Я обещал ей, что брошу курить.
Я солгал.
Мы встретились с девчонками из Филли в национальном парке.
Бренда Наррамор была прекрасна. По ее плечам каскадом пружинистых локонов рассыпалась темная пирамида вьющихся волос. Она была просто великолепно сложена — как сверху, так и снизу. Она даже носила сексуальные очки библиотекаря прежде, чем они вошли в моду. Вот почему великолепие кожаного облегающего костюма Белинды Найтингейл всегда подчеркивают очки в роговой оправе.
Впрочем, в тот первый вечер Бренда не была облачена в костюм амазонской принцессы. Насколько я помню, на ней была вышитая крестьянская блуза под поясок. Полы блузы едва прикрывали плавки купальника. Казалось, она одета в самую крошечную мини-юбку в мире. В руках у нее была холщовая расшитая цветами пляжная сумка.
— Привет, ребята! — кивнула нам Донна. — Это Бренда.
В основном она обращалась ко мне, таким образом официально сделав нас парой на сегодняшний вечер.
— Привет, — ответил я.
Бренда Наррамор усмехнулась. Ее черные, как вороново крыло, глаза смерили меня с ног до головы. Я не думаю, что им понравилось то, что они увидели.
— Пойдем, что ли? — предложил Джерри, тащивший подмышкой звякающий пакет с бутылками с фермы Буна. Свободную руку он протянул Кимберли, длинноногой девчонке, которая покачивалась, как будто уже успела нализаться дешевого вина. Кимберли с готовностью приняла его руку.
— Тебе помочь? — поинтересовалась Донна у Кевина, который нес ящик «Шлитца».
— Справлюсь сам.
Она стиснула вздувшиеся у него на руках бугры мышц.
— А ты сильный.
— Качаюсь помаленьку, — пожал плечами Кевин.
— Помаленьку?
Она щупала его руку подобно тому, как некоторые итальянки ощупывают дыни в овощных отделах супермаркетов.
— Пойдем напьемся, — предложил Кевин, привычным движением тряхнув шевелюрой.
Они зашагали к пляжу.
Бренда Наррамор смотрела на меня. Еще никогда я не чувствовал себя таким жалким и тощим, как тогда, когда стоял передней, облитый «Хай Каратэ» и облаченный в свою лучшую футболку и обрезанные до колен джинсы. Я изо всех сил вцепился в коробку с «Фальстафом», пытаясь не рассыпать банки по земле, потому что, возможно из-за капающего с алюминиевых стенок конденсата, картонное днище промокло насквозь и грозило расползтись.
Из пляжной сумки Бренда извлекла пачку ментоловых сигарет «Дорал». Сжимая сигарету пухлыми губами, она щелкнула зажигалкой и прикурила.
Наверное, я смотрел на нее, открыв рот.
— Помечтай, — фыркнула она, выпустив дым.
Потом повернулась и неторопливо пошла к пляжу.
Я последовал за ней, стараясь держаться на безопасном расстоянии.
Мы наскребли на берегу немного выброшенных морем досок и с помощью коричневого бумажного пакета из-под вина разожгли костер.
Костер получился совсем небольшим. Он не полыхал обжигающими языками, но согревал и вкупе с вином и пивом создавал приятную атмосферу и хорошее настроение. Опрокинув залпом три банки тепловатого «Фальстафа» (пива, которое обещало «наслаждение в человеческий рост»), я захмелел и как загипнотизированный уставился на огонь. В мерцающих язычках пламени я видел безостановочно болтающие рты и искаженные лица, не говоря уже о целой стае сумрачных ведьм, прыгающих по песку и яростно протягивающих извивающиеся руки к дюнам, где, как мне казалось, залегли в засаде их гнусные друзья из мира теней.
Вспомнив мудрые слова Кевина, что «пиво и вино пить разрешено», я открутил крышку с бутылки «Земляничной поляны», изготовленной на ферме Буна и, запрокинув голову, начал жадно глотать.
Так что можно не удивляться тому, что довольно скоро я начал видеть настоящих призраков. А если точнее, то демона в дюнах.
Я лакал вино, потому что был очень взволнован близостью сидящей в нескольких дюймах от меня Бренды Наррамор. Она беспрестанно курила ментоловый «Дорал», выдыхая в ночной воздух собственные туманные облака призраков и множа скопище привидений, взвивающихся в небо от нашего дымящего костерка. Я пошевелился, усаживаясь поудобнее, и наши бедра соприкоснулись. Не думаю, что Бренда Наррамор это почувствовала, но я несказанно обрадовался тому, что надел плотные джинсы вместо шорт из полиэстера, которые не сумели бы скрыть мои вздымающиеся подростковые фантазии.
А потом — хотите верьте, хотите нет! — но Бренда обернулась ко мне, отбросила со лба пружинящие пряди волос и улыбнулась, как будто знала все до единого секреты, которые у меня когда-либо были.
