Она была нанята этим утром, перед уходом остальных, так как Хорст подумал, что горничная добавит правдоподобия предполагаемой аристократке. Пухлая, темноволосая и безукоризненно ухоженная, Лилит носила простое серое платье, как будто оно было от кутюр, и держалась с такой осанкой, почти как сама Кейра, хотя, несомненно, это было заслугой совершенно другой школы. Кейра чувствовала некоторую неловкость рядом с девушкой, хотя она легко это скрыла. У Дрейка не было времени проинструктировать ее о тонкостях благородного поведения, как он обещал перед отбытием с другими и если кто-то и мог уличить ее в обмане, то только женщина, привыкшая к присутствию настоящих аристократов. Хотя об этом не нужно было волноваться, она сделает все, что от нее зависит, пока он не вернется, и она надеялась, что любые оплошности, которые она допустит, спишут на ее происхождение с другого мира.
— Ты не подашь мне подходящую одежду?
— Конечно, миледи.
Лилит начала рыться в шкафу, который был наполнен новыми вещами, незнакомыми Кейре. Дрейк спокойно вошел в роль предполагаемого мажордома, и явно был занят этим вопросом, пока она купалась и отдыхала.
— Я думаю, что-то типа этого будет уместно. — Она достала юбку в узорах фиолетового и синего. — Отлично подойдет к вашему необычному цвету волос.
Она замешкалась.
— Если я, конечно, не слишком далеко зашла, говоря об этом, мадам.
— Ничего страшного, — ответила Кейра, стараясь спрятать свою взволнованность.
Она провела большинство своей жизни, относясь к людям как к союзникам в бесконечной войне за душу Империума или как к врагам всего хорошего и святого, которых нужно убить как можно быстрее. Почтение девушки было обезоруживающим, и она не знала, как должна на это реагировать. Затем ее посетило вдохновение.
— Я провела так много времени на Сцинтилле, что совершенно без понятия, что сейчас будет уместным.
Она переместилась на край кровати, спустила ноги на пол и начала натягивать свое нижнее белье.
— Это очень по-особенному смотрится, — заметила Лилит. — Половина дам в Айсенхольме будут так ходить до конца сезона, помяните мое слово.
Она взяла расческу со столика и начала что-то делать с прической Кейры. Секундный импульс поспешно отодвинуться и вцепиться в шею девушки прошел, и незнакомое ощущение оказалось весьма приятным.
— Вот так, так будет немного лучше. — Лилит отошла на шаг назад, склонив голову на бок и критически осматривая. — Хотя мы сделаем с этим все, что нужно чуть позже. Я не знаю, о чем думала ваша последняя служанка, доводя это до такого состояния.
— Верно, — согласилась Кейра, натягивая платье, с облегчением обнаружив, что Дрейк взял достаточно свободное платье, на случай драки, если ей придется, несмотря на избыток кружева и чрезмерное количество вышивки. — На мой взгляд, оно достаточно респектабельно, чтоб получить сообщение.
— Ох, у вас получилось, миледи, — Лилит пригладила незначительные складки и вручила ей пару комнатных туфель с кричащими бисерными бабочками, в которые Кейра и облачила свои ноги.
Посыльный ждал ее в главной приемной комнате виллы, серьезный молодой человек в ливрее, которую Кейра тут же распознала из инструкций, которые оставил Векс для ее ознакомления. Не было причин, по которым женщина, за которую она себя выдавала, могли бы разбираться в цветах домов других Секунданских знатных семей, так что она сохранила безразличное выражение лица, когда зашла в комнату.
— Мне сказали, у вас послание для меня, — сказала она, шутливо склонив голову.
Молодой человек глубоко поклонился.
— От моего хозяина, Виконта Адрина, — продекламировал он, чистым и резонирующим голосом, как у соборных певчих. — Непосредственно благородной леди Кейре Синтри, его самые скромные приветствия и пожелания встречи среди друзей ученых Конклава просвещенных. Если благородная леди найдет такое предложение приемлемым, мой хозяин имеет честь предложить встречу в Ложе Золотого Крыла, двумя часами позже заката солнца, предоставить ей, все полагающиеся права и привилегии доступа к их архивам и возможно немного подискутировать на предмет интеллекта.
Он сделал паузу, вдохнул и выжидающе посмотрел на нее.
После короткого молчания, во время которого Кейра задумалась, должна ли она уже отвечать или он просто переводит дыхание, он театральным тоном спросил.
— Что вы ответите?.
Кейра пожала плечами.
