совсем молодой мужчина с редкой рыжей бородкой.
– Горан был главным, но теперь он мертв.
– Кто командует гарнизоном? – спросил Сайлас, и Броуд понял, что его терпение на исходе.
Подойдя к другу, он коснулся его плеча.
– Они еще не оправились от ужаса, – негромко сказал Броуд. – Гнев не поможет.
– Я злюсь не на них, – ответил Сайлас.
Он закрыл глаза. Драконий рык, глубокий и гортанный, эхом пронесся между извилистых скал. Пожилая женщина, которую продолжал удерживать Сайлас, испуганно задрожала.
– Клеш в ярости, – сообщила Броуду Эрдра.
– Попробуй успокоить его, – ответил Броуд. – Боюсь, Сайлас увяз в этом.
Броуд высвободил старуху из хватки Сайласа, хотя это было непросто. Утешая и успокаивая, он смог уговорить ее пойти с ним.
– Горе вашей утраты не выразить словами, – сказал Броуд. – Мне жаль, что некоторые из моих братьев и сестер еще больше навредили вам. Обещаю: Сайлас, я и наши драконы сделаем все возможное, чтобы помочь. Но мы должны встретиться с вашими солдатами. Кто-то же отразил эту атаку. Где они теперь?
Женщина задумалась – было видно, что она немного успокоилась.
– Большинство погибли в бою. Оставшиеся сжигают тела. – Она показала сморщенным пальцем в ту сторону, откуда поднимался дым. – Мой сын… они…
Броуд позволил ей уйти и тяжело вздохнул. Ему было жаль несчастную. А еще он вдруг позавидовал ее умершему сыну. Мать любила его. Отчаянно любила. Да, ее сын погиб в бою, но он сражался за свой дом и за близких.
«За кого погибну я? За Всадников? За Орден? За Атру? За всех ее прекрасных жителей?»
Окинув взглядом это разоренное, всеми забытое место – холодный ветер продувал его насквозь, а сверху нависало серое небо, Броуд не мог удержаться от мрачной мысли: местные жители вряд ли отнеслись бы к бастарду иначе. Как и те, кого он спас по пути сюда. Так зачем сражаться за жизнь, если ты не считаешь, что она заслуживает этой борьбы?
Когда зловещие размышления наполнили его разум, драконья связь раскалилась и натянулась, выдергивая Броуда из беспросветного отчаяния. Тряхнув головой, Всадник вздрогнул, словно его окатили ледяной водой.
– Подобная тьма не для тебя, мой отшельник, – молвила Эрдра.
Броуду оставалось лишь порадоваться, что она не могла читать его мысли, как книгу. Через связь дракон или Всадник могли только понять, что чувствовал каждый из них, но порой с ошеломительной точностью.
– Эти люди не сделали нам ничего плохого. Они нуждаются в нашей помощи.
Эрдра была права. Она всегда была права.
Развязав свой мешок, Броуд достал из него сверток с едой – рацион, предназначенный на день, и протянул его женщине.
– Это для вашей внучки.
Потом отыскал взглядом того парня с редкой бородкой.
– Эй ты! Можешь провести нас через город?
Молодой мужчина кивнул и торопливо подбежал к Броуду. С испуганным видом он неуклюже поклонился:
– Да, почтенный Всадник.
Когда-то от этих слов Броуду становилось не по себе. Но теперь он привык к подобному обращению и ко многому другому. И они с Сайласом двинулись через затихший город на поиски того, что еще осталось от гарнизона.
Это не заняло много времени. Фавиориты следовали за своим проводником к источнику дыма, когда небольшая группа воинов в порванной, окровавленной одежде встретила их в узком каменном коридоре. Рев Клеша предупредил город о появлении Всадников. Броуд мысленно назвал этих людей воинами, а не солдатами, потому что у них не было единого снаряжения или оружия, и знаков отличия тоже. Одни держали в руках копья, другие – мечи. Кто-то вооружился булавой, кто-то – простыми дубинками. Несколько мужчин умело обращались с луком. На большинстве из них были гамбезоны, кое-кому повезло с кольчугой, но у троих доспехов и вовсе не было. Сейчас эти люди напоминали разношерстную толпу.
Лишь один старый рыцарь носил доспехи из пластинчатой стали, поцарапанные и измятые. Его волосы давно поредели, но борода оставалась густой, хотя побелела, как и виски. На лице пылали налитые кровью глаза. Этот мужчина был одноруким.
Он назвался Кеменом, рыцарем, когда-то служившим в гарнизоне пограничного городка неподалеку от Атры. Много лет назад он потерял руку, защищая город от нападения Скверны. После того, как он стал непригодным к этой службе, Министр Ролей покопался в бумагах, вычеркнул оттуда несколько слов, и Кемену было велено уйти.
– А идти-то мне было некуда, – рассказывал он. – В тот же день, когда я лишился руки, моя семья погибла. И я пришел сюда. – Рыцарь обвел рукой каменные постройки. – Мы называем это место Красной Скалой. Пристанищем для потерянных душ. – И мужчина застонал, возможно, от ран. – Боюсь, почтенные Всадники, вы опоздали.
Сайлас и сам словно превратился в камень, поэтому вмешался Броуд.
– Расскажите нам, что здесь произошло.
Кемен поведал им и об этом. Несколько недель с юга в эту сторону стекались потоки беженцев, и некоторые, отбившиеся от своих, попросили убежища в Красной Скале. И все было хорошо, пока не начали прибывать беженцы с севера, из Леса Фейри. Вскоре овраги вокруг Красной Скалы были переполнены людьми, которые ели и спали прямо под открытым небом. Еды вскоре стало не хватать – еще до нападения Скверны.
– Мы знали, что это случится, – сказал Кемен. – Они атаковали ночью. В основном, упыри, но было и несколько крупных жуков. Мы с Гораном успели собрать ополчение и не зря.
– Сколько вас осталось? – уточнил Броуд.
– Из двухсот воинов около сорока, – ответил старый рыцарь. – Кое-кто из раненых еще может оправиться. Мы целыми днями сжигали трупы врагов и своих.
Броуд обдумал его слова. Окинул взглядом изнуренных мужчин из отряда Кемена. Мало кто выглядел опытным бойцом.
– Сколько тебе, парень? – спросил он круглолицего мальчишку в ржавом полуоткрытом шлеме. На поясе у него висела булава.
– Семнадцать, – с гордым видом ответил тот.
«В семнадцать я чистил сапоги и доспехи Сайласа, приносил ему еду и выпивку и убирал его покои».
Какие бы тяжелые испытания не выпадали на долю Броуда, ему никогда не приходилось сражаться за жизнь без надежды на победу.
– Вы храбрецы, все до одного, – произнес он. – Если нам повезет, худшее позади.
Но удача обходила их стороной. Пока Броуд и Сайлас оценивали шансы Красной Скалы, с северных перевалов пришел слух, что из Леса Фейри в эту сторону движутся новые беженцы. Единственной хорошей новостью было то, что их сопровождал отряд опытных солдат из Фиода. Жители этого города на западной границе леса работали на лесозаготовках. С ними шли дюжина копейщиков и восемь лучников. Но на этом добрые вести закончились.
Запасов провизии в городе почти не осталось
