираясь завести грузовик. — Обычное место, в обычное время, по пять пакетов. И будьте там вовремя, не заставляйте шаттл ждать.
Затем двигатель с ревом ожил, и Кайра отпрянула назад, в темноту, сжимая свою грязную добычу. Как она и ожидала, пыль на ткани позволяла ей ещё сильнее сливаться с камнем, дополняя активный камуфляж её синтекостюма и уменьшая вероятность того, что её найдут по случайному блику линз ампливизора. Начали опять падать нечастые снежинки, размывая очертания ее схрона еще сильнее, и она улыбнулась, теперь точно уверенная, что получила одобрение Императора.
Вздохнув с облегчением, что она, в конце концов, приняла правильное решение, она обдумывала то, что подслушала, пытаясь вспомнить конкретные слова. Она знала, что Мордехай будет спрашивать даже незначительные детали, его разум детектива разжевывал каждый кусочек разведданных. Она почувствовала знакомую теплоту внизу живота от мысли доставить ему новую информацию и доказать свою ценность перед ним. Он, может быть, даже отбросит свою надменную манеру, чтоб хоть раз ей улыбнуться, или скажет что-то ободряющее, вместо того, чтоб оставаться таким напыщенным педантом все время.
— Кейра.
Плавающая в своих приятных мечтах, она была ошарашена его внезапным и натуральным голосом в ее комм‑бусине. Она почувствовала вину, ей пришла в голову иррациональная мысль, что он может быть каким-то образом знал, о чем она думала, и от этого ее лицо стало пунцовым. Когда она двинулась, камни под ней мягко заскрежетали друг о друга.
— Ты слышишь?
— Да, — ответила она, замешательство и шок прозвучали в ее голосе. — Что происходит?
Может он примет это просто за удивление, так как она не должна была отмечаться еще до рассвета. Они должны были хранить радиомолчание как можно дольше, это была стандартная оперативная предосторожность, но что-то явно изменилось.
— Ты нужна нам здесь, — сказал Мордехай. — Ты можешь подняться?
— Да, — ответила Кейра, после секундного размышления.
Тамбл почти опустел, его ночные жители ушли, самосвалы с пустой породой и мусорщики не начнут работу до полудня. Если он будет двигаться быстро, она уберется от шахты до того, как слишком многие ее заметят. Будет уже день, когда она доберется до спрятанного оборудования для планирования, но это достаточно распространено вокруг Айсенхольма, так что она не привлечет много внимания, когда приземлится на вилле, и она сомневалась, что кто‑то еще будет в предгорье, что заметить ее отлет.
— А что с Элирой и Восом?
— Они сами смогут о себе позаботиться, — категорически заявил Мордехай.
— У нас тут есть возможная зацепка, и ты единственная кто может ее раскрутить.
Теплота внизу ее живота усилилась и у нее на мгновение сперло дыхание. Он нуждался в ней, и он только что признал это.
— Выбираюсь сейчас же, — ответила она, стараясь хранить голос спокойным и начала убирать своей оборудование.
— С тобой все в порядке? — спросил Мордехай и она опять зарделась, ее необъяснимое смущение почти сразу же переросло в раздражение. Он думал, что он так умен. — Твой голос звучит как-то странно.
— Пыль в глотке, — ответила Кейра, червем вылезая из под накидки и начала осторожно ползти вниз с отвала.
Упали несколько новых снежинок, и она про себя поблагодарила Императора, благодарная за его помощь в маскировке ее силуэта. Растворяясь в дисциплине скрытного передвижения, она позволила этим странным и неприятным эмоциям уйти, пока от нее не остался только хищник.
Элира плохо спала, как будто знала, что будет дальше, объединенная боль от ран и вонь от скатки не давали ей глубоко заснуть, так что, когда она проснулась в третий или четвертый раз, она настояла сменить Кирлока на посту. Она почти ожидала, что он будет спорить, но бывший солдат был слишком прагматичен и без претензий на галантность и с готовностью завалился на одеяло. Теперь он тихо храпел, его правая рука все еще покоилась на прикладе ружья, сжимаясь от каждого звука за занавеской, которая отделяла их от самодельного бара.
Элира смотрела, как он спит, сидя на еще одной, вездесущей коробке, расположенной как можно дальше от занавески и ведра с протухшими помоями в углу. Ее рюкзак был у нее на коленях, она запустила руку внутрь, схватив рукоять ее нового лазпистолета, такой же модели, которую она отдала Барду после крушения шаттла. Кирлок был готов довериться своему брату до какой-то степени, но Элира была Инквизиторским оперативником слишком давно, чтоб полагаться на чью-то верность, с единственным исключением — Карлосом. Хорста, Векса и Кейру она знала достаточно, чтоб убедиться в некоторой степени их надежности, хотя очевидная напряженность между бывшим арбитратором и молодой ассассианкой несколько беспокоила, не в последнюю очередь, потому что никто из них, кажется, не догадывался о причинах, а если бы и знали, ничего хорошего бы не вышло. С другой стороны Кирлок был темной лошадкой. Она верила суждениям Карлоса о том, чтоб взять в команду его и Дрейка, но никто из них еще не показал себя, и мысль о том, что ее жизнь зависит от человека, которого она едва знала, вряд ли была успокаивающей. Потрясенная еле слышимым сигналом из рюкзака, она вздрогнула, ее пальцы рефлекторно сжали спусковой крючок лазпистолета, и она пробормотала молитву благодарности Императору за то, что оставила его на предохранителе.