— Вполне может быть, — сказала она. — Я еще ничего не планировала.
Посыльный поднял бровь.
— Это суть вашего ответа, миледи?
— Да. — Кейра кивнула. — Или это звучит как-то двусмысленно?
— Нет, миледи, четко и лаконично, — молодой человек прочистил горло. — И вы хотите, чтоб это сообщение я передал дословно?
— Ну, если это обычная процедура, то полагаю да, — ответила Керйа, начавшая чувствовать раздражение от бессмысленных формальностей. — Я боюсь, для меня это все в новинку. На Сцинтилле у нас были воксы.
— Воксы. Точно. — Посланник издал какой-то сдавленный звук из-под свисающего кружевного воротника. Затем он глубоко поклонился. — С вашего позволения, миледи.
— Конечно, пожалуйста. — Кейра обернулась к двери и с невыразимым облегчением увидела что её горничная все ещё стоит там. — Лилит проводит вас.
Как только она почувствовала уверенность, что осталась одна, она дала волю своим чувствам, пинками подбросив в воздух подушки с постели и, прежде чем они упали, ударом кулака отправила одну через всю комнату, а другую на террасу, ударом ноги в развороте. Если Мордехай заранее знал, зачем он втравил её в эту, порожденную его больным мозгом схему, то она…. то она… Ну, она не была уверена, как отомстит ему, но торопиться точно не будет.
Шахта Фасомсаунд, Сеферис Секундус 098.993.М41
Хорст быстро шагал по главному коридору висячего особняка, по бокам от него шли Дрейк и Векс, а розетта Инквизиции прокладывала путь через домашних слуг так же эффективно, как огнемет через сугроб. Видимо кто-то предупредил владельцев об их приходе, потому что никто не выказал ни малейшего удивления, когда трио Ангелов распахнуло декоративные двойные двери в конце коридора.
Комната за ними оказалась богатой, куда богаче, чем он ожидал, исходя из оценки Дрейком внешнего вида особняка, с обычным излишеством стеклянной скульптуры и мягких обивок, и Хорст сделал себе заметку, при первой возможности спросить своего коллегу, не заметил ли он чего-либо необычного. Не в первый раз он тихо поблагодарил Императора, за то что он дал инквизитору предвидение добавить Дрейка в команду.
— Я боюсь, вы прибыли в довольно неудачное время, — холодно сказала леди Тонис, глядя на трех мужчин, посмевших ворваться в её гостиную, так, словно они начали рыгать посреди званого обеда. — Мы только что вернулись с похорон нашего сына, и мы ждем с минуту на минуту прибытия экклезиарха для утреннего бдения.
Она выглядела лет на 30, но Хорст прекрасно знал из отчетов Векса, что это было результатом обширных ювенантных процедур и хорошо, если её реальный возраст был только вдвое больше. Её муж, видимо, решил остановить разрушительное действие времени на десятилетие позже жены, позволив седине просочится в его волосы, чтобы создать впечатление зрелости и мудрости. Его лицо все ещё было бледно от пережитого горя, заставляя его выглядеть намного ближе к настоящему возрасту. Оба были одеты в траурные для благородного секундианца оранжевые и желтые цвета. Дрейк пояснил, что эти цвета символизировали пламя похоронного костра, хотя в случае техножреца там вряд ли оставалось много такого, что могло гореть. Полный решимости не повторять ошибку с секретарем Конклава в Айсенхольме, когда он случайно подорвал свой авторитет вежливым обращением, Хорст просто быстро кивнул в ответ.
— Мы сделаем все возможное, чтоб не задерживать тебя дольше, чем необходимо, но ты должен понять, что это важная часть расследования.
— Тогда хорошо, — с покорностью ответил Лорд Тонис. — но я не могу понять, зачем вы проделали такой долгий путь, чтоб задать нам пару вопросов.
— Ваш сын был преданным слугой Империума, — ответил Хорст. — и то, как он ушел из жизни нас встревожило. Это само по себе вызывает интерес Инквизиции.
— Насколько встревожило? — спросила леди Тонис, обменявшись случайным взглядом со своим мужем.
У Хорста пробудился инстинкт детектива.
Он был уверен, что они что-то знают о сыне, какой-то секрет, который известен только им двоим.
— Его останки имеют признаки демонической одержимости, — прямо ответил Хорст, в надежде шокировать их для дальнейших простых ответов, но оба аристократа восстановили самообладание, просто побледнев при этих словах, как любой набожный гражданин, при котором так небрежно упомянули наиболее страшных обитателей варпа.
