пальцами, и
только в ужасе отпрянул, когда понял, что это носок, покрытый коркой и жесткий от
какого-то подозрительного белого вещества.
«Жерард!» воскликнул я, держа предмет на расстоянии вытянутой руки. «Что это, черт
возьми, такое?»
Жерард оглянулся с кровати, на которой лежал, с чизбургером номер пять в руках. Когда
он увидел, что я держу в руках, его щеки окрасились в восхитительный розовый цвет.
«О, эм, я могу объяснить...» Он смущенно потер затылок.
Я приподнял бровь. «Пожалуйста, объясни. Потому что с того места, где я стою, это
выглядит как свидетельство твоих приватных игр».
Если это возможно, Жерард покраснел еще больше. «Слушай, я парень, ясно? У нас есть
потребности. Это совершенно естественно!»
«Ага. И я полагаю, что использовать носок в качестве личного дрочебанка - это тоже
«совершенно естественно»?»
«Эй, это удобно! И держит вещи... в узде». Он жестом показал неопределенно указал на
свою промежность гамбургером.
Я сморщил нос от отвращения. «Сдерживает? Жерард, эта штука практически
биологическая опасность. Когда ты в последний раз его мыл? Или я вообще хочу знать?»
У Жерарда хватило приличия выглядеть пристыженным. «Я... я не могу вспомнить».
«Конечно, не можешь». Я тяжело вздохнул и бросил носок в корзину для белья. «Слушай, я все понимаю. Ты крепкий молодой человек со здоровым либидо. Задушить курицу -
обычное дело».
«Ого, сколько эвфемизмов для дрочки ты знаешь?» Жерард спросил он, в равной степени
пораженный и опечаленный.
«Видимо, больше, чем ты». Я окинул его суровым взглядом. «Дело в том, что, хотя я и
понял, что ты время от времени делаешь пятипалые движения, мне не нужно видеть
последствия. Тем более, когда они прилипли к твоим носках, как какая-то извращенная
палочка».
Жерард поднял руки в знак капитуляции, чуть не уронив при этом свой бургер в процессе.
«Ладно, ладно, я понял. Я буду более сдержанным в отношении своего «личного
времени». И впредь буду сам стирать».
«Чертовски верно, будешь». Я с досадой отвернулась к куче одежды.
«Может, я и живу с тобой, но я не буду трогать твои заскорузлые от спермы носками. Это
слишком далеко, даже для меня».
Жерард усмехнулся, доедая последний кусочек чизбургера.
«Понял. Обещаю, с этого момента мои привычки в мастурбации будут такими же
невидимыми, как трусы Человека-невидимки».
«Ну что, теперь все чисто и организованно?» спрашивает Алекс, отрывая меня от
воспоминаний о Жерарде и его привычках к мастурбации.
Я киваю, на моем лице появляется довольная улыбка. «Ага. Ты можешь есть с этих полов, хотя я бы не советовал».
Алекс открывает рот, чтобы ответить, но прежде, чем он успевает это сделать, рокочущий
голос разнесся эхом по арене. «Так, ребята, начинаем!»
Я обращаю свой взор на лед, где тренер Донован стоит вместе с командой. Они полностью
одеты в свою тренировочную экипировку и занимают свои позиции на льду.
Пока они отрабатывают несколько упражнений, я оцениваю тренера Донована. Он
внушительная фигура, высокий и крепкого телосложения, с огненно-рыжими волосами, которые соответствуют его тренерскому стилю. Он выкрикивает приказы и поправки, и я
поражаюсь тому, как легко звучит его голос впечатлен тем, как легко его голос разносится
по катку.
Я бросаю взгляд на Алекса и понимаю, что сходство между отцом и сыном просто
поразительно. У них такие же высокие скулы, такие же огненные волосы и даже
одинаковые уши.
«Знаешь, я даже удивлен, что ты не живешь в Хоккейном доме с остальными членами
команды», - замечаю я. «Тем более что твой отец - тренер. Я бы подумал, что ты захочешь
быть в гуще событий».
Улыбка Алекса слегка ослабевает, и он опускает взгляд на свой ноутбук, открытый на
Microsoft Word. «Я действительно хотел. Я умолял отца разрешить мне переехать в этом
году. Я думал, что будет так весело проводить время с ребятами и быть частью этого
братства. Быть с Кайлом...»
Он замолчал, и я нахмурился, чувствуя, что в этой истории есть что-то еще. «Но он сказал
нет?»
Алекс торжественно кивает. «Он настаивает, чтобы я жил с ним в здании факультета.
Говорит, что это «для моего же блага». Что мне нужно сосредоточиться на учебе и не
ввязываться в «хоккейные махинации», что бы это ни значило».
«Хоккейные махинации?»
«Я думаю о вечеринках, выпивке, девушках». Алекс машет рукой пренебрежительно. «Он
думает, что если я буду жить с командой, то внезапно превращусь в какую-нибудь дикую, неуправляемую шлюху».
Несмотря на себя, я усмехаюсь, представляя, как милый, старательный Алекс выходит из-под контроля. «А он знает, что ты его сын?»
Он смеется, но в его смехе есть нотка грусти. «Я знаю, верно? Я люблю команду, но я не
совсем из тех, кто стоит у бочки».
«Эй, в этом нет ничего плохого». Я прижимаюсь к его плечу.
«Ты прекрасен таким, какой ты есть, Алекс. И если жизнь с твоим отцом - это то, что он
считает лучшим для тебя сейчас, то все в порядке».
«Наверное». Он пожимает плечами, но я вижу, что он не совсем убежден. «Я просто мне
кажется, что я упускаю опыт колледжа. Я должен быть в состоянии делать свой
собственный выбор, совершать ошибки и все остальное, что связано с пребыванием
здесь».
В голове у меня зашумело, и я понял, что его слова прозвучали слишком близко к сердцу.
«Да, я это понимаю. Поверь мне, понимаю».
«Понимаешь?»
Я делаю глубокий вдох и медленно выпускаю воздух. «Я всегда был довольно в своем
собственном маленьком пузыре с моими книгами и сарказмом, чтобы составить мне
компанию. Но мой лучший друг Джексон всегда выталкивает меня из моей скорлупы.
Говорит, что мне нужно попробовать что-то новое, познакомиться с новыми людьми и
испытать все то, что может предложить колледж».
«А ты? Вылезаешь из своей скорлупы, я имею в виду».
Я язвительно усмехаюсь. «Не так часто, как следовало бы. Это страшно, выставлять себя
на всеобщее обозрение, рискуя получить отказ, смущение, и разбитое сердце. Гораздо
проще оставаться в своей полосе, где я знаю, чего ожидать».
Алекс понимающе хмыкает. «Но это ведь не совсем жизнь, правда? Если мы никогда не
рискуем, не бросаем вызов самим себе... используем ли мы по максимуму времени, которое у нас есть?»
Его слова задевают меня за живое, и в моей груди загорается огонек решимости и
возможности зажглись в моей груди.
«Ты прав», - пробормотал я скорее себе, чем Алексу. «Колледж - это для большинства
людей - это опыт, который бывает раз в