— Хочешь сигаретку? — произнесла она, протягивая мне смятую пачку «Дорала».
— Да он зануда, — фыркнул Кевин, который по другую сторону костра в одиночку курил «Кент» своего отца. Сигарета вяло свисала у него с нижней губы. — Дейв не курит.
Я протянул руку к пачке Бренды.
— Эй, братишка, полегче! Все когда-нибудь случается в первый раз.
— Значит, так… Значит, так… — воскликнул Джерри, восхищаясь моей отвагой.
Я выдернул белую трубочку табака с фильтром из ее смятого целлофанового контейнера.
— Говоришь, «Дорал»?
Бренда кивнула.
— Они ментоловые, — хрипло прошептала она, как будто желая меня ободрить.
— Круто.
По какой-то необъяснимой причине это показалось Бренде необычайно смешным.
— Огоньку? — спросила она.
— Угу. Спасибо.
Она сунула руку в нагрудный карман невесомой крестьянской блузы, которая на фоне костра казалась совершенно прозрачной и не скрывала от меня ее плотных и практически идеальных округлостей, и извлекла зажигалку.
— Спасибо.
Я взял зажигалку и несколько раз большим пальцем крутнул маленькое ребристое колесико. Кремень высекал искру, но больше ничего не происходило.
— Надо все делать очень плавно, — посоветовал мой кореш Кевин, искушенный курильщик. — Зажми кнопку, придурок.
Я сделал, как было велено, и услышал, как из крохотного пластмассового контейнера с шипением пошел бутан.
— А теперь высекай.
Я щелкнул колесиком.
Шестидюймовый язык пламени сжег волосы у меня в носу.
— Дай сюда! — вмешалась Бренда. Она оперлась теплой ладонью о мое бедро и выдернула незажженную сигарету у меня изо рта. — Я ее тебе прикурю.
Она запыхтела «Доралом», который был у нее во рту, и кончик сигареты засиял так же ярко, как сиял прикуриватель в «бьюике» моего отца, когда случайно выскочил из гнезда. Она вынула сигарету изо рта, взяла губами мою и раскурила ее от раскаленного, как уголь, кончика.
Это не просто была моя первая сигарета. Это также был мой первый урок того, как можно курить сигареты одну за другой, прикуривая их друг от друга.
— Поскольку ты никогда не курил, просто набирай дым в рот и выдыхай, — посоветовала Бренда, возвращая мне дымящуюся сигарету. — Не вдыхай его в легкие.
— Заметано.
Но я все же вдохнул.
Задыхаясь, кашляя и давясь дымом, я пропустил мимо ушей насмешки Кевина, сделал очередной глоток мерзкого земляничного вина, поморщился и снова затянулся.
На этот раз дым наполнил мои легкие гораздо мягче. Он скользнул по моим дыхательным путям, и я почувствовал себя необыкновенно хорошо. Возможно, все дело было в ментоле, но мне вдруг показалось, что я посасываю длинный горячий леденец. Какая-то мощь взыграла у меня в крови, и я почувствовал себя таким же остроумным и находчивым, как Джерри и Кевин вместе взятые.
— Попробуй меня, попробуй меня. — Я поднял сигарету и продекламировал знаменитый рекламный стишок «Дорала», как шекспировский сонет. — Смелее, попробуй меня!
Все засмеялись. Три девчонки. Двое моих приятелей. Джерри Мак-Миллан даже подмигнул мне, чтобы дать понять, что до меня наконец-то дошли правила игры, а это означало, что я взрослею.
Наконец-то я вступил в братство клевых и прикольных.
И я еще раз вдохнул дым. Снова подавил кашель. Ощутил воздействие никотина, заставившего меня почувствовать себя веселым гением, наделенным нечеловеческой силой. Я подскочил и постарался скопировать голос и манеру исполнения джазовой певицы, которыми была наделена поющая сигаретная пачка в самом низкосортном телевизионном рекламном ролике «Дорала»:
— Попробуй меня, попробуй меня. Смелее, попробуй меня! Сделай затяжку, а об остальном позабочусь я!
Все от хохота схватились за животы.
Все, включая Бренду Наррамор.
У меня перед глазами все плыло от вина и пива, а голова кружилась от никотина и смол. Я покачнулся, оступился и случайно уронил «сигаретку» на песок.
— Ничего, — успокоила меня Бренда.
Она уже раскуривала мне замену.
Я плюхнулся на песок рядом с ней. Взял свою вторую дымящуюся палочку. Я кашлял, как будто у меня был бронхит. Передо мной все плыло, и мне казалось, что моя голова набита ватой. Все же мне почудилось, что Бренда Наррамор придвинулась немного ближе. Наши бедра поцеловались.
